– Молодой, широкоплечий...

– Они там все такие. Приметы есть особые... шрамы, усы, борода, татуировки.

Дарья задумалась.

– Сто один, цифрами, между большим и указательным пальцем, то ли на левой, то ли на правой руке. Я успела запомнить это, когда... – Она не хотела говорить, что плотно беседовала с охранниками наедине. – Когда болтала с ним, дожидаясь, пока Антон освободится.

– Какая, девочка, ты дура, – снова обозвал ее майор и вновь вернулся к лейтенанту Грибову. – Это только предположение, но, похоже, наш стрелок из сто первой дивизии внутренних войск, расквартированной в Ростове-на-Дону. Только этого дерьма не хватало. Похоже, у него не сложилась юность. Татуировка у него, «сто один» на руке. Все, давай.

– Это плохо? – Только теперь до Дарьи стала доходить суть.

– Даже если этот Витя никогда и нигде не воевал, а это маловероятно, учитывая, как неспокойно сейчас у нас на Кавказе, мы имеем дело с подготовленным сукиным сыном. Тебе легче? Почему ты не говорила о нем?

Дарья молчала.

– Неужели ты думаешь, что я тебя выпущу отсюда?

– Вы ведь найдете его?

– Мы постараемся, а вот ты ведешь себя очень плохо. Мне что, приказать, чтобы из тебя душу вытрясли?

– Не надо. Я скажу.

– Слушаю. – Майор надел на нос очки, взял в руки ручку и приготовился записывать на пока еще белом листе бумаги. – Кратко. Причина, по которой вы, Дарья, не называли личность убийцы?

– Он, то есть они украли у Антона очень ценную статуэтку...

Дарья сидела около кровати Антона и теребила край простыни.

– Не волнуйся, ты не виновата, это я втянул тебя, – тихо говорил Баров.

Со дня операции прошло четверо суток. По мнению врачей, он очень быстро шел на поправку, и это не могло не радовать.

– Но я рассказала им все.

– Не вини себя. К тому же в словах майора трезвый подход. Убийца может попытаться добраться до тебя.

– И до тебя тоже!

– Тише, тише... – Он закашлялся. – Хочешь, чтобы тебя выгнали отсюда раньше времени?

Она поцеловала его.

– Хорошо, я буду вести себя как положено. Только что же мне теперь делать? Неужели им так вот и удастся нажиться за твой счет?

– Вероятно. – Он смотрел на нее.

В его взгляде не было ничего, что говорило бы о меркантильных мыслишках. Казалось, он смирился с потерей «Воздыхателя».

– Знаешь, тут ко мне заглядывал майор, мы с ним поговорили с глазу на глаз, и он пообещал, что если кого-нибудь из этой парочки поймают, то вопросы, касающиеся статуэтки, не попадут ни в один протокол.

Новый поцелуй был лучше прежнего. Он получился более горячим, страстным, наполняющим энергией.

– Ты умница, – прошептала она.

– Просто ему главное найти убийцу, а остальное... В общем, жить хотят все.

– Я поняла. Ты думаешь, Серегин найдет их?

– А тебе не терпится решить все проблемы самостоятельно, да?

– Я вот тут подумала... Может, мне съездить в Ростов-на-Дону, по одной из версий охранник проходил там службу, и, если ему потребуется помощь, он может обратиться к бывшим сослуживцам.

– Нет, – тут же отмел Баров эту идею, – сослуживцы могут быть разбросаны по всей стране, к тому же он служил не офицером, а солдатом. Какие связи у солдата? Другое дело, можно проверить, с кем он служил, тогда, может, что-то и выплывет. Ты поговори с майором на эту тему, пусть он дергает рычаги, а я бы на твоем месте добрался до Гоги. Неужели он нанял этих людей, чтобы вернуть обратно купленную у него же вещь? И это после того, как слупил с меня восемьдесят пять штук.

Теперь, когда мы знаем, что «Воздыхатель» краденый, я тут прикинул, что тот же Гоги недобрал с меня тысяч десять, не меньше, значит – старался быстрее продать, а потом у него взыграла жажда обладания, и он взял да и слишком далеко зашел. Деньги у тебя есть. А загранпаспорт?

Дарья и не предполагала пока покидать пределы Отечества.

