– Добрый ночи или вечер? – сказал Арнольд всем.

Народу собралось в передней более тридцати, а ответило ему лишь несколько из женщин. Он подал руку Султану, тем самым указав, что он его человек.

– Прибыл, как и договорились – с пяти вечера, я тут.

Арнольд, не отпуская руку чемпиона, обратился остальным:

– Дышать тут нечего, подождите на улице, мы вас пригласим – заходите по одному.

Тогда собравшиеся гастарбайтеры, толкая друг друга стали выходить из комнаты.

– Не толкаться! – крикнул он им.

Султан заметил, что мигранты были почти одного роста, но не выше его самого. А когда остались только те женщины, которые все время находились тут, Арнольд передал пачку пятитысячных купюр чемпиону.

– Здесь ровно сто тысяч, можешь пересчитать, – добавил он.

Султан взял деньги и, не глядя на них, спрятал во внутренний карман пиджака.

По указанию Арнольда гастарбайтеры стали входить и, сдав свою плату, получали взамен паспорта. Сначала Арнольд получал у женщин, стороживших дом еще при свете дня. Их оказалось примерно пятнадцать – уплатили и тут же растворились в ночи. Очередь дошла до тех, у кого большой должок – таких оказалось около десяти. Некоторые жаловались, что денег лишних им собрать не удается. Поэтому они опять просили, чтобы Арнольд дал отсрочку до следующей встречи.

И то, что советских людей разбросало по всему миру – это случилось потому, что гастарбайтеры и челноки месяцами, годами странствуют по миру в поисках денег. Сами едят сыто, одеваются по-человечески и домашних обеспечивают по возможности. Крах Советов отправил их по свету в поисках средства для существования. Султан такое положение считал нормальным, он боялся только, что в Россию или другие страны отменят безвизовый режим. Поэтому не думал прекращения ездить в другие страны, чтобы добыть состояния собственными руками для родителей и близким людям. Так же он отнесся к стараниям Арнольда спокойно, когда везде каждый здравомыслящий выискивает пути заработка, почему они должны сидеть, сложа руки, думал Султан.

Обещанием спаслись многие: кто со слезами, кто клятвой Богу, но, ни один из них не жаловался на ухудшение здоровье или на плохие условия жизни. У всех была уверенность в пополнении семейного бюджета. Вдруг Султана, во время очередного плача должника, бросил:

– Чистейшее безобразие!

В недоумении Арнольд повернулся к нему и стал ждать ответа.

– Неужели вам, непротивно?

– А что случилось?

– Деньги нужнее им, чем вам!

– Делись своими, если жалко.

– Дайте им послабление, хотя бы!

– Сказал бы кто другой! Они такие же, как ты… – не договорил Арнольд.

– А я кто? —поспешил узнать Султан.

– Ты? Ты – дырка в заднице!

– Да-а-а?!

– Да!

Султан, подняв ногу, произвел молниеносный удар! Старый пол содрогнулся. Боксер понимал, что такие удары бывают сокрушительными. Тот отлетел назад, ударившись о стену, скатился вниз. Чемпион подошел вплотную и, схватив его воротник, поднял на ноги. Арнольд пошел на него с кулаками. У него было сильное желание быстро преодолеть его. Тут Султан видел женщин, выбегающих на улицу. Преимущество спортсмена было очевидно. Поэтому он, придержав правой рукой за воротник, левой – поддавал Арнольду в солнечное сплетение. А тот извивался, как уж на сковороде. Было видно, что его бесит ненависть к чемпиону. Ногой бил беспорядочно, тем не менее, один удар даже угодил Султану в мошонку. Боксер, окончательно разозлившись, как на соревнованиях, во время встреч с особо неприятными противниками – одним метким ударом муай тай уложил его. Обычно получивший такого удара редко кто вставал с ковра… Номер удался – Арнольд сразу притих, будто решил поспать. Чемпион, таща его за руку, вышел на середину комнаты и там оставил. Лежал он навзничь, выбросив руку вперед. Лежал неподвижно и в хорошем костюме, который был обсыпан рублевыми купюрами разного достоинства. Присев на корточки Султан ладонью пошлепал по лицу Арнольда, приводя в чувства.

