Вижу, ты весь – в противоречивых чувствах…

А если легче смотреть на мир?

А вчера было так хорошо… Разве этого мало?

Помнишь, я спрашивала тебя про писательских жен?

Ты сказал, ерунда, но я знала и сейчас убедилась: это – самоотречение. Творческим людям надо служить…

Я тебе вчера сказала, что держу тебя. Это так. Другого такого собеседника у меня нет и не было. И я уверена, ты и любовник замечательный (ты не любишь этого слова, но как еще сказать?). Но тебе этого мало, да?

Прошу тебя, скажи мне, что ты хочешь? Хочешь, я отпущу тебя? Я вчера об этом хотела поговорить. Но написать легче, чем сказать…

Пишу уже час! А ты, наверно, думаешь, три письма обещала, и ни одного нет. Отправляю и жду твоего…

Целую.

Привет, вкусная Липа!

Я слегка остыл и теперь улыбаюсь тебе.

Ты угадала: захожу на почту, а там – ни трех, ни одного!

Конечно, я сам виноват: выбрал и не навел справки, а поспешил встретиться. И вообразил не ту, что есть, а теперь досадую, что не та. Ну не хочет она служить!

Я тоже вчера хотел сказать, но решил не портить чудесный вечер.

За слова про собеседника спасибо.

Насчет любовника хотелось бы проверить…

Да еще бы легче смотреть на мир, но это – нельзя: я – бронепоезд, который мчится к цели без оглядки.

Чего я хочу и не хочу?

Во-первых, хочу, чтобы тебе со мной было хорошо.

Во-вторых, я больше не хочу на тебе жениться…

(Разве что ты изменишься, но это – вряд ли).

В-третьих, я хочу тебя.

В-четвертых, я хочу, чтобы ты меня держала, и только меня.

И в-пятых, хочу, чтобы ты поняла: у меня больше нет денег на встречи и до ноября я буду жить на пятьсот рублей и могу предложить тебе только прогулки и любовь на моем диване, и, если тебе это не нравится, мягко попрощайся со мной: «отпусти».

Вот и всё. Целую тебя нежно.

Да, я призадумалась… Есть, от чего впасть в уныние.

Первое, что пришло в мою интеллигентную голову, было простое русское слово на букву п…

По-моему, на пятьсот рублей до ноября не прожить.

Жалко твоих попугаев. Может, взять их на баланс нашего театра? А для тебя стать баронессой, которая будет кормить своего любимого композитора?

Блин, время идет, а я не знаю, что же делать…

Легко могу дать тебе нужную сумму, одни мои ногти стоят полторы тысячи – месяц проживу без ногтей.

Но я предполагаю, что ты меня пошлешь…

Вот ты там сидишь и думаешь: опять пропала…

А я сижу и думаю, что делать с твоим благородством.

Хотя жениться на мне не хочешь – где благородство?

Но все же хочешь, чтобы мне было хорошо…

А мне не может быть хорошо, если я разорила тебя.

Поэтому включай мозги и срочно пиши, как нам быть.

К тебе ехать с едой или пригласить тебя в гости?

И есть еще много вопросов, но ответь сначала на эти.

Всё, пока. Целую.

Опять ты угадала (видишь меня насквозь): сижу и думаю, что пропала. Но задачки, конечно, не простые. Так что я ждал ответа и к утру…

Как я и думал, пятый вопрос оказался самым трудным.

Но твой подход к нему мне понравился: не отпустила.

(Поправка: не ты меня разорила, а я себя).

А на самом деле оно не так страшно: живали мы и на меньшие суммы. Крупы, тушенки и мыла до ноября хватит, а остальное – баловство. И попугаи привыкли.

За баронессу спасибо, но денег мне, конечно, не надо.

Буду благодарен за кусок мяса и коньяк вашего завода.

А где посидим за столом, выбирай, как тебе удобно.

И не ругайся, пожалуйста, моя радость, ты мне и так нравишься. Вот только бы ответить на твои вопросы…

Целую Вас, госпожа баронесса, в руку с поклоном.

Доброго утра благородному дону от его баронессы, которую юные баронеты вчера не подпустили к компу.

