– Разве что ты хочешь, чтобы тебя туда не пускали, – добавил он.

Я вздрогнула, кожей ощутив его дыхание, и отдернула руку. Испытующий взгляд дошел до самой моей сердцевины, и в груди комком залегло предвкушение.

– Ты классно смотрелся, – сказала я, не думая, делаю я глупость или нет. – У вас там караоке бывает?

– М-мм, – мурлыкнул он, съезжая на сиденье и приваливаясь спиной к дверце в развязной позе малолетнего бандита. – Караоке – это идея. По вторникам у нас завал. Никогда не бывает достаточно народу для хорошего кайфа. Может, это как раз то, что нужно.

Я повернулась в сторону катера, скрывая улыбку. В голове мелькнула картинка Айви, поющей в микрофон «Около полуночи» [5]. Кистен поглядел туда же. Это был перестроенный речной катер, с двумя палубами, почти везде закрытыми.

– Я тебя отвезу домой, если хочешь, – предложил он.

Покачав головой, я завязала потуже пояс плаща, снова ощутив запах кожи.

– Ну нет. Я хочу посмотреть, как ты заплатишь за ужин во время прогулки на катере по замерзшей реке своими шестьюдесятью баксами.

– А это не ужин. Так… развлечение. – Он потянулся артистично откинуть волосы назад и остановился посреди жеста.

В голове у меня просветлело.

– Это лодка-казино, – догадалась я. – Так нечестно! Они все принадлежат Пискари, тебе ни цента не придется платить.

– Этот катер не принадлежит Пискари.

Кистен вышел из машины и подошел к моей дверце. Элегантный в своем пальто, он открыл мне дверь и подождал, пока я выйду.

– А, – сказала я, в голове еще посветлело. – Проверяем конкурентов?

– Что-то в этом роде. – Он наклонился ко мне. – Выходишь? Или уезжаем?

Ну, если он не собирался получать пиво бесплатно, то наш договор оставался в силе. А я никогда не бывала в казино. Может, будет интересно. Я взяла его руку и вышла из машины.

Он быстро провел меня к огороженному перилами трапу. Человек в парке и перчатках ждал у трапа внизу; пока Кистен с ним говорил, я глянула на ватерлинию катера. От вмерзания в лед судно предохраняли ряды надутых резиновых пузырей. Наверное, это дороже, чем просто вытащить его на зиму на берег, но городское законодательство разрешало азартные игры только на реке. Атак, хоть судно и причалено, оно все равно на воде.

Поговорив о чем-то по рации, тип у входа разрешил нам пройти. Кистен обнял меня за талию и чуть подтолкнул вперед.

– Спасибо за плащ, – сказала я, простучав каблуками по трапу и оказавшись в крытом проходе. Нападавший днем снег намерз на перилах, и я сбивала его по пути – он шлепался вниз и оставался неясными пятнами на воде.

– Не за что, – ответил он и показал на застекленную дверь: на стекле переплетались две заглавные буквы «С».

Кистен открыл дверь, и я вздрогнула, переступая порог – меня пронзило импульсом лей-линейной силы. Наверное, это были охранные чары казино. По мне побежали мурашки и воздух словно сделался маслянистым.

Еще один громила, на этот раз в смокинге, ждал нас у двери – колдун, судя по знакомому запаху красного дерева. Он примял у нас пальто. Кистен расписался в гостевой книге, отметив меня как «гостя». От досады я написала свое имя с длиннющим затейливым росчерком, заняв сразу три строчки. От ручки у меня закололо пальцы, и я внимательно вгляделась в металлический цилиндрик, прежде чем вернуть его на место. Все мои инстинкты завопили, и пока Кистен тратил чуть не все отпущенные на свидание средства на одну-единственную фишку, я аккуратно перечеркнула обе наши подписи, чтобы никто не воспользовался ими как фокусирующими объектами для лей-линейной магии.

– Ты это зачем?… – спросил Кистен, беря меня под руку.

– Так лучше. – Я улыбнулась колдуну в смокинге, с каменным лицом взявшему гостевую книгу.

Существуют и не такие грубые способы предотвратить кражу объектов для фокусировки, но я ими не владела. А что я только что оскорбила хозяев, мне было плевать. Возвращаться я сюда буду, что ли?

