Это рассказ о человеке, который спас мне жизнь и помог поверить в себя, стать той, кем я являюсь сейчас. Он обладал необычайно сильной волей и сам решал, как ему жить и когда умереть.

Вода… Она так и манила меня к себе. Я вот-вот готова была разжать руки и прыгнуть вниз, в это быстрое течение реки. Мне незачем было жить, я хотела умереть, и вода в реке давала мне эту возможность.

Забыться… Забыть все горести и тяготы, невыносимое существование, нет, не существование – прозябание. Отречься от своего прошлого, не жалеть о будущем, которое для меня уже невозможно – вот чего я желала.

Я представила, как вода примет меня в свои объятия, и мы вместе помчимся вперёд. Куда, я не знала. Пустота царила в моём сердце, а вода дарила бесценный покой.

Я давно задумала покончить со своей жизнью в воде. Эта стихия всегда отвлекала меня от реальности, я могла часами слушать журчание воды. Она поражала меня своей подвижностью и способностью мгновенно принимать любую форму.

Я долго дожидалась дня, когда никто не сможет помешать мне совершить задуманное. И вот момент настал. Раннее ноябрьское утро, я стою на Новом мосту. Я сразу решила, что должна сделать это в центре города. На окраине есть большая вероятность, что какая-нибудь ранняя пташка помешает мне с этим делом.

Я не хочу больше жить. Я не могу жить с воспоминаниями о прошлом. Это невозможно.

И я не желала в последний раз осмотреться по сторонам и полюбоваться городским пейзажем. Всё мне опротивело.

Итак, я склонилась чуть ниже, подогнула колени и, напрягшись всем телом, прыгнула вниз, в быстрое течение глубокой и широкой реки. В полёте я полностью расслабилась – по всему телу разлилась приятная лёгкость, а в животе защекотало. Так бывает, когда катаешься на качелях или карусели – тело становится невесомым, а душа чувствует себя птицей.

Удар об воду показался чересчур сильным, а сама она оказалась ледяной. Я не была к этому готова, и у меня сразу перехватило дыхание, а члены онемели. Костлявая рука Смерти схватила меня, чтобы отправить в пустоту. Глаза застлала чёрная пелена, и адский холод проник в каждую клеточку моего тела. Я забылась вечным сном.

Я лежала на кровати, укрытая тяжёлым одеялом, и мне казалось, что мы кружимся вместе с ней, что я плыву по реке Стикс и мерно покачиваюсь в лодке Харона. Я то возвращалась в пустоту, то снова под тяжёлое одеяло. Наконец, мой мозг выбрал последнее в качестве пристанища, и я вернулась в действительность.

Голова раскалывалась на части, а горло горело огнём, отчего чесалось в ушах и немного подташнивало. Я действительно лежала на кровати под тяжёлым одеялом в незнакомой комнате. Справа от меня находилось кресло и большое окно с белым кружевным тюлем и коричневой тяжёлой шторой, на подоконнике стояли в горшках растения; слева стояла тумбочка, у противоположной стены шкаф, а дверь в соседнюю комнату была приотворена, но я не могла разглядеть, что находится за ней.

Я поняла, что моё самоубийство не удалось. Чья-то добрая душа спасла меня, принесла к себе домой и раздела. К счастью, я убедилась, что нижнее бельё всё ещё на мне. Я также поняла, что не смогу встать с кровати, так сильно у меня болели голова и грудь, да и всё остальное впридачу. Я чувствовала себя бесформенной кучей желе, растёкшейся по постели. Глаза мои принялись изучать симметрию рисунка жёлтых обоев на противоположной от изголовья стене.

– Наконец-то пришла в себя. Я уже начал волноваться. Как ты себя чувствуешь? – в дверях появился высокий молодой мужчина, его голос был приятен.

– Плохо, – я подивилась, как хрипло звучал мой голос. – Где я?

От произнесённых слов меня затошнило ещё сильнее, а боль в горле усилилась.

– Ты в моей квартире на Блечли-авеню, 118. Меня зовут Хемиш. Можешь называть меня на «ты». Сейчас я принесу тебе горячего молока.

Он исчез, а я подумала, что мне повезло оказаться в доме на Блечли-авеню. Это был престижный район в центре города, я же ютилась последние полгода на окраине.