Ваше душевное состояние уже не внушает мне опасений, чему я очень рада.

Тонкие творческие натуры – такие ранимые, что только нечуткий человек сравнит их с бронепоездом. Бронепоезд давно обзавелся бы доходным местом, семьей и дачей. Вам же что-то помешало это сделать.

Хочется сразу задать первый вопрос: что?

Ты сам-то веришь, что найдешь жену? Я – нет.

Как и не верю, что кто-то кого-то ждал тридцать лет.

Я не наезжаю. По большому счету, мне это не важно.

Мне важно, что происходит сейчас. Понять хочу.

Но картина не складывается. Говоришь, жена нужна и дети? Но зачем? Ты весь в творчестве и готов жить на немыслимые деньги, ради творчества, как я понимаю.

Твои книги – вот твои наследники и твое будущее.

И еще один маленький вопрос.

А что, когда мы намечали встречу в четверг, ты думал, дома у тебя что-то еще завалялось, а пришел – ничего?

Пойми, я – не вредная, но хочу, чтобы ты не терял голову. Чтобы наутро не жалеть о вчерашнем вечере.

Ой, чувствую, не поймешь ты меня сейчас…

Гнев твой обрушится на мою практичность!

Но стирать это письмо не буду. Хочешь обижаться – имеешь право. Коньяк стоит. Закуску купим. О встрече договоримся, не вопрос, было бы желание…

Целую.

Ни гнева, ни обид, наоборот, рад, что хочешь ясности.

Самому хочется чистого и ясного, без тайных углов.

Поехали?

Ты угадала: пришел домой, посчитал деньги и нашел меньше, чем думал. И чтобы дожить до получки, отменил приглашение на четверг. (В долг не беру).

Но это – не вся правда. Я всё делаю с расчетом.

У меня всего так мало, что без расчета не выжить.

И я бы последние деньги истратил на вечер четверга.

(Оставил бы сто рублей и месяц прожил бы на крупе).

Если бы хотел на тебе жениться!

Я бы подумал тогда, что еще одна встреча может сблизить нас больше – и ты простишь мою бедность…

Но тут-то я как раз передумал жениться!

А раз, подумал, жениться не хочу, нет смысла тратить последние деньги на встречи. Ты сама настаивала на легких встречах, а на легкое – только лишние деньги.

(Год назад я жил на три тысячи рублей в месяц, а два года назад – на две, и можешь себе представить, как часто я встречался с женщинами…).

Вот так.

Огорчило меня только то, что ты мне не веришь.

Это, замечу, в первый раз, и тут я в тебе разочарован.

Как, скажи, пожалуйста, вести себя с человеком, который может усомниться в любом твоем слове?

Каждый миг доказывать, что ты – не обманщик?

После каждого слова искать факты и свидетелей?

Показать паспорт, чтобы поверили, что не был женат?

Вывернуть карманы, чтобы поверили, что нет денег?

Вырвать из груди сердце, чтобы верили, что люблю?

М-да.

Не говори «не верю» – говори «не понимаю».

Ну, пожалуйста…

Теперь – о женитьбе.

Мне нужны наследники, которые издадут мои сочинения, когда я умру.

Мне нужна жена, которая будет заботиться обо мне, когда я буду больным, старым и дряхлым.

Мне нужна жена, которая не будет мешать творчеству, не будет просить денег и не откажет в помощи.

За это я буду готовить, стирать, убираться, ходить за покупками и исполнять ее желания днем и ночью.

Что же мне помешало найти такую жену?

А заодно доходное место и дачу?

Какая же ты наивная!

Вокруг тебя – сытые и богатые поклонники театра.

И ты решила: вот как живут люди. Все, кроме меня.

Но посмотри статистику: больше половины граждан страны еле сводит концы с концами, и каждый год народ убывает на миллион – людям нечего есть, негде найти работу, нет денег на лечение и нет надежды на помощь от таких же беспомощных.

Так вот я – всего лишь один из них.

Деньги идут к деньгам, а бедняк никому не нужен.

А если он еще творец, наверняка сдохнет под забором.

Творцу некогда делать деньги – он должен творить.