Итак, перед нами Личности и общение между ними. Каждое слово в их отношениях может иметь только одно значение: «я люблю тебя». Это есть связь и это есть условие бытия связи. Это «люблю тебя» принимает самые различные оттенки, даже если мы рассказываем о том, сколько стоит коровье масло в магазине. Этот смысл словосочетания «люблю тебя» заложен даже в самой малой микроне бытия, ибо всякая частица мира несет в себе отношение Личностей или является связью Их, или образом беседы Личностей между Собой. Это «люблю тебя» постоянно звучит в Семейных отношениях Предвечного Совета, причастником Коего через Христа стал человек. А потому в каждой микроне бытия мы видим это согласие, свойственное для пребывающих на Вершине вершин – Триединство Бога Троицы. Прошлое-настоящее-будущее. Ширина-высота-длинна. И так далее. Нельзя как-то оставить в стороне и всякий научный анализ, произведение искусства, политическое требование или экономическую выгоду. То есть всякая самая продвинутая научная доктрина так и остается тем самым словом признания в любви одной личности другой. Это есть естественный порядок вещей и условие жизни вообще.
Но есть страшная опасность. Наука – это такое дышло, куда повернул, туда и вышло. И теперь слово любви превращается в диаметральное смысловое наполнение. Это также как в той сказке, когда царю поднесли приказ о казни или помиловании бедняка. «Казнить нельзя помиловать» – где поставить запятую? Ничего не меняется в порядке слов, но меняется смысл на противоположный. Вот тут надо стоять за государственную безопасность страны и народа, и вообще всего мира на Земле. Ведь в жизни всё меняется и «запятая» постоянно норовит «перескочить» перед слово «нельзя». Со “снежной лавиной” лучше всего бороться в самом начале её схождения, чтобы не посылать лучших людей в кровавую бойню.
С другой стороны, не все так однозначно. Летом 2019 года мне посчастливилось услышать простые гениальные мысли. Они были озвучены не профессорами или академиками, а простой школьницей из подмосковного города Чехова. Юная поэтесса отличалась не только красотой и белизной волос, но еще и умом. После моих речей она мне сказала: «Мы верим тем, кого любим». В моей трактовке это выглядит так: «Вы нам много тут интересного рассказываете и все как бы логически обосновано, научно. Но нам заложили в ум знания те, кого мы любим и они нас любят. Пусть там много лжи, но каждая реалия всегда имеет двоичность в смыслах, то есть двусмысленностью наделена даже откровенная ложь. А так как любовь видит только свое подобие, то и в откровенной лжи мы найдем свой мостик в будущее». Просто и ясно. Все в мире относительно, но если для философа сие есть смертельный приговор, то для любящего сердца – это лазейка из самого безвыходного положения. Любовью человек найдёт на абсолютно черном малые оттенки белого, а ненависть обнаружит и на Солнце черные пятна. Любовью личность видит всю картину бытия в целом не переворачивая её и в собственный дом через идёт через дверь.
Мне подумалось, к чему тогда я всю эту свою жизнь писал сие, ибо просто надо любить и просить любви у Бога, стать монахом и стяжать Благодать Духа Святого, все сильнее и сильнее углубляясь в стихию Божественной Любви, чтобы видеть пути жизни даже там, где её, казалось бы, нет. И этими дорогами жизни вести за собой людей. Вот такая Диана К. из города Чехова.
В этом же явлен стиль русского рукопашного боя: также надо иметь способность видеть белое там, где всё мрачное и черное. В этом случае, во всякой брани один должен найти способ примириться с другим и даже поддержать ненавидящего нас, помочь встать ему рядом на пути к жизни. Ведь он упал, а потому идет против тебя за помощью так, как ему это естественно – он упал, то есть болен и потому творит своё же подобие. Да так помочь, чтобы и самому не быть покалеченным. Вот тут начинается возрастание в силе ума и духа. Бог дает ум и силу только ради этого. …” (На этой мысли художественный вымысел закончен и продолжим обсуждение сказанных идей.)
Как уже сказано, жизнь – это Вершина бытия и вид, который открывается с неё единый, одинаковый для всех людей, оказавшихся на ней. И оный тот же, как в самые первые времена человечества, так и сегодня, так будет всегда. Поэтому человек, стоящий на этой Высоте в любую эпоху, ничего нового увидеть не мог, а потому нового не принесёт людям, но открыл только то, что оказалось хорошо забытым старым. Понятийный язык со временем постоянно меняется, а потому приходится постоянно перефразировать одну и ту же мысль, подстраивать под возможности её понимать новым поколениям. Иными словами, то, что выражали древнейшие космогонические мифы, позднее трансформировалось в философском наследии Древней Греции, потом уже древнее учение славян эпизодически или обрывочно явлено в богословских исканиях и философии Европы Средневековья. Ныне тот же самый открывшийся взору вид пытаются раскрыть учёные на еще более узкоспециализированном понятийном языке научного анализа математики, физики и вообще всех наук. Но все осмысляемое так и остается новой ещё одной формой изложения того же самого вида, который зрел самый первый человек на Земле. Иными словами, да, эволюция движется от простого к сложному, но движение сие только в одном направлении: к более сложному свидетельству о Боге, сообразуясь Ему во всё более и более сложных формах. Вне данного плана ничего нет.
