Их легкая жизнь закончилась в одну из летних ночей, когда в Цайцюнь заявились разбойники. Судя по всему, прознав, что в городке дела идут в гору, они пришли поживиться тем, что нажили честные горожане.

Городской колокол в ту ночь не смолкал до самого рассвета.

Цайцюнь накрыл хаос, вспыхнули первые дома на окраине, а улицы заполонили крики перепуганных женщин и плач детей.

Подскочив с постели, Лю Синь столкнулся в дверях с только что проснувшимся Тан Цзэмином и, схватив его за рукав, ринулся прочь. Огненный шар, закинутый в окно одним из разбойников, разбился о пол и тут же пожрал огнем ближайший проход.

– Назад! – крикнул Лю Синь, отступая и загораживая собой Тан Цзэмина.

Развернувшись, они бросились к заднему дворику, но там их уже ждал рослый мужчина с ятаганом наперевес.

– Хо-хо, кто это тут у нас? Плетельщик, верно? – Мужчина осклабился, закидывая лезвие на плечо и медленно заходя в дом. – Не о тебе ли слухи ходят, парень?

Тан Цзэмин крепко держал Лю Синя за руку, исподлобья глядя на разбойника. В полумраке казалось, что в темно-синих глазах зарождается штормовая волна.

Лю Синь бросил взгляд в соседнюю комнату, в которой припрятал пару металлических прутьев, изготовленных Гу Юшэном.

– А это что за маленькая шавка? – расхохотался разбойник, переводя взгляд на Тан Цзэмина. – Посмотри-ка, взгляд как у дикого звереныша, да только клыки пока коротковаты!

Лю Синь прижал к себе Тан Цзэмина за плечи и обернулся, заметив еще двоих, заходящих в дом.

Мужчины в темных одеждах стряхнули с себя огонь, словно тот был перьями пуха, медленно обступая Лю Синя и Тан Цзэмина по кругу.

– А не подрезать ли ему когти, уж больно взгляд свирепый, – хмыкнул один из мужчин, доставая охотничий нож.

Тан Цзэмин медленно приподнял уголок губ и опустил голову чуть ниже, потемневшими глазами уставившись на грабителей. Он уже собирался сделать шаг им навстречу, когда его прервал голос.

– Мои попробуй обрежь! – угрожающе раздалось из темноты.

Лезвие длинного меча рассекло мрак, отразив огненные блики.

Гу Юшэн ринулся вперед, скомандовав:

– Вниз!

И перерубил всех троих одним ударом.

Лю Синь, припав к полу, смотрел на меч, зажатый в руке мужчины, и не мог поверить глазам.

Меч одного из пяти великих генералов.

– Генерал Гу… – неверяще позвал он, медленно поднимая взгляд на Гу Юшэна.

– Сейчас не время!

Схватив его и Тан Цзэмина за шкирку, Гу Юшэн ринулся на задний двор, где взволнованно перетаптывалась пара лошадей.

– Забирайтесь!

– Я никогда… – замешкался Лю Синь.

Шикнув, Гу Юшэн приподнял его и закинул на пегую лошадь, после чего подошел к гнедой.

Лю Синь хотел было протянуть руку, чтобы помочь Тан Цзэмину забраться, но тот одним ловким прыжком взмыл вверх и устроился впереди него, подхватывая уздцы. Чуть помешкав, он повернулся и передал их Лю Синю.

И хотя Лю Синь никогда ранее не ездил верхом, он отчего-то словно почувствовал связь с животным, которое еще недавно в волнении переступало копытами, а теперь вдруг замерло под ним, будто ожидая команды. Мягко погладив лошадь по белой гриве, Лю Синь, сказав Тан Цзэмину держаться крепче, сорвался с места и, выехав со двора, помчался по улицам города вслед за Гу Юшэном.

Отовсюду слышались крики и звуки погрома. Стараясь не смотреть на ад, разверзнувшийся в некогда мирном городке, Лю Синь сжал зубы, крепче вцепляясь в поводья. Спрыгни он сейчас с лошади и попытайся помочь кому-то из жителей, то не продержится и минуты против вооруженных, крепких бойцов, тем самым подставив под удар и Тан Цзэмина. В бессилии он уставился в спину скачущего впереди Гу Юшэна, который словно не замечал происходящего, оставаясь глухим к чужим крикам.

