Но Иван поморщился. Какая-то бодрая девица, все свалила в одну кучу, придется долго ее допрашивать.

– Так, давайте еще раз начнем сначала, – вышагивая вдоль окна, проговорил он. Вы пришли в офис, что делала Нина? В каком настроении была? Что говорила?

– Нина? Ничего загадочного она не делала, – раздраженно ответила Лена. Сидела за своим рабочим столом. Предложила мне кофе. Настроение обычное. А вы думаете, что это она? – любопытство Лены взяло верх над раздражением.

– Конечно я думаю, что это Нина! Или Вы! Или Кристина! Или Павел! Или вы вместе! Так скажем организованная преступная группировка! Очень много вариантов! – хитро прищурился следователь.

– Ну прекратите! Какая группировка! Я ни один детектив прочитала! Всегда должен быть мотив! Ну и какой у нас мотив? У меня? У них? Глупости какие-то! – Лена заерзала на стуле, разговор принимал не очень приятный характер.

– Записывай, – следователь кивнул помощнику. Нина вела себя обычно, выглядела спокойной.

– Да, все было как обычно. Когда налили кофе, зашел Олег Евгеньевич.

– Подождите со своим воображаемым человеком! Сказки какие-то! Кроме вас и Нины его никто не видел. Смотрите выше и делайте выводы… Получается группировка! Перейдем к Кристине. Что можете сказать о ней в тот день?

– Ничего нового. Она пришла позже всех. Где-то минут через двадцать отнесла кофе в кабинет директора, выглядела как обычно счастливой, красивой и довольной жизнью, – кажется Лена поняла, как надо отвечать на его вопросы – так они быстро закончат с этими расспросами, и она вернется к своей обычной жизни.

– Значит в кабинет директора до Кристины никто не заходил?

– Как никто? Новый директор!

– Кто еще? – нетерпеливо спросил он.

– Никто. Наверное, никто, – Лена начала сомневаться – ведь Нина могла свободно туда зайти. Она пришла первая в офис.

– Так, – протяжно сказал довольный следователь. Почему, наверно?

   Лена покраснела, если она расскажет свои мысли о Нине, она ее выдаст? Нина точно не могла! К тому же следователь в любом случае уже все версии прокрутил в голове. И эту тоже. И ту, что они вместе с Ниной все провернули тоже продумал. Лена, почувствовала себя половинкой репчатого лука под микроскопом. Любое сказанное слово имеет последствие. Она лихорадочно соображала – что они ему сказали? А вдруг это точно кто-то из них? Вариант «один за все и все за одного» здесь точно не подходил. Оставалось одно – действовать по ситуации.

– Думаю, никто!

– Ну как же никто? Давайте поразмышляем. Вы пришли в офис, Нина уже была на месте. Что мешало ей заглянуть в кабинет и убить директора?

– Ну, во –первых, для чего ей это? Во-вторых, если бы это было так, Олег Евгеньевич конечно же увидел тело!

   Следователь многозначительно промолчал.

– А в-третьих, скажите наконец, как убили Валерия Николаевича?

– Значит, мы имеем следующее, – следователь проигнорировал вопрос. Если не учитывать вашего воображаемого друга, преступление могли совершить Нина и вы, со всеми вытекающими, а если учитывать – тогда он. Так, хорошо. Вернемся к моменту, когда Кристина скрылась в кабинете. Чем были заняты вы и Нина?

– Мы готовили документы и отчеты. Сначала даже не думали, что там происходит, мысли появились, когда Кристина долго не выходила из кабинета. Но звуков никаких мы не слышали.

– Вы уходили, оставляли Нину одну?

– Минут на пять точно уходила.

– А Нина?

– Нина ушла ближе к часу дня на обед.

– Как странно, она сказала, что уезжала к заказчику минимум на час.

   Мысли смешались. Она же никуда не уезжала. С такими показаниями получается, что главный подозреваемый – она.

