По данным разных специалистов, во время коммунистических репрессий в СССР погибло от 10 млн до 20 млн человек. Если взять низшую цифру — 10 млн, то за годы господства Ленина — Сталина (по время смерти последнего) в год погибало 555 555 человек. Это были не только те, кого расстреляли, причем по суду расстреливали лишь меньшую часть, остальных — бессудно; много погибло в концлагерях, от голода, в том числе это были так называемые кулаки и члены их семей, которых зачастую просто забрасывали в глухие сибирские места. Ужасная судьба была у родственников и близких «врагов народа» и репрессированных. Только в 1917–1923 гг. было уничтожено 1,7 млн человек^[155].

Я здесь пишу обо всем этом прежде всего потому, что все репрессии против народа были преступными; преступными были суды и их подобия, специально созданные для расправ; преступными были и законы, в соответствии с которыми осуществлялись расправы; преступными были и места лишения свободы, в которых содержались репрессированные, их сделали рабами и содержали в нечеловеческих условиях^[156]. Репрессии осуществлялись не только высшими руководителями государства, они руководили ими, но проводила их в жизнь вся государственная машина, в том числе мелкие и даже мельчайшие чиновники и доносчики, которых в советское время было море.

Насилие началось не при Сталине. Войну с собственным народом затеял еще Ленин, концлагеря, террор и голод были организованы им. Более того, репрессивная сущность советской власти заложена в самом учении о социализме К. Маркса и Ф. Энгельса, которые в «Манифесте Коммунистической партии» провозгласили достижение своих целей путем «насильственного ниспровержения всего существующего общественного строя», считая, что «законы», мораль, религия — все это для пролетария «не более чем буржуазные предрассудки». Тем самым они допускали чудовищное насилие.

Не случайно Ф. Энгельс в письме И. Вейдемейеру более чем прозорливо писал: «Мне думается, что в одно прекрасное утро наша партия вследствие беспомощности и вялости всех остальных партий вынуждена будет встать у власти… Мы будем вынуждены проводить коммунистические опыты и делать скачки, о которых мы сами знаем, насколько они несвоевременны. При этом мы потеряем головы… наступит реакция и, прежде чем мир будет в состоянии дать историческую оценку подобным событиям, нас станут считать чудовищами, на что нам было бы наплевать, и дураками, что уже гораздо хуже. Трудно представить себе другую перспективу…»^[157]. Интересное признание одного из отцов учения, претендовавшего на коренное изменение мира: ему наплевать, что его и его сподвижников назовут чудовищами.

Этот вид политической преступности (есть и другие, например подделка избирательных бюллетеней в пользу определенной партии на выборах) приносит людям самые большие страдания. Никто не может быть уверен в своей безопасности, любой, даже входящий в верхушку власти или карательной машины, может быть схвачен, подвергнут пыткам, расстрелян или отправлен в концлагерь, причем во многих случаях пребывание там может оказаться бессрочным. Такая политическая преступность — самый страшный вид терроризма.

Описываемые здесь преступления тоталитарной системы представляют собой воссоздание многих важных особенностей древнейшего общества, где не было никакой законности и любой царек (вождь) мог убить любого своего подданного. Говоря о наиболее бесчеловечных тоталитарных системах, в первую очередь следует иметь в виду нацистскую Германию и большевистский СССР, коммунистический Китай и Кампучию под властью «красных кхмеров». Конечно, тоталитаризм существовал и существует не только в наиболее кровавых формах. В цивилизованные одежды он был облечен, например, в СССР при И. В. Брежневе и сменявших его кратковременных правителях, оставаясь по существу тоталитарным. Преступления тоталитаризма необычны: они не только жестоки, но и всеохватны, масштабны, поражают все общество, все его слои, иногда даже с применением оружия массового поражения (например, газов при подавлении восстания крестьян Тамбовской губернии); происходит преступное проникновение власти во все слои культуры и в самые потаенные уголки человеческой жизни, в том числе в интимные отношения, а также истребление людей только потому, что они иначе думают или могут иначе подумать, только потому, что этот человек не нравится, только потому, что хочется завладеть его домом (квартирой), женой и др., только потому, что индивид принадлежал к иной национальной, религиозной или социальной группе.