Уже почти на выезде из города они увидели, как знакомого им всем человека с разных сторон обступили разбойники, наставив на него ятаганы. Им оказался тот молчаливый разнорабочий.

– Помоги ему! – внезапно крикнул Лю Синь Гу Юшэну.

Выругавшись, Гу Юшэн натянул поводья, заставляя лошадь встать на дыбы, и, достав меч, снес головы двум разбойникам.

– Так и будешь таращиться, твою мать?! – гаркнул он, и разнорабочий, будто отмерев, тут же одним движением резво вскочил на коня и устроился позади всадника.

Гу Юшэн разрубил привязь чужих лошадей, уводя двух из них следом.

Сорвавшись с места, четыре лошади стремглав проскочили горящие ворота, оставив пылающий город позади, и растворились в ночной тьме.

На горизонте брезжил рассвет, когда они остановились перевести дух в подлеске у небольшой реки.

Спешившись, Лю Синь ринулся к Гу Юшэну и со всех сил толкнул его в грудь. В ответ тот даже не шелохнулся.

– Мы могли им помочь! – выкрикнул Лю Синь.

В его ушах до сих пор звучали плач и крики людей, тяжестью ложась на сердце. Еще вечером, засыпая в своей постели, он и подумать не мог, что увидит мертвые тела горожан, только вчера беседовавших с ним. Картина была такой жуткой, что все еще стояла перед глазами.

– Мы сами едва спаслись! – рявкнул в ответ Гу Юшэн.

– Да ну? Ты способен перерубить троих людей одним взмахом своего меча и говоришь мне, что не смог бы расправиться с кучкой проходимцев? – Лю Синь поджал губы, с негодованием взирая на мужчину.

– А ты не заметил ничего странного? – прищурился Гу Юшэн, делая шаг в его сторону.

Лю Синь отступил, не понимая, что тот имеет в виду.

– Они использовали заклинание огня, – пояснил тот, вскинув брови. – Если ты не заметил, они входили и выходили из пламени так, будто вовсе не замечали его. Да, я смог бы справиться с тремя и даже десятью. Но я не смог бы расправиться с тем, кто призвал этот огонь. Не покинь мы город, к утру были бы мертвы.

Гу Юшэн перевел внимательный взгляд на Тан Цзэмина, осматривая его на предмет ранений, после чего вновь повернулся к Лю Синю и хмыкнул.

Лю Синь закрыл рот и не стал больше спорить.

Повернувшись к Тан Цзэмину, он осмотрел его с ног до головы и спросил:

– Ты в порядке?

Получив кивок в ответ, Лю Синь повернулся к молчаливому мужчине, который стоял к нему полубоком и прижимал к груди что-то завернутое в парчу.

– Что им вообще нужно было от тебя? – с недоумением поинтересовался он.

Разнорабочий обернулся, по-прежнему храня молчание. Взгляд его был странным, будто после долгого морока. Впервые за все время Лю Синь заметил осознанность в его глазах. Раньше этот мужчина казался ему… слегка не в себе. Словно в дурмане он только и делал, что смотрел на прохожих.

– Ладно… – Лю Синь выдохнул и зарылся пятерней в волосы. – Что будем делать дальше?

– Направимся в Яотин. – Гу Юшэн подошел к реке и начал наполнять бурдюк водой.

– И что там? – Лю Синь снял с седла лошади такой же и опустился рядом с ним.

– Пока не знаю, – чуть помедлив, ответил Гу Юшэн, – но это лучше, чем оставаться здесь.

– Ты упоминал какие-то пески, – вспомнил Лю Синь.

Все так же сидя на корточках, Гу Юшэн кивнул в сторону.

Встав, Лю Синь всмотрелся в то место, на которое он указывал.

Серыми песками оказалась иссушенная земля, испещренная огненными трещинами, что простиралась до самого горизонта, покрывая собой некогда обширные цветущие поля.

– Эти земли называются проклятыми не просто так. – Гу Юшэн подошел ближе.

– Ты хочешь сказать, что эту землю пересекали торговцы на телеге? Но как? – удивился Лю Синь. По всем законам логики повозка должна была попросту сгореть, а кони рухнуть замертво от лижущего их копыта пламени. Потерев лоб, он спросил: – И как это собираемся сделать мы?

– Все дело в колесах той повозки.

Лю Синь нахмурился, с недоумением посмотрев на Гу Юшэна.