– Как вы узнали это?

– Споры рассказали нам. Хотя на самом деле они вовсе не споры, а некое подобие группового организма, состоящего из биллионов микроскопических клеток. И у них есть общая центральная нервная система.

– Откуда они?

– Невозможно сказать. Они отправились в путь давным-давно и издалека. Может быть, сейчас их планета уже не существует.

– Они дрейфовали в космосе до тех пор, пока их не привлекло бертольдово излучение этой звезды, которым они "питаются". Они, как в резервуарах, находятся в местных растениях, пока не найдут животного носителя.

– Зачем им нужны мы?

– Тела. Они не причиняют вреда. В обмен они дают абсолютное здоровье и делятся знаниями.

– Короче, рай.

– А почему бы и нет? – спросил Спок. – Здесь есть все, и ничего не нужно. Это – настоящий Эдем.

– Человек застаивается, скисает, если у него нет амбиций, если он не хочет быть большим, чем есть на самом деле.

– У нас есть все, что нам нужно, – сказал Сандовал.

– За исключением прогресса. Вы не сдвинулись ни на дюйм в своем развитии. Вы не создаете и не изучаете! Сандовал, вы в своем рае катитесь назад к деградации и распаду.

Спок горестно покачал головой.

– Ты не понимаешь. Но все равно, рано или поздно ты присоединишься к нам.

– Будьте вы прокляты. Я возвращаюсь на корабль.

Он не мог припомнить, когда в последний раз его охватывала такая дикая ярость.

"Дерзость" совсем опустела. Кирк заново осознал, насколько огромен корабль. Но несмотря на все его богатейшие ресурсы, капитан был беспомощен. Удивительно, как быстро весь экипаж поддался влиянию спор, и оставил яростно бороться одного Кирка…

Бороться?

Яростно?

Минуточку.

Корабль был полон спор, поэтому со взятием образцов не возникло никаких проблем. Кирк спустился в лабораторию Маккоя, приготовил микроскоп и пластинки. Каплю воды – на пластинку… так… теперь – несколько спор. Он положил пластинку под микроскоп. Прошли века с тех пор, как он последний раз делал это. Вспоминая школьные лабораторные работы, он отрегулировал линзы. В конце концов он увидел споры, расплывчатые и продолговатые, словно зернышки.

Кирк встал, взял инъектор Маккоя, набрал в него адреналина и впрыснул в пластинку. Затем опять сел к микроскопу.

Ничего не было. Адреналин уничтожил споры. Он нашел ответ.

Это было опасно, но другого выхода не было. Кирк вернулся на мостик и вызвал Спока. Если тот не ответит…

– Спок слушает. Кто на этот раз?

– Я решил присоединиться, спокойно сказал Кирк. – Теперь я понимаю.

– Отлично, капитан. Когда вы спуститесь?

– Я упаковываю кое-какие вещи: на борту есть оборудование, которое наверняка пригодится колонии. Ведь после того, как я покину корабль, мы уже не сможем вернуться назад.

– Вам прислать помощь?

– Я думаю, что мне понадобится помощь только одного человека. Вы сами не подниметесь сюда, мистер Спок?

– Хорошо. Ждите меня через десять минут.

Кирк ожидал появления первого помощника в транспортерном отсеке. Спок материализовался и сделал шаг к Кирку, приветственно улыбаясь. Кирк не улыбнулся в ответ.

– Теперь, – резко сказал он, – ты, подлый бунтарь, наполовину человек, наполовину компьютер, узнаешь, что значит дезертировать с моего корабля.

Спок замер. Казалось, он был немного удивлен, но по-прежнему непоколебим.

– Наполовину человек – это правильно, но наполовину компьютер – нет. Машина может быть компьютеризирована, человек никогда.

– А что заставляет тебя считать себя человеком? Ты, подземная крыса! Эльф-переросток!

– Капитан, я не понимаю…

– Конечно, ты не понимаешь! Для этого у тебя не хватает мозгов. Ты можешь понимать только отпечатанные приказы.

– Капитан, если вы не…

– Да что можно ожидать от выродка, чьим отцом был компьютер, а матерью – энциклопеция…

– Моя мать была учителем, – теряя спокойствие, начал Спок, – а отец – дипломатом.

