Все согласились с моим предложением. До отправки поезда, вместе с другими солдатами, мы украшали поезд плакатами и лозунгами, которые готовил на целину в течении четырёх месяцев. К вечеру наш поезд выглядел как в документальном фильме о поезде, отправленном на целину, когда советские граждане осваивали целинные земли казахских и оренбургских степей.

Мы так вкалывали весь день с подготовкой отъезда на целину, что, не дождавшись ужина завалились спать в своём купе. Мы даже не почувствовали, как наш поезд покинул батумскую платформу. Позже, сквозь сон, мне казалось, что наш поезд подолгу стоит или подолгу движется монотонно постукивая на стыках рельсов. Иногда мимо нас проносились встречные поезда. Проснулся во второй половине нового дня.

Мои попутчики продолжали спать. Выглянул в окно. Наш поезд стоял где-то в тупике на полустанке. Пышная зелень цитрусовых и виноградников подсказывали мне, что мы находимся в Сухуми. Точнее на полустанке вблизи Сухуми. До службы в армии и в служебных командировках во время службы в армии часто был здесь.

– Мы что уже приехали? – проснувшись, не уверенно, спросил меня рядовой Сергея Пешков.

– Ага! Уже в Ставрополе, где пальмы стали расти. – сказал Лёва Амборян, поглядывая в окно.

– Мы где-то в Абхазии. Возле Сухуми. – уверенно, уточнил. – Сейчас поедем в обезьянник.

– С голоду скоро сам стану обезьяной объедать зелень на деревьях. – сказал Иван Захаров.

– Вам повезло, что еду с вами в купе. – сказал шеф повар, поднимая крышку нижней полки.

Всё пространство ящика под нижней полкой было заполнено коробками с мясными продуктами быстрого приготовления. Там же были в упаковках хлеб, сахар, чай, сало, селёдка и фруктовые напитки разного вида. Вполне возможно, что среди этого изобилия продуктов и напитков были спиртные напитки. Мы дали слово, что будем отмечать события в полевых условиях.

– Когда ты всё это успел притащить? – с удивлением, поинтересовался, разглядывая коробки.

– Пока вы украшали поезд своими лозунгами и плакатами, – усмехаясь, ответил шеф повар, – позаботился о завтрашнем дне, то есть, о ваших желудках. Здесь хватит продуктов на всех…

– Ты имеешь в виду личный состав нашего батальона? – поинтересовался сержант Захаров.

– Нет! У всего личного состава имеется сухой паёк на три дня. – ответил Лёва Амборян. – Имел в виду тех, кто едет в нашем вагоне, то есть, весь командный состав штаба авто батальона.

– Всё понятно! Не подмажешь – не поедешь. – ехидно с юмором, уточнил. – Иди! Подхалим! Корми комсостав. Мы терпеливо подождём твоего возвращения. Без тебя с голоду не помрём.

Пока шеф повар кормил офицеров, мы закипятили в чайнике воду к чаю. Затем внимательно проследили как он приготавливает пищу комсоставу и тоже самое приготовили себе на стол на четырёх человек. К приходу шеф повара к нам за стол сервированный стол не нуждался в его работе. Мы как художники скопировали его произведение в сервировке стола к обеду.

– Ну! Вы просто молодцы! – радостно, сказал Лёва Амборян усаживаясь за наш стол. – В полевых условиях обязательно воспользуюсь вашим опытом. Вы будете хорошими помощниками.

– В полевых условиях без сто грамм боевых мы работать не будем. – напомнил сержант Захаров традицию времён войны с фашистами. – Без кайфа на полевую кухню мы лезть не будем.

– Да! Конечно! Мы ни танки! – почти в один голос, поддержали мы сержанта. – Без сто грамм.

– В полевых условиях будет вам сто грамм и шашлык. – подтвердил шеф-повар. – Сейчас обойдёмся чаем и тем, что на столе. В купе у нас нет стаканов под водку и мангала под шашлыки.

Пока мы обедали мимо нас промчался встречный пассажирский поезд. Вскоре отправился с тупика наш поезд. Дальше мы ехали с частыми продолжительными остановками ровно трое суток с расчётом на трое суток выданного сухого пайка на весь личный состав автомобильного батальона.

