У немногих автомобилей, ездивших ночью по городу, заглохли двигатели. Из центра города НЛО переместился в район порта на Онежском озере и завис над судном «Волго-Балт», накрыв сухогруз тем же самым «красным дождем». После лучевой «бомбардировки» НЛО резко взял вверх и ушел в небо. Директор Петрозаводской гидрометеорологической обсерватории Юрий Громов заявил тогда, что «работники метеослужбы Карелии аналогов происшедшего в природе не наблюдали». Странное видение, несмотря на раннее утро, лицезрели тысячи человек. Свидетелей было так много, что замолчать событие не представлялось возможным.
О загадочном явлении доложили лично Брежневу. По свидетельству «Версии», Брежнев на тот момент как раз уверовал в неопознанное: после инсульта и последовавшей за ним клинической смерти в его лечении преуспели экстрасенсы, в том числе небезызвестная Джуна. Как результат – у генсека внезапно проснулось особое доверие ко всяческим необъяснимым вещам. Брежнев распорядился обсудить петрозаводский феномен не где-нибудь, а в Академии наук СССР. Ученые не желали всерьез воспринимать полеты НЛО в карельском небе. Но как сказать о своем неверии Брежневу? О том, что у Леонида Ильича появился «пунктик» на почве неопознанного, было известно многим. В итоге академики приняли решение переложить ответственность на другое ведомство. АН образовала совместную комиссию с участием Министерства высшего образования СССР, Министерства обороны, КГБ, МВД и еще нескольких ведомств. Посовещавшись, представители высоких инстанций решили: раз Брежнев просит – надо исполнять. Официальная цель: понять природу непонятных явлений и, если получится, использовать полученные данные для развития отечественного ВПК. Так и для оборонки полезно, и от бесовщины дистанцировались. Мало ли, тарелки, не тарелки… Неофициальная – успокоить генсека.
И вот несколько месяцев спустя в государственный план научно-исследовательских работ по оборонной тематике был включен дополнительный пункт – «Исследование аномальных атмосферных явлений, причин их возникновения и влияния на работу военно-технических средств и состояние личного состава». Именно 1978 год и стал годом старта в СССР государственной программы по изучению НЛО. В Америке аналогичную программу запустили в 1947 году, в Великобритании – в 1949-м (проекты Sign, Grudge, Blue Book). Мы задержались на какие-то 30 лет. Поскольку в официальных документах было как-то неудобно употреблять аббревиатуру «НЛО», вместо нее использовался обтекаемый термин «аномальное явление». Чтобы устранить нежелательный общественный резонанс, решено было сделать исследования закрытыми. В связи с этим обстоятельством публикацию в СМИ любой информации об НЛО ограничили, а готовящиеся материалы главредам рекомендовали направлять в Академию наук СССР «на рецензирование».
В 1978 году появились два центра исследований НЛО – в Министерстве обороны и Академии наук СССР («Сетка АН» и «Сетка МО»). Название проекта неоднократно менялось: 22 августа 1980 года решением ВПК № 255 тема была продлена на 1981–1985 годы и включена в пятилетний план с новым шифром – «Галактика-АН», а через пять лет ее переименовали в «Горизонт-АН». Решение разделить исследования приняли в основном для того, чтобы избежать неувязок с финансированием. Деньги исследователи получали врозь, зато хранилище информации было общим: отечественный «Ангар-18» назывался НИИ-22 (или войсковая часть 67947, дислокация – подмосковные Мытищи). Был еще филиал НИИ-22 в Ленинграде – войсковая часть 62728, именно там, по слухам, оборудовали гигантское хранилище для различных космических артефактов. Головным центром в «Сетке АН» стал Институт земного магнетизма, ионосферы и распространения радиоволн АН СССР (ИЗМИР АН), расположенный в Троицке, а руководителем «академического» направления исследований НЛО назначили члена-корреспондента РАН Владимира Мигулина.
