– Роман, – кивнул тот на прапора. – Описал мне твою беду, юноша. Хочешь найти родителей, и вернуть домой. Достойный поступок. Я скажу своим людям, их начнут искать. Нужны их данные и фото.
Я тут же достал фотографию. С обратной стороны были написаны данные родителей, торговец забрал её, я поблагодарил того за помощь, и на этом всё, покинул помещения магазина и мы продолжили патрулирование. Я же не отвлекался. Урок не закончен, и два часа, пока не вернулись на базу, не заканчивался, нас толково и неплохо обучали. Чуть позже, ужин уже прошёл, сидя в каптёрке, заканчивал с «лифчиком», я размышлял, не о том, что пытаюсь принудительно инициировать Дар псиона. Да я на второй месяц после попадания, решил, а вдруг он всё же на месте? Шансы мизерные, но решил проверить. Уже сотня попыток было, около десяти тут, в Кабуле, и ничего, Дара нет, но я всё равно пытаюсь, мало ли? Да и времени это много не занимает. Нет, я размышлял понятно о родителях Валерия. Почему он в Афган добивался отправки, сходу не скажу. То ли мстить за родителей, а такое должны отслеживать соответствующие органы, то ли сам поискать хотел, как я это делал, но теперь уже не узнаешь. Теперь уже на меня по наследству перешли их поиски. Сделаю, чего уж там. Что по средствам, я действительно не видел особых проблем их добыть. Тут например ограбление банка, желательно не в Кабуле, чтобы на меня не подумали, и средства на руках. Впрочем, средства будут крупными, всё равно подумают. Значит, грабить нужно тех, кто не заявит. А моджахедов. Вот об этом всём и размышлял. Ну и какие выводы сделает командование, узнав, что я в этих краях не просто так? Да и тупой догадается, что за родителями приехал.
Я не ошибся, за следующие четыре дня, пока мы в Кабуле были, со мной трижды наш отрядный особист работал. Тот ещё жучара. Заодно проверил психологическую устойчивость, не рвану ли мстить или искать родных? Убедился, что разум твёрдый и последствия осознаю. Да ещё обещал поискать следы по своим каналам. Может и выгорит. Ну а так, нас молодых собрали, на машины, и повезли к месту дислокации отряда, кишлак Руха. И там раскидали по подразделениям. Я попал в группу лейтенанта Зверева. Не стоит думать, что мы сидели на базе и нас продолжали обучать, хотя учить нас и учить, нет, считается, что нужно закрепить уже изученное практикой, так что мы постоянно в движении были. Иногда уходили на три-четыре дня. В кишлаке стояли мотострелки, они держали оборону вокруг него, плюс артиллеристы и танкисты, а мы бегали вокруг и работая из засад, или выслеживая банды, уничтожали их. И надо сказать работы было много. Дня не было, чтобы без интенсивных перестрелок обходилось. Местный глава банд, Ахмад Шах Масуд, поклялся выбить нас за месяц и кидал своих людей в бой. К середине сентября, больше месяца активных боёв, только на моём личном счету больше сотни уничтоженных боевиков. Кстати, это отметили, я получил орден «Красной Звезды», в начале сентября наградили. То, что стрелок я исключительный, было замечено и принято к сведенью. Ага, мне «ПКМ» выдали заместо автомата. Пулемётчиком стал. Опыт рос, это видно, правильно опытные солдаты говорили, без практики никакая теория не поможет.
У меня у меня ещё на сорок два килограмма накачалось. С момента как очнулся в этом теле и запустил кач, уже сто один килограмм имею. В основном воду держал, тут без неё никуда. Да ещё проверенная вода должна быть. А с хорошей водой в Афганистане беда, мало источников. Так вот, трофеи время от времени попадали в руки, но места мало и я довольно избирательно подходил к подбору. Да и не всё незаметно к рукам можно прибрать. Кстати, не забываю допрашивать пленных и раненых, кто русский знает, по родителям официально, но ещё старался узнать, что у банды есть ценного и где оно. Я планирую вернуться в Союз обеспеченным. Так вот, добыл пистолет «Стечкина», четыре запасных магазина, запас патронов имею. Пистолет «Кольт», трофей с тела мёртвого советника. Явно из Штатов. Ну и пулемёт. «ПК» к сожалению, добыть не смог пока, зато «РПД» есть, три запасных банки и патронов россыпью около трёхсот. Шесть ручных гранат. Это всё. Говорю же места мало, качается. По мне так для начала неплохо. Это по оружию. Также имею полный набор афганской мужской одежды, обувь. Да с пленных добыл или мёртвых снял. Понемногу и набралось. Также камуфляж, горный, натовского образца, и отличные горные ботинки. С того же советника с которого «Кольт» снял, неплохой бинокль. Вот теперь точно по трофеям всё. Тем более я варенье ем, чай добыл отличный чёрный, люблю его пить с вареньем, по-тихому уходит, место появляется.
