Иных задач на каждый день.

Охраной быть правопорядка,

Не воевать, а защищать.

К боям готовили тетрадки,

Но что могло нам это дать?

Я так уйти хотел отсюда,

Не потому что страх объял,

А потому что с сложным

Бог свёл, чтоб вместе воевал.

В своих обидах всех винили

И пили словно на скорбях,

И много черни говорили,

Найдя оружие в словах.

А без единства, без поддержки,

Когда лишь каждый за себя,

Судя о Ближнем своём в спешке,

Какая может быть семья?

В боях важней сплочённость, братство,

А не упрёки без причин.

А командиры тунеядцы

С кроватей всё вбивали клин.

Меж честью, долгом, отчуждением,

Скажи им правду всю в лицо,

Иль намекни, и озлоблением

Вперёд отправят, как мясцо.

Я не болел, не шёл в больницу,

Я мог бы всё это послать.

В стране найдётся единица,

Чтоб человека заменять.

Да только видно этой цифрой

Который раз являлся я

Один за всех, за всю палитру

Приказом тех, кто у руля

С медбрата вышел вычислитель

Номер расчёта и поэт

Зарядный в знаниях не любитель,

Но и не скажешь, что эстет

Тащи поклажу, крепкий парень,

Давай за нас возьми мешок,

За всех сидящих в перегаре,

Героев, шедших на восток.

Конечно, тело не сломалось,

Мой дух, устав, всё же окреп.

Сказать, что сделал я не малость,

Могу теперь для тех, кто слеп.

Домой с поднятой головой

Придите вы, а кем вы были?

C презрением смотрит рядовой

На награждённых не по силе.

Кто не вложился, не черта,

Переболел в войну похмелье.

Ведь водка – это не вода,

Чтоб затопить в душе горенье.

Всю помню, память не отнять.

На КПП встречали семьи.

Нас не хотели выпускать,

У нас кончается терпенье.

Пока проверка не пройдёт,

Вплоть до последнего солдата.

В свободный месяца полёт,

Нас не отпустят, ругань с матом.

Дети жены матеря

Там за калиткой, за колючкой

Кричит ребёнок п: "Папа, я Я

Здесь!" и плачет под трясучкой.

Волненья дикого он ждал

Он за отца молился в храме

Слезы не трогают металл

Он всё стоит, стоит меж нами

Мне не хотелось говорить

Всё стороною в разговорах

О том, что смог, крепясь, прожить

Не мог сказать в просящих взорах

Ведь мне вернуться суждено,

А им опять смотреть на фото.

Да, обещание дано,

Да уезжать так не охота.

Вернулся некуда бежать,

Ведь позади простые люди.

Если придётся умирать ,

Пусть хоть Отчизна не забудет.

Писал немало, сердцем жил,

Событья вписывая в строки.

Пускай не важно говорил,

Пускай стихи бывали плохи.

Но в них история моя

Пересеклась с судьбой России.

И чтобы там не говорили,

В огромной книге бытия

Теперь моё есть тоже имя,

А значит, было всё не зря.

У меня всё хорошо встречаю стужу

У меня всё хорошо, встречаю стужу.

Первый день из цикла сентября.

Дни идут, проходит моя служба,

Ждёт, когда вернусь, моя семья.

А сегодня не гремели взрывы,

Может, от молитв что нас хранят.

Потому, наверное, счастливый,

Что в пирамиду сложен автомат.

Ты веришь мне, а я не убивал.

Вот спрашивает не кто за заслуги,

Сколько воевал, но не стрелял,

Кровью не запачкал свои руки.

Не потому что слишком моралист,

Невозможно оставаться чистым.

Просто, слава Богу, моя жизнь

Косвенно вела к боям с фашизмом.