С. Московичи писал: «В современном мире появился феномен… причину которого безуспешно искали: власть некоторых вождей сопровождается каждодневным террором. Она требует жертв миллионов людей по классовым или расовым мотивам в немыслимом ранее масштабе. И власть этих вождей, что достаточно известно, держится волей народа. Несмотря на такую жестокость, они были окружены — и это продолжается — почтением и даже безграничной любовью. Во многих случаях любовь и почитание неразрывно связаны с ужасом, в совокупности напоминая болезненные приступы»^[158]. Здесь все верно, но требуются некоторые уточнения. Во-первых, безграничная любовь к тиранам, сливающаяся с мазохистским наслаждением, наличествует далеко не у всего населения, а только у той его части, которая не умеет и не привыкла думать и которая не способна жить без погонщика. Во-вторых, тираническая власть совсем не держится волей народа — его никто не спрашивает, он делает то, что ему укажут. Тоталитарная система питается психологией толпы и есть порождение этой психологии, толпа трепещет от ужаса перед такой властью, находя в ее жестокости удовлетворение своих темных инстинктов и вожделений. В страданиях толпы велики истерический и галлюцинаторный элементы. Эти элементы, в сущности, архаичны, указывают на то, что они есть призыв древнейшего предка, который все время ищет отца и владыку, чтобы тот защитил их от всех возможных зол, особенно таких, которые совершенно виртуальны.

Тоталитаризм — самый страшный источник человеческих страданий, но не единственный. Общеуголовные преступления (убийство, причинение вреда здоровью различной тяжести, причинение смерти по неосторожности, побои, истязания, принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации, разбои, изнасилования, хулиганства и др.) также являются весьма распространенными причинами страданий.

Многие статьи Особенной части Уголовного кодекса РФ и кодексов других стран предусматривают уголовную ответственность именно за насильственные действия. Между тем преступное насилие распространено в мире с неодинаковой интенсивностью. В развитых странах уровень насильственной преступности ниже, чем в развивающихся; в первых больше развита корыстная преступность. В России корыстная преступность составляет примерно 80% от всей преступности, из числа насильственных тяжкие и особо тяжкие насильственные преступления — 15%. Понятно, что дело совсем не в этих цифрах, поскольку насильственная преступность наносит огромный, очень часто невосполнимый ущерб людям. Поэтому в демократических странах наиболее сурово должны караться посягательства на жизнь, здоровье и достоинство человека. В связи с этим нельзя не вспомнить, что в Советском Союзе ответственность за преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности регламентировалась только после государственных преступлений и преступлений против социалистической собственности. Преступления против жизни и здоровья открывают Особенную часть Уголовного кодекса РФ.

К числу насильственных следует относить преступления не только те, которые включены в разд. VII «Преступления против личности» УК РФ, но и все те, которые действительно связаны с насилием. Разбой, грабеж и вымогательство являются корыстно-насильственными преступлениями, но в них насилие — основной элемент, неприкосновенность личности, ее здоровье, честь и достоинство должны цениться выше, чем имущество.

Если в 2005 г. было совершено 30 849 убийств и покушений на них, то в 2006 г. — 27 462, в 2007 г. — 22 227, в 2009 г. — 20 056, в 2009 г. — 17 681, в 2010 г. — 15 563. Это по данным Министерства внутренних дел РФ, Судебного департамента при Верховном Суде РФ, Департамента надзорной деятельности Министерства РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий. Налицо снижение числа самых опасных преступлений, большинство из которых было совершено в городах и поселках городского типа взрослыми людьми в одиночку и лицами, ранее не совершавшими преступления. Больше всего убийств совершается в Центральном, Приволжском и Сибирском федеральных округах.