Так вот, почти середина сентября, в кишлаке находился, наша группа только что вернулась, замочил в корыте свою окровавленную форму. Да она залита ею была. Уже высохла, бой три часа назад проходил, и вот стирал с мылом. Сам, ну почти. На подворье где мы стояли, были афганские женщины и за небольшую сумму вполне могли постирать, что одна из женщин и делала. А я сидел в тени, потягивая морс, делаю его из варенья, и отслеживал. У меня запасной формы нет. Есть комбез «Берёзка», как раз в нём был, но и только. А бой был вообще неожиданный, по нему сейчас лейтенант докладывает. Мы засекли банду, два миномёта тащили, решили нас накрыть в кишлаке, место не очень для засады удобное, поэтому одна группа занимала высоту, дозорных пропустим и вдарим, а небольшая, под командованием прапора Игнатьева, с четырьмя бойцами, я среди них, двинула в обход, ударить с тыла. Пошли по узкому ущелью, где стены метров на сто вверх уходили, а ширина внизу и десяти метров не имела, дно песчаное, с валунами, а тут раз, лоб в лоб столкнулись с моджахедами. Те тоже по нему шли. Для бокового дозора многовато, два десятка, скорее всего усиленное охранение. В самой банде их почти две сотни, а нас едва три десятка, но дело привычное. Стрелять нельзя было, шуметь первым, выхватив ножи, я рванул вперёд. А так как я в дозоре был, впереди наших, первым и врубился в ряды душманов. Работал двумя ножа и быстро, молниеносно меняя цели. В общем, только крики и раздавались. Не успели моджахеды использовать оружие, да и вооружены в основном старыми английскими винтовками и редкими китайскими «АК». Основная группа не узнала что их охранение уничтожено и продолжало идти на засаду. Двадцать два тела, наши даже не успели принять участие, только добили подранков после меня. Мы успели занять позицию, и не дали отойти выжившим, когда наши сначала из гранатомётов и пулемётов накрыли, потом шквальным автоматным огнём. И мы с тыла добавили. Осмотрели, ворочая тела, оружие уничтожили, я оптику снял с «СВД», жаль пулей изувечена винтовка, хочу поставить прицел себе на пулемёт, целый тот, ну и так по мелочи. Набрал, в основном боезапас. Места для чего другого серьёзного не было, но копиться. И обыскивать вот так на виду нельзя, ещё объявят мародёром, но скопил пачку местных афгани, около полторы тысячи долларов, у одного в подсумках две пачки русских рублей нашёл, трёшки. Всего тысяча двести рублей, мотом большой золотой портсигар с каменьями, два богато украшенных камнями кинжала, и мешочек с необработанными изумрудами. Всё это на телах нашёл за полтора месяца боёв. Неплохо идёт.
Вот так вернулись на базу, стирка, я пулемёт чищу и воду попиваю, а тут окрик:
– Антошина, к командиру отряда.
Быстро собрав пулемёт, вставив короб и заправив ленту, и рванул в нужную сторону. Не смотря на то, что за длинным столом сидело ещё шестеро из нашей группы и прапор Игнатьев, оружие без присмотра я не оставлял. Отучили. Наши не все стояли в кишлаке, а рядом землянок нарыли, так оно безопаснее, однако меня перехватили по пути и отправили в нужную землянку. А там знакомый особист ждёт.
– Ну что Антошин, пляши. Для тебя радостная новость. Мать твою нашли, она действительно в одном из южных кишлаков находилась. Как врача используют, а моджахедов там госпиталь. Сейчас идут переговоры по обмену на несколько важных полевых командиров. Договорились уже, рабочие моменты обсуждают.
– Приятная новость, спасибо, товарищ капитан. А отец?