Близко, рядом, около ходил

Охранял в окопах миномёты

Мины и снаряды подносил

И терпел все прихоти погоды

Рвался я за друга отомстить

А потом пришло ко мне прощенье

Кого и в чем хотел я повинить

За наше с ним в миру предназначение

Правда ведь у каждого своя

Может, тот другой не виноватый

Что это он был демоном огня

А был призван родиной в солдаты

Что у власти хитрое жулье

Увлеклось идеями фашизма

Гибнут люди – нет, не за своё,

За чужой порыв эгоцентризма

Может, и не прав я – как мне знать?

Только человек приходит светлым.

Нет в нём жажды без вины карать,

Нет понятий верных и неверных.

Промывая детские умы

Учат нас с младенчества до школы

Не убей, не бей, не будь на вы

Не гневись, но защищай просторы

Те, в которых ты рождён и жить

По судьбе иль жребием обязан

Выбирая сам, чем дорожить

Внутренне противишься приказам

Мне хочется закончить поскорей

Хоть знаю, что идеи не погибнут

Слишком много выводка у змей

Что, свиваясь, превосходят гидру

Домой, к семье уютному себе

Надоело, правда, надоело

Мы живём так мало на земле

Что хочется порою быть не смелым

Не уходить с порога в 25

Обнимая близких на прощанье

Заряжать, стрелять и просто ждать

Когда объявят наше попадание

Наверно, я не до конца мужик,

Крепкий парень, сделанный из стали.

Это на страницах лживых книг

Герои не являлись слабаками.

А человеку свойственно устать,

Быть сильным или слабым в одночасье.

Переосмыслить всё и осознать,

Как дальше жить и что ему для счастья.

Скоро всё закончится, поверь,

Последний подвиг в странствиях поэта.

И я закрою пройденную дверь,

За которой будет много света.

Наступают холода

Наступают холода

И снег не вовремя приходит

Мы покидаем города

Нас не выводят, но уводят

Всё дальше в белую метель

От золотых берёз России

Нам стелят рыхлую постель

К ней закрепив село и имя

Не столько страшно умереть,

Встав в полный рост на встречу смерти,

Как заболеть средь круговерти,

Вставая, падать и реветь

Что ты так слаб, оставил силы

В грязи, по лужам в дождь косой,

А на плечах лежали мины,

Чтоб отразить грядущий бой

А после боль и жар и голод

Не от того, что нету есть

Ревели каменные горы

В огне разящем шесть на шесть

Луганск, больница злой улыбкой

Встречает врач и чья-то мать

Чей сын на стороне фашистской

Идет Россию истреблять

Она всё ждет его знамена

И косо смотрит на меня

Леченья нету никакого

Поспешно выписан в три дня

Душа и тело не едины

Но ты, душа моя, борись

За чьи-то зимние квартиры

За всё упрёки веру в жизнь

Что так осталось всё как прежде

Враждою мы разделены

Клеймо, скрывая под одеждой,

Тебя избравшей стороны

Дорога в дом через неделю

По кабинетам и врачам

Но почему я им не верю

Как перед раем палачам

Список диагнозов до кучи

Не кто не знает, что со мной

Наверно, просто я измучен

Такою глупою войной .

Мне дали звание ветерана

Мне дали звание ветерана

Так странно, словно не со мной

Я молодой, стоящий прямо,

Прекрасен, юн и не седой

Да, было время фронтовое

И день за три, а ночь за шесть

Где сердце вечное живое

Поспешно начало стареть

Глаза, присыпанные пеплом,

Теряли карий цвет души.

Беспечность уносилась ветром —

Попробуй детство удержи.

Да-да, внутри я был ребенком,

Не знавший права о войне.

Полжизни около иконок,

Треть из неё провёл во сне.

Что годы – только цифры, даты,

Взрослеть пришлось мне средь могил.

Лежат такие же солдаты,

Взор устремив в жестокий мир.

Земля, скрывающая боли,

Своим цветением раз в год

Покроет поле, Зимогорье,

И тот несчастный самолет.

Все те места, где мы остались

Навечно или же на часть,