– Нет. Ты хочешь, чтобы я съездила за границу?

– В Турцию. Он от тебя был бы без ума, я его вкус знаю.

– И ты не против, чтобы он был со мной?

Баров откинул простыню, все его тело было в бинтах.

Глаза у Дарьи расширились от осознания огромной боли, которую пришлось перенести Антону.

– На войне все средства хороши.

– Я поняла. – Она смотрела ему в глаза. – Мы будем мстить, да?

– Только если это действительно он.

– Но как мы узнаем?

– Тебе надо познакомиться с ним. Я позвоню Гоги и приглашу приехать в Россию. Якобы по делам. Ты возьмешь пару дорогих колец из того, что у меня осталось, и предложишь ему. Он давно их у меня просит. За них он тебе заплатит пятнадцать тысяч. Одно – сделано в восемнадцатом веке во Франции и уйдет за пять тысяч, другое – перстень с изумрудом, пришло к нам откуда-то с Востока, за него он отдаст десять. О цене я договорюсь. Тебе только останется отвезти кольца, получить деньги и скачать с него как можно больше информации.

– Нет, так ничего не выйдет. Если ты предложишь ему что-то из своих украшений, то какие у меня шансы? Неужели этот Гоги станет откровенничать со мной, зная, что я связана с тобой?

– Ты можешь предложить что-то другое?

– Можно достать что-нибудь интересное. Я сама бы позвонила и предложила ему товар.

– Ладно, – оживился Антон, – товар найдем. Сложнее с твоей легендой. Откуда ты знаешь его телефон? Кто тебе сказал? В России всего несколько человек связаны с ним.

– Значит, придется мне его просто снять.

– И ты уверена, что у тебя это получится?

– Есть идея. Позвони ему и напрямую скажи, что тебя подстрелили. Скажи, что попал в трудное положение, что готов продать кольца. Он сюда приедет, а дальше – дело техники.

– Да... – Он лукаво взглянул на девушку. – Ты техничная, я знаю.

Гоги Горидзе оказался, как и предполагала Дарья, очень волосатым мужчиной. Растительность на руках и груди пробивалась наружу из-под легонькой рубашечки с коротким рукавом. Волос его был черным, а кожа столь темна, что заметить его на фоне пока еще бледных саратовцев было проще простого.

Он был чуть выше среднего роста. Плотный.

Переваливаясь из стороны в сторону, Гоги не спеша пересек саратовский аэропортик. На выходе его уже подловил таксующий частник и увлек за собой к старой «Волге».

Дарья постепенно вживалась в роль топтуна. Возможность разоблачения щекотала нервы. Главное – не перегнуть палку, иначе Гоги мог заметить, что за ним следят. Правда, Дарья справедливо считала, что объект вроде бы и не должен обращать уж особо много внимания на происходящее за его спиной после двух перелетов: из Стамбула в Москву и из Москвы в Саратов.

Сам процесс понравился ей сразу же. Держать дистанцию и в то же время не упускать из виду. Чем не забава для взрослых? Причем всегда существует вероятность прокола, а это не дает расслабиться ни на секунду.

Белая «Волга» спустилась с горы, на которой расположился аэропорт, в город. Попетляв по улицам, водитель отвез Горидзе к Сенному рынку, рядом с которым была гостиница с рестораном.

Дарья рассчитывала на то, что Гоги пойдет устраиваться в гостиницу, но вместо этого он не отпустил машину, купил апельсинов и отправился в больницу к Антону.

Надо было срочно что-то предпринимать, то есть как-то знакомиться. Иначе клиент просто по-быстрому совершит сделку и улетит обратно в столицу, а оттуда к себе домой.

Даша подошла к вопросу соблазнения весьма серьезно и купила для этого дела нежно-оранжевый деловой костюм. Волосы были аккуратно уложены наверху в шишку, ногти покрыты бледно-розовым лаком. Сама ухоженность, спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.

Следуя за Горидзе, она пыталась что-то придумать. Как к нему подобраться? Ведь ему явно наплевать на то, что Антон ранен. При условии, конечно, что не он приказал его убить. В этом случае Гоги должен быть в ярости от тупости и неумелых действий Виктора. Но здесь все очень просто. Раз уж он приехал сюда, неужели упустит возможность встретиться с исполнителем или посчитает это рискованным?