– Кстати, зайду к тебе позже. Есть пара вопросов.

– Жду с нетерпением, сэр, – ответил Мэтьюз, не скрывая ехидства.

Рик бросил на него холодный взгляд и, не сказав ни слова, вышел, чувствуя, как внутренний огонь только разгорается.

Том открыл дверь своего дома, его руки, дрожащие и ослабевшие, едва справлялись с простыми движениями. Каждая мышца его тела словно отказывалась повиноваться, тело ощущалось тяжёлым, как свинец. Он медленно стянул обувь, оставляя её как попало у двери, и, не заботясь об остальном, побрёл к лестнице, волоча ноги по полу. Он хотел подняться наверх, к своей спальне, надеясь, что там, за закрытой дверью, удастся забыться в пустоте сна. Но как только нога коснулась первой ступени, она словно застыла на месте, не поднимаясь. Силы исчезли, и он почувствовал, как неведомая сила тянет его обратно.

Не успев даже осознать это чувство, Том вдруг потерял равновесие и, будто в замедленном движении, упал на пол. Он попытался подняться, но тело словно заковало в невидимые цепи. Сила притяжения будто стала невыносимой, давя на него, не давая даже пошевелиться. Он лежал на полу, чувствуя, как в груди нарастает паника, сдавливая лёгкие, лишая его возможности дышать. Его сердце забилось, как бешеное, в такт глухим ударам тревоги, эхом отдающимся в висках.

Том пытался поймать хоть немного воздуха, но каждый вдох превращался в судорожный глоток. Комната начинала темнеть и расплываться перед его глазами, а уши заложило, как перед бурей. На миг ему показалось, что это конец, что его сознание вот-вот угаснет. Но внезапно всё прекратилось. Тишина и лёгкость вернулись, словно эта невидимая сила просто исчезла, оставив его истощённым, но живым.

Он медленно сел, глядя на свои руки, которые дрожали от недавнего шока. Ноги, казалось, вернули ему свою поддержку, и он поднялся, чувствуя, как напряжение не до конца ушло из тела. Шаг за шагом, он двинулся в сторону ванной комнаты, осторожно и медленно, выставив руки перед собой, словно ожидая, что падение повторится. Его мысли путались, не принося никаких объяснений или ответов. Всё, что он мог делать – двигаться дальше.

Том открыл дверь ванной и, перешагнув порог, взглянул в зеркало. На него смотрело чужое лицо. Его собственные черты казались безжизненными, а взгляд – пустым, словно не он сам, а лишь тень. Он медленно поднёс руки к лицу, провёл по щекам, будто пытаясь нащупать остатки своего прежнего "я". Но ничто не возвращало ему ясность или силу.

Он включил холодную воду и, не раздумывая, шагнул под ледяные потоки. Обычно такая вода обжигала кожу, пробуждая тело, но сейчас он чувствовал лишь лёгкое покалывание. Вода текла, омывая его, не вызывая никаких ощущений, будто он находился в каком-то туманном состоянии между явью и сном. Прошло несколько минут, прежде чем он выключил воду, но не спешил покидать ванну, оставаясь сидеть в полном оцепенении. Его тело оставалось в состоянии покоя, пока душа будто блуждала в пустоте.

Внезапно в кармане брюк, брошенных на пол, зазвонил телефон. Не выходя из ванны, Том дотянулся до него и ответил. Это был отец Энни. Услышав его голос, Том почувствовал, как в его груди снова ожила боль.

– Том… – прозвучал глухой, надломленный голос. – Моя девочка… Почему это произошло с ней?

Тишина на мгновение повисла, и сквозь телефонную трубку Том услышал тихий всхлип. Голос отца Энни был полон отчаяния, в нём не было ни злости, ни обиды – только беспомощная скорбь.

– Я всю жизнь трудился для неё, хотел, чтобы она была счастлива. Я старался вырастить её достойным человеком, учил всему, что знал сам… а теперь… – голос дрогнул. – Ради кого мне теперь жить, Том? Как мне вообще продолжать?

Том слушал, но на его лице не было ни движения, ни намёка на эмоцию. Он не знал, что ответить, словно сердце уже не ощущало боли, хотя внутри него бушевала бездна. Отец Энни всхлипнул ещё раз и, сделав глубокий вдох, просто повесил трубку. Гудки повисли в воздухе, а Том, не глядя, бросил телефон обратно в одежду.

