— Ты просто чудо, Матильда, что бы я делала без тебя! — воскликнула Корделия, обнимая служанку и звучно целуя ее. — Не дожидайся меня. Раздеться я могу и сама.

Она схватила веер и, приплясывая, выбежала из комнаты, оставив улыбающуюся Матильду ликвидировать последствия произведенного ею урагана.

Звуки музыки все еще доносились из бального зала, когда Корделия вбежала, перепрыгивая через две ступеньки, по мраморной лестнице. Не переводя дыхания, она пронеслась к небольшому аванзалу. Остановившись в дверном проеме около горящего факела, она притворно-скромно потупила взор.

— Надеюсь, против такого одеяния вы не будете возражать, милорд Кирстон.

С этими словами она подняла на него свои глаза, и свет факела отразился в них двумя темными ирисами.

— Я бы сказал, что так вы выглядите значительно лучше, мадам, — ответил он с холодным поклоном.

— Я буду иметь это в виду, когда попрошу швею сделать мне одно из тех одеяний, в которых восточные женщины ходят в гаремах, — сказала она. — Нечто такое, что закрывало бы каждый сантиметр моей кожи, а окружающие могли бы видеть только мои глаза. Придется ли оно вам по вкусу, милорд? Тогда я уж точно не смогу никого искусить или…

— Придержите свой язык, Корделия — оборвал он ее и, пытаясь скрыть разбирающий его смех, прикрыл глаза. Корделия могла вырядиться даже в мешковину и все равно осталась бы обольстительнейшей женщиной, но не должна была знать этого.

— Так я искушаю вас, милорд?

Она подняла на него притворно-скромный взор, но длинные ресницы ее трепетали в откровенной попытке флирта.

— Корделия! — снова воскликнул Кристиан Ему еще не приходилось видеть, чтобы его подруга вела себя подобным образом. — Ты что, выпила слишком много шампанского?

Она отрицательно покачала головой, не отводя глаз от виконта.

— И все же я искушаю вас, милорд?

— Да, на многое, — ответил тот, внезапно утратив веселое настроение, — и в основном на малоприятные вещи.

— Но я не хотела вас задеть, — сказала она, зная, что это не вполне соответствует истине. Увы, когда она оказывалась в компании с виконтом, в нее словно вселялся дьявол. — Мне кажется, у вас просто нет чувства юмора. Если бы оно присутствовало, вы бы не надели такой скучный, без всякой выдумки костюм.

Лео взглянул на свое отражение в зеркале.

— А что вам в нем не нравится? — спросил он тоном обиженного ребенка.

— Он откровенно неинтересен. Я бы одела вас в костюм римского легионера… в короткую тогу и краги, в военные сандалии с перекрещивающимися ремешками, завязанными у колен. Да, и еще в венок из позолоченных лавровых листьев вокруг головы. Получилось бы очень впечатляюще.

Лео был так захвачен, пытаясь вообразить себя в подобном обличье, что даже не сразу понял, что она снова завладела всем его существом. Он взглянул на Кристиана и увидел, к вящему своему огорчению, что молодой человек улыбается.

— Корделия просто кудесница по части нарядов, милорд, — пришел ему на помощь Кристиан. — Она придумывает все костюмы для домашних представлений императрицы на сцене театра в Шенбрунне. Я понимаю, что ее сегодняшний туалет может шокировать, но он был просто блестящ.

Лео снова взглянул на свое отражение в зеркале и поймал себя на том, что теперь и он увидел, сколь напыщен и скучен его маскарадный наряд. Костюм легионера и в самом деле был бы куда более впечатляющ и свеж. Боже мой! Какие нелепые мысли приходят ему в голову?

— Ладно, — заявил он, — давайте поговорим лучше о деле. Если Полигний присваивает себе сочинения Кристиана, то его проделки следует вывести на чистую воду.

— Разумеется, но если мы сделаем это, то положение Кристиана при дворе станет просто невыносимым, несмотря на поддержку императрицы. У Полигния слишком много друзей и чересчур большое влияние.

— Именно это я и говорил тебе, — заметил Кристиан, — а ты обвинила меня в пессимизме.

— Что ж, я много думала об этом, и вот что мне пришло в голову. Кристиан должен рассказать обо всех проделках Полигния в памфлете, который появится на улицах в тот самый день, когда мы покинем Вену.

