В Российской больнице Кристоф провалялся ещё неделю, после чего врачи объявили его самым отвратительным пациентом, который у них когда-либо был в пульмонологии, и едва ли не с песнями выпнули его домой. С тех пор Кристоф, лишённый возможности терроризировать врачей, терроризировал Свету.

— Если хочешь, пойдем со мной! Ты будешь смотреть, чтобы я не перетрудился, чтобы я, не дай бог, не отступился и не упал, чтобы я не наклонился лишний раз! Но, пожалуйста, пожалуйста, перестань держать меня дома!

Света знала, что она сдастся. Она всё ещё боялась за Кристофа, но должна была признать — он достаточно быстро оправился и, на самом деле, уже был готов к тому, чтобы совершать лёгкие прогулки и выполнять несложные упражнения для руки, как советовали врачи.

— Хорошо. Сейчас сварю нам кофе, и пойдём. Но знай, ты меня в последние дни просто невероятно бесишь! — буркнула Света.

Кристоф довольно ухмыльнулся и едва не вскинул руку в победном жесте, но вовремя опомнился. Света прошла на кухню, которая уже начала приобретать следы обитания двух людей, а не одного.

Она сунулась в шкафчик, достала банку кофе, открыла и насыпала мерную ложку в турку. Запах у кофе был странный. Света недоумённо ткнулась носом в турку и принюхалась. Резкий богатый запах, который она обожала, вдруг показался ей омерзительным, как будто кофе протух.

«Разве кофе может протухнуть?» — подумала она, и вдруг отвратительная волна дурноты поднялась из её желудка к самому горлу. Света едва успела добежать до туалета, когда её желудок вывернуло наизнанку. Когда она перестала давиться спазмами, рядом с её коленом на плитку опустился большой стакан с холодной водой.

— Кофе испортился, похоже, — проговорила Света, делая паузу и сглатывая после каждого слова.

Она шлёпнулась на зад, утёрла потное лицо и благодарно кивнула Кристофу, не поднимая глаз. Она потянулась было к стакану с водой, но отставила его подальше, ощущая, что дурнота до сих пор не прошла.

Немного погодя, Света подняла глаза на Кристофа, собираясь сообщить ему, что, похоже, прогулка откладывается, но наткнулась на довольный взгляд кота, объевшегося сметаны. Кристоф улыбался так удовлетворённо, так сыто, что Света обиделась.

— Ты чего скалишься? Мне вообще-то тут плохо.

— Кофе, говоришь, испортился? Бешу тебя в последние дни? — хихикнул Кристоф, совсем как мальчишка.

Света всё-таки прополоскала рот и сплюнула воду в унитаз.

— Ну да. Мерзкий запах! Надо выбросить банку.

— А по-моему, надо гулять подольше и кушать фрукты и овощи, — промурлыкал Кристоф, осторожно опускаясь рядом со Светой на колени.

— Какие ещё фрукты? — недовольно сказала Света.

Упоминание о еде заставило её снова почувствовать шевеление в желудке.

— У тебя месячные когда последний раз были? Что-то я их вообще не припомню, — сказал Кристоф ехидно.

Все внутренности Светы вдруг сделали кульбит. Она наяву услышала грохот, с которым её сердце рухнуло в пятки. Стакан выскользнул из её ослабевших пальцев и разлетелся вдребезги. Света начала лихорадочно загибать пальцы, пересчитывая дни с последних регулов. Она считала, сбивалась и пересчитывала.

А ведь он прав! Кристоф был абсолютно прав. Её месячные задержались уже больше, чем на две недели, Света просто не обратила внимания, не придала значения, ведь у неё и раньше были проблемы. Но ведь не две же недели…

Света в изумлении и ужасе уставилась на Кристофа. А его лицо расплылось в такой довольной улыбке, что казалось, губы сейчас треснут.

— Я же говорил, что решу все твои проблемы. Тем более, что решать эту было так приятно! Если надо, ты обращайся!

И Кристоф одной рукой прижал ошеломлённую ослабевшую Свету к себе.

[1] Вообще, это не совсем достоверно. Ранения в верхнюю треть лёгкого действительно являются самыми безопасными, относительно, естественно, из всех ранений в лёгкое, которое вообще можно получить.

Но всё же, большая выживаемость у тех, кто получил ранение от автоматной пули, поскольку она более конусовидная, более вытянутая и обладает «прошивающей» силой. Пистолетная пуля — более округлая и имеет большую опрокидывающую силу.

Как говорят, пистолетная пуля идущего остановит, стоящего опрокинет. Из-за своей формы она причиняет большие внутренние повреждения, а соответственно, шанс выжить у раненого меньше, а реабилитация проходит гораздо дольше.