Этот момент наглядно виден на примере из окружающей природы. У нас на Урале есть скальные изваяния высотой более 30 метров. Их называют «Семь Братьев». Когда-то в этих краях был мощный горный массив. В течение многих тысячелетий вода и ветер разрушали его, превратили в песок и гальку. Но разрушалась только менее устойчивая воздействиям порода, а то, что разрушению не поддалось, приняло вид высоких каменных исполинов. Так вот речь пойдёт о самом верхнем крае этих скал. Эволюция «роста» столбов, обусловленная разрушением, на самом деле, идёт не к небу, а вниз, к центру Земли. Они не растут, а углубляются, своим верхним краем оставаясь в прежней близости к Солнцу. Сообразно сему идёт становление жизни. Бог не становится более совершенным, а более совершенными или более усложненными становятся формы подобия Ему. Верх так и остался до сей поры частью того горного ландшафта, коим были горы в те далёкие времена, а вот нижняя часть от простого к сложному процессом углубления захватывает все больше и больше материи. Радость бытия только одним способом торжествует – оная остается ничем не тронутой. Оная есть недотрога. Именно таким оная рождает человека. Образ её несет человек. Радость – это есть жизнь в иной трактовке, а потому жизнь эволюционно проходит нетронутой, то есть мимо всех воздействий и в пределах этого коридора идут развития всех форм жизни. ПАСХА. Тот самый древний «горный массив» так и остался в нашей природе и мы, человеки, являемся самым полным свидетельством о том изначальном мире нетронутого счастья, принимая образ именно недосягаемости её: у нас нет достоинств для противостояния чему-либо, ибо мы природой являемся радостью, кою не омрачать можно только одним способом – не трогать её, ибо оная недотрога. Человек – это такой атлант, который держит на руках своих это небо. Учёный не изменяет сему, то есть ищет именно это, то есть самого себя. Он ищет то, кем был и в то же время кем является ныне. Он ищет во внутреннем мире материи образ той части, то есть образ того верхнего края, который когда-то был частью того изначального «древнего массива» и который он носит в себе до сей поры. А потому не поднимается в своих исследованиях шаг за шагом всё выше и выше к Вершине вершин, а оставаясь самим собой, Вершиной вершин, спускается ниже, приобщая к своей изначальной грани больше и больше природы. Так во всём и везде. Нам это важно обозначить, ведь к изначальной природе высшего счастья необходимо причастить, присовокупить, приобщить каждую микрону бытия даже в аду бездны. Сие важно практиковать. К примеру, марафонец, бегущий по дистанции, не сможет преодолеть её, если в этот момент не живёт на самом верхнем крае собственной природы, сообразуя ей ад физической нагрузки, благодаря чему ад становится ещё одной формой богословия радости, вписывающейся в реалии счастья, не посягая на радость, а потворствуя ей. Природа сообразуется с радостью, то есть становится более полным переживанием счастья. Архиважно, чтобы оная была на прежней высоте, то есть была и оставалась недотрогой и частью того самого изначального рая, когда первый человек был во Царстве Небесном. Говоря иносказательно: также как исполины-атланты держат небо, так и каменные столбы держат свой верхний край на той же прежней высоте и в той же близости к Небу. Ведь благодаря своему богословию радости эти каменные изваяния попали в поле зрения человека, как красота и религиозное откровение в богословии. (Это и есть главная идея или суть древней славянской аскезы в древнегреческом иносказательном выражении. Мы нарисовали этот пейзаж схематично, не применяя краски, чтобы мы видели не «мужчину, забывшего ключи от дома», а промысел Творца. Это является освобождением России. У Древних славян сие имеет схожесть с практикой медитации во время тяжёлых монотонных физических трудов.) Получается из всего выше сказанного, что выше молитвы монаха и крестьянского первобытного труда нет ничего у человечества, ибо нет сильнее радости, активирующей все грани нашей природы. А ведь практика именно это доказывает. И вот этот момент, утверждение жизни (счастья), сообразуя мироздание естеству самой Вершины вершин, становится ключевым в формировании древней славянской религии, перешедшей потом в бесконечные вариации верований по всему миру.