Кистен держал меня под руку, так что мне оставалось только кивать, если кому-то захочется оторваться от игры и взглянуть на меня. Я была рада, что Кист так меня одел – я бы выглядела потаскушкой, приди я сюда в том платье и сапогах. Дубовые и тиковые панели дышали солидностью, ноги даже сквозь ботинки чувствовали роскошь зеленого ковра. Немногочисленные окна задрапированы темно-вишневой и черной тканью, шторы отдернуты в стороны, чтобы виднелись огни Цинциннати. Воздух согрет дыханием разгоряченных людей. Пульс у меня забился чаще от стука фишек и взрывов шума.

Низкий потолок мог бы вызвать клаустрофобию, но не вызывал. Я разглядела два стола для блек-джека, один для игры в крепе, рулетку и целую армию «одноруких бандитов». В углу поместился небольшой бар. Штат почти весь состоял из колдунов или ворлоков, если мой нюх не ошибался. Мне стало интересно, где у них стол для покера. Наверху, может? Больше я ни в одну игру играть не умела. Ну, в блек-джек еще, конечно, но это уж для совсем трусливых. – Блек-джек? – предложил Кистен, аккуратно направляя меня к столу.

– Разумеется, – улыбаясь, сказала я.

– Что-нибудь выпить?

Я посмотрела по сторонам. Почти у всех коктейли, только у одного пиво. Он пил его прямо из бутылки, портя весь вид – зачем тогда смокинг?

– «Мертвецкий айсберг»? – спросила я, пока Кистен подвигал мне табурет. – С двойной порцией мороженого.

Поджидающая официантка – пожилая колдунья – кивнула, получила заказ от Кистена и исчезла.

– Кистен? – Я глянула вверх, на огромный диск серого металла, вмонтированный в потолок. От него лучами разбегались блестящие металлические ленты, доходя до стен. Выглядело просто украшением, но я готова была поспорить, что металл проходил и за деревянными панелями, и даже под полом. – Что это, Кистен? – прошептала я, толкая его под локоть.

Он посмотрел на диск.

– Охранная система, видимо. – Он встретился взглядом со мной и улыбнулся. – Веснушки, – сказал он. – Даже без твоих чар, ты здесь все равно самая красивая женщина.

Я покраснела от комплимента, уверенная теперь, что громадный диск – не просто украшение интерьера, но когда Кистен отвернулся к крупье, нервно взглянула в огромное зеркало у лестницы и несколько поникла, увидев себя в своем изысканном наряде – но с веснушками и закурчавившимися волосами. Чары не действовали на всем катере, надо полагать – по крайней мере земная магия, использовавшая амулеты, – но я подозревала, что этот огромный лиловый диск как-то давил и магию лей-линий.

Уже то, что катер стоял на воде, давало некоторую защиту от мошенничества при помощи лей-линий, потому что с воды дотянуться до линии нельзя, если не использовать фамилиара. И по всему видать, охранная система глушила уже активированные линейные чары и замечала, если кто-то прикасался к лей-линии через фамилиара, чтобы создать новые. У меня в давно утраченных служебных наручниках было встроено что-то подобное.

Пока Кистен любезничал с крупье над нашей несчастной пятидесятидолларовой фишкой, я разглядывала публику. Десятка три, все хорошо одеты и, как правило, старше меня и Кистена. Я нахмурилась, отметив, что Кистен здесь единственный вампир: колдуны, оборотни, несколько заспанных нормалов с покрасневшими глазами, но не вампиры.

Мне это показалось очень странно, так что за пару раундов, в которых Кистен удвоил деньги, я рассредоточила зрение, чтобы глянуть вокруг мысленным взором. Второе зрение я использовать не люблю, особенно ночью, когда видны перекрывающие слои безвременья, но лучше я вытерплю тяжелый случай дезориентации, чем не буду знать, что происходит. На миг я задумалась, узнает ли Алгалиарепт, что я делаю, но решила, что не узнает – пока я не прикоснусь к линии. А этого я делать не буду.

Сев поудобней, я закрыла глаза, чтобы не слишком привычному для меня второму зрению не приходилось бороться с обычным, и мысленным толчком открыла внутренний глаз. Волосы мгновенно растрепало ветром, вечно дующим в безвременье. Образ катера растворился в воздухе, и на его месте возник ломаный ландшафт демонского города.