Он остался сидеть в ванной ещё некоторое время, смотря прямо перед собой, в никуда. Потом поднялся, оделся в старую одежду, не глядя в зеркало. Он вышел в коридор и остановился около лестницы, на мгновение задержавшись, прежде чем вновь пойти по дому, бессмысленно разглядывая всё вокруг. Ему казалось, что каждая деталь здесь хранит воспоминания о прошлом, когда всё было наполнено жизнью и смыслом. Он проходил мимо гостиной, заглянул на кухню, прошёлся по коридору, ни на чём не задерживаясь.

Он снова вернулся к дивану и сел, чувствуя, как от усталости веки начинают тяжело смыкаться. Силы его покинули, и он медленно опустился на подушки, уснув едва ли не мгновенно.

Том услышал нежный, манящий голос, такой знакомый, что его сердце дрогнуло от тепла.

– Том, милый, просыпайся… – шептал голос, полный любви. – Ну же, открой глаза, я здесь…

Он открыл глаза и с изумлением увидел Энни, стоящую перед ним, её глаза, такие тёмные и глубокие, смотрели на него с радостью. Том не мог поверить своим глазам. Перед ним была живая, теплая Энни, с её нежной улыбкой и тёплыми руками, которые касались его лица. Он провёл рукой по её волосам, глядя на неё, не смея даже дышать.

– Энни… ты здесь, ты дома, – прошептал он, чувствуя, как его сердце снова оживает.

Энни улыбнулась и наклонилась к его губам, и Том, закрыв глаза, поцеловал её. Он чувствовал, как тепло и нежность исходят от неё, каждый миг этого поцелуя был напоен любовью, которую они делили. Но внезапно губы Энни стали обжигать, и он отстранился, открыв глаза. Перед ним была фигура Энни, охваченная пламенем, её лицо искажено болью и ужасом.

– Том! Спаси меня! – закричала она, её голос, полный отчаяния, резал его сердце.

Пламя захватило и его самого, он закричал от ужаса, пытаясь схватить её, спасти, но огонь разгорался сильнее, и он внезапно открыл глаза, подскочив с дивана, тяжело дыша. Он обнаружил себя в темноте гостиной, окружённый лишь лёгким лунным светом, проникающим сквозь окна. Дыхание его было прерывистым, грудь сдавило так, что казалось, он вот-вот потеряет сознание.

Том с трудом поднялся и подошёл к лестнице, снова намереваясь подняться в спальню, но как только его нога коснулась ступеньки, страх снова окутал его. Тело будто снова парализовало. Он не мог поднять ногу, не мог продолжать движение. В голове снова закружились пятна, он упал, чувствуя, как гравитация тянет его вниз. Вскоре он оказался лежащим на полу, лишённым сил, под тяжестью невидимой силы, парализовавшей его полностью.

– “Я… задыхаюсь”, – пронеслось у него в голове. Горло будто сдавило невидимой силой, которая распространилась по всему телу, но как и в прошлый раз, всё внезапно отпустило, и Том, обессиленный, снова оказался свободен. Лежа на полу, он был погружен в полубессознательное состояние, пока не потерял сознание там же, не пытаясь даже подняться.

Очнулся он от тихого стука в окно. Он поднялся с пола, моргнув, пытаясь осознать, где он и что произошло. Несколько секунд он почти чувствовал себя прежним, как будто Энни снова рядом, и всё, что произошло, лишь дурной сон. Но реальность тут же напомнила о себе. Он подошёл к окну, взглянул на него. Оказалось, это лишь ветка стучала в стекло. Том открыл окно, но тут же закрыл его, словно не хотел, чтобы внешний мир проникал в его дом.

На кухне Том открыл холодильник и, не раздумывая, схватил первое, что попалось ему под руку – кусок хлеба. В другой руке оказался пакет сока. Том поставил еду на стол, оторвал ломоть хлеба и сразу жадно откусил. Однако, едва проглотив, почувствовал, как комок в горле упорно поднимался обратно, вызывая чувство тошноты. Он поспешно открыл сок и залпом сделал несколько глотков, надеясь унять тяжесть. Этот завтрак, состоящий из куска хлеба и пары глотков сока, оказался неутешительно скудным и пресным, но в этот момент ему было не до вкусов – лишь бы успокоить пустой желудок. Перейдя на диван, он взял телефон и начал листать старые фотографии, пока взгляд не остановился на одной из них – Энни. Она смотрела на него с экрана с её фирменной улыбкой, и Том почувствовал, как в груди шевельнулась маленькая искра, пробуждая в нём краткое мгновение умиротворения.