С 1978 по 1980 год обе «Сетки» ежегодно получали порядка 40 млн рублей в год. В следующие пять лет их бюджеты выросли в шесть раз – немыслимые по тем временам деньги! Увеличение финансирования произошло потому, что «Сетки» включили в секретный план «Цитадель», который курировал лично Юрий Андропов, на тот момент возглавлявший КГБ. По официальной версии, план «Цитадель» разрабатывался для защиты поверхности Земли от воздействия астероидов, но в пояснительной записке к плану была сделана существенная оговорка: «…астероидов и прочих космических объектов, которые могут нести угрозу». Основная задача «Цитадели» – разведка космоса посредством двух-трех сверхтяжелых космических спутников с ядерными энергетическими установками, выведенных за орбиту Плутона – самой удаленной планеты Солнечной системы. Ракета-носитель «Энергия», которая должна была выводить на орбиту «Буран», могла поднимать в космос не один, а два таких «Бурана», ибо изначально проектировалась именно для вывода на орбиту спутников «Цитадели».
Помимо космической программы обе «Сетки» участвовали и в другой программе – образовательной. На базе Мытищинского НИИ-22 (в/ч 67947) в 1981 году заработало учебное заведение, целью которого было готовить наших советских «людей в черном». В его создании приняли участие Московский институт инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии (МИИГАиК); Министерство высшего и среднего специального образования РСФСР и Институт космических исследований. Неизвестно, действует ли данное учебное заведение сегодня, но по состоянию на декабрь 1999 года оно не только имело студентов, но и входило в официальный реестр учебных заведений Министерства обороны Российской Федерации. В числе изучаемых дисциплин были такие экзотические предметы, как «классификация неопознанных объектов», «основы коммуникации с представителями неземных цивилизаций» и «правила безопасности при контакте с объектами неземного происхождения». Бред? Возможно, студентам именно так и казалось, но зачеты по этим предметам им все же приходилось сдавать.
В 1985 году страну возглавил Михаил Горбачев. Подивившись немалым тратам на странные государственные программы, в которых были задействованы столь высокие инстанции, как Министерство обороны и Академия наук, он потребовал к себе «на ковер» кураторов обеих «Сеток». Итогом стало очередное переименование программы и четырехкратное сокращение финансирования. Фактически в бюджетах остались лишь средства на доводку исследований по плану «Цитадель». Рассказывают, что Михаил Сергеевич даже не захотел осмотреть «свидетельства того, что деньги тратились не впустую» – обломки НЛО и прочие экспонаты НИИ-22. Изначально Горбачев вроде бы собирался вообще закрыть «Сетки», но не стал этого делать, изучив материалы так называемых борисоглебских аварий – двух авиакатастроф с участием самолетов, базировавшихся на Борисоглебском авиаузле в Воронежской области. Одна из них произошла в апреле 1984 года: экипаж учебного МиГ-21, выполнявший учебный полет, получил предупреждение об обнаружении на экране РЛС вблизи зоны полета отметки от неизвестного объекта. Через некоторое время самолет как бы на что-то наткнулся. После сильного удара двигатель заглох, и МиГ начал падать. Экипаж успешно катапультировался. Ровно через год зафиксировали аналогичный инцидент: незадолго до катастрофы вблизи самолета на высоте 1500 метров также наблюдался неизвестный объект. При этом во время осмотра места падения самолета в районе Поворина поисковая группа обнаружила в лесу человекоподобную фигуру ростом три с половиной метра. Гигант был в одежде серебристого цвета.
После распада Союза, при Ельцине, исследования аномальных явлений были продолжены, но финансировались уже целиком из бюджета Министерства обороны. Вплоть до 1993 года. А далее – неизвестно, по какой линии продолжали тратить деньги. Зато известно, кто именно их тратил: все исследования в области паранормальных явлений, как и затраты на них, переключил на себя один человек – генерал майор КГБ Георгий Рогозин, первый заместитель Коржакова в Службе безопасности президента (а в 1996 году он стал еще заместителем начальника предвыборного штаба Ельцина).