Конечно без учёта тех продуктов, которые припас с для нас шеф повар Амборян. Прибыли мы на товарную станцию Ставрополя под утро четвёртого дня. С цветами и с музыкой нас никто не встречал. Пришёл к нам дежурный механик по товарной станции.

Поговорил о чём-то с командиром батальона. После чего к нашему составу прицепился сортировочный тепловоз и с этого момента начал растаскивать вагоны в разные стороны к разным платформам.

Четыре пассажирских вагона поставили ближе к зданию конторы станции сортировочной. Все водители отправились выгружать свои автомобили с товарных платформ.

Лёва Амборян тоже ушёл с водителями, чтобы проследить как будут выгружать его полевую кухню. Вскоре купе покинул связной сержант Иван Захаров. Его вызвал к себе командир батальон капитан Уваров.

– Кто здесь художник Александр Черевков? – заглядывая в купе, спросил мужчина средних лет.

– Чем могу быть полезен? – поинтересовался, вставая с насиженного места за трое суток.

– Вам подали машину под погрузку наглядной агитации. – сказал мужчина, очевидно водитель.

Меня и моего помощника рядового Сергея Пешкова на платформе рядом с грузовым автомобилем ожидали двое парней в штатском с четырьмя солдатами. При таком количестве помощников мне таскать ничего не надо.

Открыл купе с наглядной агитацией и тут же стал объяснять своим помощникам в какой очерёдности что брать и как грузить инвентарь в машину.

Как только загрузили всё в автомобиль, мои помощники забрались в кузов машины. Сел в кабину рядом с водителем.

Мы поехали куда-то в центр города. В это время по городу суетился общественный транспорт. Было начало рабочего дня. Все спешили на работу. Никто не обращал никакого внимания на приезд к административному зданию грузовой машины с солдатами.

– В этом здании будет штаб по уборке урожая вашими солдатами. – стал объяснять мне водитель машины, паркуя машину задом к разгрузке наглядной агитации. – На первом этаже имеется небольшой зал и там же кабинет. Всё это в вашем распоряжении на время уборки урожая.

– Где находится та воинская часть, в которой буду жить и питаться? – спросил у водителя.

– Какая воинская часть!? – удивлённо воскликнул водитель. – Вы на гражданке! Жить будете в общежитии пединститута, а питаться в столовой городского общепита, куда вас поставили на довольствие. Вам в рабочее время всё объяснит второй секретарь Ставропольского крайкома КПСС Михаил Сергеевич Горбачёв. Он отвечает за уборку урожая в нашем крае в этом году.

Административным зданием оказался Дом культура ленинского района в центре города. Здесь же рядом в центре города общежитие пединститута и столовой городского общепита, куда меня поставили на довольствие. На первый взгляд меня всё устраивало. Вот только где будет проходить уборка урожая, это мне неизвестно. Ставропольский край очень большой…

– Сторож Дом культуры даст вам ключи от ваших апартаментов. – сказал мне водитель, когда весь мой инвентарь занесли в Дом культуры. – Мне надо ехать. У меня есть работа на станции.

Автомобиль вместе с моими помощниками уехал обратно на сортировочную станцию. Остался у двери моих апартаментов с кучей инвентаря по наглядной агитации. Сторож Дом культуры с моими ключами где-то задерживался. Вообще-то мне спешить некуда. Погода прекрасная. Можно подождать сколько угодно. Хоть до конца уборки урожая. Только кушать охота.

– Солдат! Ты, наверно, меня дожидаешься? – услышал старческий голос. – Меня зовут Степан.

– Очень приятно! – сказал, пожимая руку старику. – Рад познакомиться. Меня зовут Александр.

– Сейчас сюда придут рабочие. – сказал дед Степан, открывая дверь в Дом культуры. – Ты покажешь куда разместить твои художественные принадлежности. Запасные ключи будут у меня.

Дед отстегнул от связки ключей два ключа от актового зала и от кабинета в этом зале. Не успел разобраться с ключами, как в актовый зал вошли трое рабочих. Видимо они работали здесь постоянно, так как вели себя как у себя дома. Спросили меня куда что поставить и через десять минут оставили меня одного в кабинете забитым инвентарём наглядной агитации. После того как остался один наедине с предстоящими заботами, ни знал, что делать дальше.