Тот фыркнул.

– Что за глупость?! – Но упрямиться не стал и после недолгой паузы произнёс: – Ладно, чего уж теперь? Слышал ведь высказывание, будто проще верблюду пройти через игольное ушко, нежели живому попасть в небесные чертоги? Так вот: Лестница возвышения неспроста называется «тридцать семь ступеней до неба». До неба. Не на небо. Хочешь идти дальше – придётся умереть. А я не желаю вознестись на небо бестелесным духом. Я намереваюсь повторить путь Царя небесного во плоти!

Сосед запросто мог придуриваться, и я решил копнуть чуть глубже.

– И чем же тебе помешал ритуал очищения?

Первый ответил с нескрываемым презрением.

– Ритуал очищения – для слабаков. Для тех, кто не способен контролировать свой талант! Для тех, чья воля недостаточно сильна! Это маленькая смерть, которая выхолащивает дух, вычищает из него саму суть жизни и рвёт связь с телом! Царь небесный шёл другим путём!

Мне возвышение и даром не сдалось, я просто хотел стать тайнознатцем, поэтому в бредни соседа вникать не стал и задал новый вопрос:

– Так ты сектант?

– Нет. По дороге возвышения пройдут лишь одиночки. Таков путь!

Я вздохнул и сказал:

– Ладно, выкладывай, что придётся делать. Обещаю никому ничего не говорить, если вдруг откажусь.

– Очень меня этим обяжешь, пусть даже наши гостеприимные хозяева уже и предприняли решительно все меры, дабы помешать мне с ними распрощаться! – Первый коротко хохотнул и пояснил: – Я обладаю талантом астрального странника, но для побега недостаточно избавиться от кандалов, нужно осознавать, откуда именно ухожу и что находится кругом. Понимаешь?

– Нет, но ты продолжай.

– Выведут отсюда – считай шаги до поворота, и от поворота до лестницы. Запоминай число ступеней, ширину и длину двора, коридоры и аудитории. Самое главное, конечно, это источник силы и его якоря, но едва ли тебя к ним допустят.

– И чем тебе это поможет? – озадачился я.

Послышался едва слышный стук, словно Первый постучал пальцем по своему виску.

– Нужно составить план. Без этого никак.

Он определённо темнил и недоговаривал, но мне было плевать.

– Это я сделаю. А что с проклятием?

– Слово?

– Слово, – подтвердил я.

Первый рассмеялся.

– Уж поверь, у тебя не будет возможности сдать назад. Я знаю превеликое множество похабных песенок, и у меня лужёная глотка. Попробуешь юлить, буду распевать их ночи напролёт. Точно свихнёшься!

– К делу! – поторопил я его.

Сосед тянуть кота за хвост не стал и сказал:

– Тебе надо развить внутреннее зрение и научиться отслеживать потоки энергии. Не ощущать их волной тепла, а видеть. Ну или хотя бы чувствовать достаточно чётко, чтобы вычленить отклонения от нормы – всё иного цвета, слишком холодное или горячее. Это понятно?

– Не очень-то.

– Ничего сложного в этом нет. Не станешь отлынивать, справишься за седмицу, самое большее – за две. После этого начнёшь не просто прогонять энергию по телу, но и вымывать ею всё инородное. От проклятия так легко не избавишься, твоя задача – собрать все его метастазы в одном месте и не позволять разрастаться дальше.

– Чего собрать?!

– Щупальца.

– А потом? Так и держать их всю жизнь?

– Разживёшься деньжатами – из тебя любую пакость выжгут. – Первый помолчал немного, потом сказал: – Ну или сам справишься. Только понадобится чёртова прорва энергии. Без доступа к источнику или мощному алхимическому накопителю даже не пытайся.

– А…

– Пока хватит! – оборвал меня сосед. – Для начала разберись с внутренним зрением!

Я беззвучно ругнулся и вновь открылся небесной силе, начал впитывать её, прогонять по телу и выплёскивать, а заодно пытался заглянуть в себя и уловить присутствие чего-то инородного. Пытался и не мог.

Да всё со мной в порядке, черти драные! Ещё б только не нога…

Завтрак нисколько не разочаровал, обед и вовсе превзошёл вчерашний ужин. Так помногу есть попросту не привык, и после необычайно сытной трапезы начало клонить в сон. Мне бы энергию в себя тянуть, пока травяной отвар благотворное влияние оказывает, а вместо этого зеваю и глаза разлепить не могу.