Лео сощурил глаза. Так музыкант тоже уезжает?

— Но не будет ли это выглядеть так, что я боюсь постоять за себя? — спросил Кристиан.

— Нет, если твои доказательства неопровержимы, — ответила Корделия. — Во всяком случае, разразится скандал, новости дойдут до Парижа, и когда ты туда доберешься, то будешь уже известен и без труда найдешь себе влиятельного покровителя. Да любой знает, что ты гений. А кто не знает, сразу же поймет это, как только ты заиграешь. Что вы думаете на сей счет, милорд?

Она повернулась к Лео, который с улыбкой следил за их разговором. Их общение совершенно не было похоже на разговор влюбленных с постоянными недомолвками и скорее напоминало ему собственные отношения с Эльвирой.

Горечь утраты, никогда не отпускавшая его снова навалилась на Лео.

Корделия, заметив внезапную тоску во взгляде виконта, оглянулась на Кристиана. Но тот только хмурился, будучи весь погружен в насущные заботы.

— Как вам кажется, мог бы мой муж оказать помощь Кристиану? — спросила она, когда виконт, казалось, отвлекся от тягостных воспоминаний. — Я хочу сказать, только на первых порах, чтобы представить его нужным людям.

— Я бы не питал на это особых надежд, — произнес Лео.

Кристиан повесил голову, но Корделия импульсивно произнесла:

— А если бы я попросила его о таком одолжении в качестве свадебного подарка? Не так уж это и сложно.

Лео не смог удержаться от смешка.

— Дорогая девочка, невеста не может прийти на первое свидание с мужем и тут же потребовать от него подобный свадебный подарок.

— Да, не может, — уныло произнесла она.

— А кроме того, у меня нет денег на такую поездку, — добавил Кристиан.

— О, это не проблема, — с приливом энтузиазма сказала Корделия. — Я могу дать тебе взаймы сколько потребуется.

— Я не хочу брать деньги у тебя, Корделия — Ерунда, ложная гордость, — отмела она его возражения. — Вернешь мне, когда будешь богат, знаменит и всемирно известен. Но тебе необходимо найти в Париже покровителя. Может быть, король…

Она вопросительно посмотрела на Лео.

— Ничего невозможного в этом нет. Король известен как щедрый покровитель искусств, хотя и не так уж просто обратить на себя его внимание.

Корделия прикусила губку. Решение уже созрело в ее воображении, но она подумала, не будет ли слишком дерзко предложить его. Во всяком случае, попытаться стоило. Но лучше сделать это наедине с Лео.

— Я бы выпила лимонада, — произнесла она.

— Я сейчас раздобуду его, — вызвался Кристиан, как она и рассчитывала.

Лео, прислонясь спиной к колонне, иронически Поглядывал на Корделию.

— Я хотела бы попросить вас кое о чем, — сказала она, не обращая внимания на его иронию. — Не сможете ли вы оказать помощь Кристиану?

Лео даже закрыл глаза от неожиданности.

— Будьте так добры. Ведь это не доставит вам излишних хлопот. Он в самом деле гений. Вот увидите.

Он открыл глаза и посмотрел на нее. И тут же пожалел об этом. Она умоляюще глядела на него, щеки пылали румянцем, черные волосы оттеняли нежную кожу ее овального лица. Она нетерпеливо отбросила назад выбившуюся прядь волос, и его взгляд упал на ее уши, которые, казалось, так и просили прикоснуться к ним губами.

— Ну пожалуйста, — тихо попросила она. — Это так много значит для меня. Талант Кристиана не должен здесь пропасть. Это будет просто несправедливо по отношению ко всему миру.

— Ну как я могу лишить мир его будущего гения? — не удержался Лео от непроизвольной улыбки. — Вы можете очаровать птиц небесных и рыб морских, Корделия.

Глаза ее сверкнули, и он понял, что допустил очередную ошибку.

— В самом деле, милорд? — Она нервно закусила нижнюю губу.

Он, не владея собой, обнял девушку, пальцы его запутались в рассыпанных по плечам локонах. Жесткими губами он целовал ее, проклиная себя за то, что они снова не смогли удержаться от безумия. Язык его проник сквозь губы Корделии и властно буйствовал внутри, словно намереваясь дойти до глубины ее души. Он сильно сжал ее лицо ладонями, как бы ища спасения от заволакивающего сознание тумана.