Мой спаситель вернулся со стаканом и таблеткой и уселся в кресло у кровати.

– Съешь её и запей молоком. Тебе должно полегчать, – он передал мне стакан и таблетку. – Пей маленькими глотками. Я проконсультировался с доктором, пока ты находилась без сознания. Не волнуйся, я сказал ему, что ты споткнулась и упала в ледяную воду. Врач посчитал, что опасности нет и ты лишь слегка простудилась. Как тебя зовут?

– Агнесса. Но все зовут меня Агнес. Ударение на первую букву, – я прохрипела последние слова. Мой голос скоро мог сесть окончательно.

– Постарайся много не говорить. Ледяная вода попала в твои лёгкие, а ещё у тебя опухло горло. Твоя одежда сушится на кухне, а вот с сапожками придётся распрощаться. Они расползлись по швам от воды.

Я кивнула в знак признательности. Мне не было жалко своих сапог, ведь даже своей жизни я не жалела.

– Сегодня у меня выходной. Если ты назовёшь мне адрес, я прямо сейчас отправлюсь к твоим родным, чтобы они могли тебя забрать.

– У меня нет родных. Всех забрала война.

– Что ж… Тогда отдыхай. Если понадобится уборная, первая дверь слева. Если понадоблюсь я, шуми погромче, – он забрал у меня стакан и оставил одну.

Я была поражена внешностью этого человека. У него были такие же как у меня обыкновенного коричневого цвета волосы, которые он зачёсывал на косой пробор, и тусклые глаза неопределённого цвета. Они казались серыми, но на свету в них можно было различить каплю зелёного, а иногда что-то бледно-голубое проскальзывало в них. Однако его глаза были полны жизни, в то время как в моих можно было прочесть одну безнадёжность. Хемиш был очень высок и очень опрятен. Одет с иголочки, можно сказать. А ещё очень тактичен. Он даже не намекнул о моём поступке и поступил благородно, солгав доктору. Меня могли забрать в сумасшедший дом на принудительное обследование, если бы не его ложь. И по этой причине я тоже не хотела, чтобы мне помешали, вот почему выбрала раннее субботнее утро.

Впервые мне показалось, что лишить себя жизни было глупой затеей.

Понемногу реальность отступила, и очень скоро я забылась тяжёлым сном с обрывками собственного прошлого.

Когда я снова проснулась, уже был вечер. Я поняла это, потому что шторки были задёрнуты, а настольная лампа с коричневым абажуром, которую я раньше не заметила, была зажжена. Ночной столик был усыпан всяческими таблетками и микстурами, порошками и кулёчками, возглавлял которые стакан с водой. Хемиш сидел в кресле и читал книгу. Пользуясь тем, что он полностью поглощён своим занятием, я стала разглядывать более пристально, чем в первый раз, его лицо.

Его внешность не отличалась привлекательностью, хотя все черты лица были правильными. Поначалу он показался мне некрасивым, но чем больше я вглядывалась, тем более различала, что есть в нём какая-то особая красота, которая не сразу обращает на себя внимание. Он был очень ухоженным мужчиной с тонким ароматом дорогого парфюма.

Я тихонько почесалась, но он сразу же отложил книгу.

– Сейчас я принесу тебе горячее молоко, – сказал он то же, что и в прошлый раз.

Хемиш был одет в рубашку, жилет и брюки. Его длинная тень заплясала по стене, пока он пересекал комнату.

Удивительно, с каким вниманием он относился к незнакомой девушке, не ленясь даже подогреть молоко.

Скорее всего, он жил один. Возможно, здесь дело было нечисто, и он имел на меня какие-нибудь виды. Нужно было скорее покинуть эту квартирку и чужую постель.

– Ты хочешь что-нибудь ещё? – спросил мой спаситель, передавая мне молоко. – Съешь вот эту таблетку.

– Нет, мне ничего не надо. Благодарю за всё, но мне хотелось бы уйти. Принесёшь мою одежду?

Хемиш едва заметно напрягся.

– Ты сказала, что у тебя нет семьи, поэтому тебе незачем возвращаться домой после всего случившегося. К тому же ты больна и доктор прописал тебе постельный режим.