Я поглядел-поглядел на Первого, да и начал по его примеру разминаться, подпрыгивать, качать пресс, отжиматься и подтягиваться, ухватившись за прутья решётки – благо все эти гимнастические упражнения были прекрасно знакомы: отработал их, когда думал податься в акробаты. В итоге удалось разогнать кровь, перестал клевать носом.

Так дальше и пошло: ел, спал, развивал дух, укреплял тело. Наращивал приток энергии и увеличивал стабильность её поступления, заодно пытался разобраться с внутренним зрением. Упражнялся, упражнялся и упражнялся. Уделял этому всё свободное время, лишь бы только не думать о Рыжуле, Луке, Хвате и остальных. Раскрывался небесной силе и впитывал её до тех пор, пока не начинала идти кругом голова. Заявившийся седмицу спустя в казематы приютский врач оказался моими успехами всецело доволен.

– Поздравляю, юноша! Вы далеко не безнадёжны! – объявил он после того, как изучил меня через пластину алхимического стекла и окуляры странных очков. – Вот вам новое задание: не просто выталкивайте из себя энергию, а собирайте её у солнечного сплетения и уже лишь после этого равномерно распределяйте по телу. Лучезар, прибери линзы!

Ассистент врача принял у него очки, вынул разноцветные стёкла и вернул их в шкатулку, тогда-то и послышался знакомый скрип: нам доставили обед.

Паренёк посильнее натянул на лицо капюшон хламиды, подхватил саквояж и поспешил на выход, но только начал протискиваться мимо каталки, и черноволосый молодчик втихаря поставил ему подножку, а после ещё и бросил недовольно:

– Осторожней давай!

Посмеиваясь, Овод взял лужёный судочек и тотчас выронил раскалившуюся посудину, разлив суп.

– Ах ты… – зашипел он было на поквитавшегося с ним юнца, но вмиг заткнулся, стоило обернуться на шум врачу.

– Это что ещё такое? – угрожающе произнёс зеленоглазый франт, и мягкости в его голосе не осталось ни на грош.

– Делов-то – без первого остался… – пробурчал Овод, дуя на обожжённые пальцы.

– Не пойдёт! – отрезал врач. – Живо на кухню! Бегом!

Молодчик со всех ног метнулся прочь по коридору, а его конопатый товарищ раздал нам судочки и утянул каталку вслед за врачом.

– Всё даже интересней, чем я думал, – озадаченно пробормотал Первый, когда мы остались вдвоём. – Уж не знаю зачем, но тебе поручили сформировать зачаток главного меридиана.

– Это что? – поинтересовался я.

– Излив ядра, – не слишком-то и понятно пояснил Первый, а расспросить его помешал вернувшийся со второй порцией супа Овод. Протереть пол ему и в голову не пришло, сразу куда-то утопал.

Я занялся похлёбкой и озадаченно хмыкнул.

– Даже странно, что простой врач так гоняет слуг.

– В приютах не бывает простых врачей, – усмехнулся Первый. – Да и эти обалдуи не слуги, а воспитанники.

– В самом деле? – удивился я и в несколько глотков допил успевший остыть отвар. – А чего они ишачат тогда?

– Перестарки! – презрительно бросил в ответ сосед по каземату. – Застряли здесь и содержание отрабатывают.

После кружки травяного напитка меня бросило в жар, и заполонявшая всё кругом небесная сила стала ощущаться куда явственней обычного, не сказать – острее. Я открылся ей и начал впитывать всем телом, пытаться собрать в районе солнечного сплетения и только лишь после этого выталкивать вовне.

Впитывать и выталкивать получалось, собирать – нет. Просто даже до конца не представлял, как к этому подступиться. Разговор увял сам собой, но толком позаниматься я не успел: вновь послышался знакомый скрип, пришлось стряхивать оцепенение и вручать давешней парочке молодчиков пустые судочки. Но только лишь этим сегодня дело не ограничилось.

– Руки высунь! – потребовал Овод, а после поправил меня: – Да не так, дурень! В одну ячейку!

Он притащил с собой ручные кандалы, которые на моих запястьях и защёлкнул. И сразу – будто в ледник спустили. Согревающее присутствие небесной силы сгинуло в один миг, стало зябко.