– Эй, слышите, вы деньгами сорите! Вы обсыпаны с ног до головы рублями. Вставайте!

Оглянулся – вокруг никого. Чемпион ринулся за мигрантами, чтобы поймать кого-нибудь, пока не убежали совсем. Оступившись на сломанной доске ступеньки – растянулся во весь рост. Трава была колкой и холодной. Их было не видно, но ощутимы. Встал на ноги – непонятно: где тут юг, а где запад. Все чужое – идти некуда. Поблизости у калитки, послышался шорох, Султан обратился к нему:

– Можете мне помочь?

– Боюсь! Не смогу, – ответил голос девушки, с которой беседовал при свете дня.

Султан вернулся в помещение. Арнольд лежал в прежней позе. Обхватив его за спины, поднял, чтобы поставить на ноги. Руки веревкой болтаются, голова отвисла набок. И тут увидел, что изо рта идет кровь. Оказалось, на полу тоже образовалась лужа.

– Во как бывает, – рассуждал спортсмен. – Самое беззащитное хрупкое существо – человек. Его можно свалить одним метким ударом.

Осмотрев пустующие комнаты, Султан там никого не нашел. В каждой комнате были догорающие свечи, поэтому, когда он заходил туда, тень его огораживала всю стену. Она, то сзади, то сбоку заслонялась рядами деревянных сруб. Он продолжал рассуждать:

– Безмозглый человечек, умел из ничего делать деньги, а не понимал, что также быстро может потерять главное богатство – жизнь.

Чемпион собрал купюры на полу, смастерив из них веер, подошел к свечке, попридержав над пламенем, подпалил края, а потом образовался факел. После бросил его в кучу бумажных купюр и кучу мусора – тут же вспыхнуло пламя, объяв весь угол.

– Прощай геноссе! – сказал чемпион и, чуть наклонив голову, чтобы не удариться о косяк двери, осторожно вышел на улицу.

Увидел девушку, все ждавшую у калитки. Пламя, охватившее дом внутри, начало освещать вокруг строения. Было видно, как удаляются Султан и девушка. На улице оказалось ветрено, трава шевелилась у дороги, будто живая. Недалеко от них с шумом и стуком чугунных колес проезжала электричка. Деревья у дороги, посаженные для защиты от шума, были высокими, но грохот электрички все равно слышен четко.

Султан шел впереди, за ними на метр от него шла девушка. Дом, где на полу остался лежать Арнольд, загорелся еще больше. Буйное красное пламя выскакивало через мансарду наружу. Дыма почти не было. Это говорило о том, что деревянное строение сгорит дотла. Из соседского двора тявкала собака, но вокруг – ни души.

Когда вышли на освещенную дорогу вблизи перрона, девушка поравнялась с чемпионом. Султан увидел, что она вытирает слезы с концом платка.

Султан приблизился к ней, но та отодвинулась вся в слезах.

– Что натворили, а? – спросила она вдруг. – Ведь задохнется.

– Не беспокойся, карындаш3! – ответил спокойно он. – Я тут не причем. Ничего не мог поделать с собой. Главное – у вас имеется прописка. Немного совесть помучает, а потом забудете! Что делать, чем-то надо пожертвовать.

– Да уж! – сказала девушка. – Возьмите меня за руку, пожалуйста, а то упаду! Никак не остановлю слезы, текут и текут. Зараза!

– Дыши глубоко. Покрути головой, вот так, – спортсмен показал, как правильно делать.

– Поймают ведь?

– Огонь все сожрет! Пепелище старого дома – ему могила. А потом выйти на верные улики – долгий путь, который спасет нас. Нечего тебе беспокоится о нем.

– За что вы его так?

– Того же хотел он. Притом, всех нас хотел прикончить. Захотел убить – сам угодил в гроб. Ну, что делать? А куда делись остальные?

– Понятия не имею.

– Меня вот зовут Султан, а тебя?

– Айнура.

На перроне никого не было, время клонилось к полуночи. Подъезжала электричка:

– Садимся, – сказал чемпион. – Дальше электричек не будет до утра. Если милиция арестует меня или что такое – мы не знаем друг друга.

Айнура успокоилась во время движения и даже курнула, опершись лбом о руку чемпиона. Проснулась от остановки поезда, когда вагон встал на конечной остановке.