   Покраснев, Лена замерла, закрыла глаза и за секунды в ее голове пронеслась картина, как она сидит в металлической клетке для подсудимых в зале судебного заседания, судья оглашает обвинительный приговор и с этого мгновенья ее жизнь делится на «до» и «после». Ей стало безумно жаль себя, ее мечты и надежды рушились как карточный домик. Неожиданно она ощутила странный, еле уловимый металлический запах и, открыв глаза, четко увидела, что на месте помощника следователя сидит Олег Евгеньевич и хитро ей улыбается. Не верь глазам своим, не верь ушам своим, что там еще повторяют в такие моменты? Лена неподвижно сидела, не зная, что делать дальше. Следователь совершенно не замечал, что его помощник внезапно стал похож на другого человека, а Лена однозначно начинала думать, что сходит с ума.

– Я не причастна к убийству, – насколько могла твердо проговорила она.

   Следователь задумчиво смотрел в окно, на его лице была еле заметная улыбка и он, наверное, думал о чем-то приятном: может о горячих хрустящих булочках, может о том, как бросит все и поедет в выходные за город порыбачить (у зимней рыбалки однозначно есть свои преимущества!), а может он уже разгадал это странное убийство. Внезапно следователь повернулся к Лене, его глаза на бледном лице излучали грусть и безысходность, опершись на стол, он пытался сесть, но вдруг упал замертво. Олег Евгеньевич грациозно поднялся из-за стола, тихо подошел к следователю, поднял с пола белый камень с изображением паука и, повернувшись к Лене, тихо прошептал: «Пока не твое…», и растворился в белой дымке.

   Ей было страшно. Ей было дико страшно. Страх сковал ее тело и не позволял ни говорить, не двигаться, ни думать. Вокруг все замерло, в кабинете висела звенящая тишина. Лена безмолвно смотрела на ноги следователя, которые были видны из-за стола и боялась шевельнуться. Мертвецы каждый день – то еще удовольствие! С трудом она встала и дошла до двери. Открыла дверь, молча прошла мимо Павла и Нины за свой рабочий стол, присела и тихо вымолвила:

– Он тоже мертв.

– Как это мертв?

– Кто мертв?

   Павел забежал в кабинет директора. Увидев труп следователя на полу, он присвистнул:

– Ничего себе денек! Что ты с ним сделала? Нина звони в скорую, может он еще жив!

   Но Нина сидела неподвижно и совершенно была не способна повторить свой вчерашний героический поступок.

   Из глубины комнаты послышался уверенный голос Лены:

– Он точно не живой!

   Кто-кто, а она прекрасно понимала, что появление нового знакомого и этого проклятого камня уже стало атрибутами смерти.

   Павел побежал к следователю и, взяв себя в руки, зачем-то потрогал его лоб и шею, наклонился к груди и пытался услышать стук сердца, но, видимо, поняв, что спасатель из него так себе, срочно побежал к телефону.

– Скорая, алло! – слова и мысли Павла путались. Здесь следователь. Нет, мужчина. Ему плохо. Он на полу лежит. Я не знаю! Адрес? Александра Лукьянова, пятьдесят четыре. Первый этаж. Что? – Павел повесил трубку и сел на кресло.

– Да, дела. Лен, что случилось?

– Случилось страшное, Паш. На меня повесят все трупы, – Лена не моргая, смотрела перед собой.

– Так. Стоп. Расскажи, что произошло. Твоя паника сейчас ни к чему!

– Да нечего рассказывать. Допрашивал меня, его помощник записывал. Потом повернулся ко мне, побледнел и упал. Я даже ойкнуть не успела.

– Ну так значит ему плохо стало, уже не мальчик, да и работа у него прямо скажем на стрессе. При чем здесь ты? Но согласен, ситуация странная.

– Какой помощник? – Нина удивленно смотрела на Лену.

– Ну какой помощник, Нин? Тот, который за столом сидел, протокол писал, – Лена замолчала.

– Кроме следователя я в кабинете никого не видел, – сказал Павел. Надо попросить скорую и тебя тоже осмотреть.

– Он там один был, – подтвердила Нина.

– Все в порядке, перепутала, – Лена быстро сообразила, что этого никто не видел, кроме нее. Но Нина же видела Олега Евгеньевича в день убийства, а помощника не заметила?! Надо к ней приглядеться и срочно все обдумать!

– Нин, а что тебя следователь спрашивал?

– Когда пришла, кого видела, что делала, обычные вопросы, – Нина почти успокоилась, но лежащий в соседнем кабинете труп не давал полностью прийти в себя.