– Он был таким же выродком, как и его сын! Дипломатом планеты уродцев! Вулкан покинули все, кто имел хоть каплю совести!

– Капитан… пожалуйста… не надо…

– Ты предатель расы предателей! Прогнивший, как и вся твоя получеловеческая раса! А у тебя хватило наглости завести роман с девушкой, земной девушкой!

– Хватит!

– Я даже не успел начать! Как ты думаешь: она знает, из чего ты состоишь? Человеческий каркас, полный банков памяти! Тебе нужно выступать в цирке, Спок, а не быть офицером космического корабля! Сразу за человеком с собачьим лицом!

С этими словами Кирк шагнул вперед и отвесил Споку две сильных пощечины. Тот с ревом бросился на него. Кирк отскочил в сторону и поднял заранее приготовленную металлическую трубу, чтобы парировать удар.

Это не очень походило на драку. Кирк максимально сосредоточился, чтобы уворачиваться от выпадов Спока, который атаковал с дикой яростью, используя при этом весь опыт своей, некогда бывшей воинственной, расы. Конец мог быть только один Кирк был лишен своего оружия и мощным нокдауном повержен на пол. Спок с перекошенным лицом схватил табуретку и поднял ее над головой, собираясь нанести последний удар.

Кирк посмотрел на него и поморщился.

– Я думаю хватит, мистер Спок.

Спок сконфуженно уставился на него. Затем опустил табуретку.

– Я никогда не представлял, что значит, попасться под вашу горячую руку. В конце концов, что это за первый помощник, который избил своего капитана? – он потрогал ноющую челюсть.

– Вы… вы специально сделали это…

– Да. Споры, мистер Спок. Расскажите мне о спорах.

Казалось, что Спок на какое-то время ушел в себя.

– Они исчезли. Я больше не принадлежу им.

– Этого я и добивался. Ты говорил о любви и мире. Яростные эмоции подавляют и разрушают их. Мне нужно было разозлить тебя, чтобы ты вышел из-под их влияния. Вот в чем ответ.

– Может быть выход и правильный, но мы не сможем проделать это с пятьюстами поселенцами. Это нелогично.

Кирк поморщился.

– Я помню, ты говорил мне о каких-то звуковых частотах, возбуждающих эмоции.

– Например, низкие частоты обыкновенного органа могут вызвать чувство страха. Другая частота стимулирует пищеварение.

– Это не поможет. Мне нужна частота, которая бы раздражала людей, и которую можно было бы транслировать на их передатчики.

Спок на минуту задумался. В конце концов он произнес:

– Я думаю, это можно сделать.

– Тогда давай начнем.

– Капитан, нападение на офицера – поступок, заслуживающий наказания.

– Если мы оба будем в карцере, то кто будет строить передатчик?

– Логично, капитан. Тогда за работу.

Сигнал, посланный модифицированным передатчиком, был неслышен, но вскоре все жертвы почувствовали сильное раздражение. Через несколько минут по всей колонии стали вспыхивать драки. Впрочем, они длились недолго. Когда споры под воздействием адреналина рассосались, шум постепенно стих. И тут же на "Дерзость" стали поступать вызовы.

Остальное было несложно. Команда вернулась на борт, за ними последовали колонисты; корабль был очищен от спор, за исключением некоторых, которые отправились в лабораторию флетчера.

Кирк, Спок и Маккой стояли у центрального экрана, на котором стремительно уменьшался Омикрон Цети III.

– Во второй раз, – сказал Маккой, кивком указывая на экран, – человек был вышвырнут из рая.

– Нет, на этот раз мы ушли сами. Может быть, мы не принадлежим раю. Кощей, нам чужды звуки лютен, и мы можем лишь маршировать под барабанную дробь?

– Поэзия, капитан, – сказал Спок. – Порыв души.

– А вы что можете сказать об Омикроне Цети III, мистер Спок?

– Я не так уж много могу сказать, – тихо и спокойно проговорил Спок. – Но впервые в жизни я был счастлив.

Все с удивлением посмотрели на него, но перед ними попрежнему стоял тот Спок, которого они знали: холодный, собранный и бесчувственный.