— Вы знакомы? — недовольно произнес отец.

— Да, — не стал скрывать Слава, — У нас были короткие диалоги в социальных сетях.

— Я не знал, — сухо ответил папандр.

— А я не афишировал, — победил его Славка.

Отче сник, а троюродный брат со взглядом победителя отправился на свое место. Видать отношения у дяди с племянником не очень хорошие. Но подумать об этом не было времени, мы проследовали к своим местам.

Слева от отца сидела Инна, потом брат, потом все остальные. По правую руку сидела я, но могу предположить, что если бы была мамань, то сидела бы она. Глава и Назик расположились аккурат напротив нас. Слава был где-то сбоку, но видела его отчетливо.

Ели все молча. Я часто ловила на себе заинтересованные взгляды, но не только от приглашенных гостей, но еще и от Вазо. Увы, интересовало эти цепкие взгляды отнюдь не мое милое личико, а манера поведения за столом и этикет. Этому я была обучена хорошо. Бабушка у меня была идеалисткой и всегда ругала, если я ем неаккуратно. Но под такими взглядами весь этикет хочется послать к чертям. Когда меня начало это нервировать, я так же открыто и нагло смотрела в глаза в ответ. Иногда даже бровь поднимала, посылая вопрос: «Че надо?». В такие моменты меня тихо пинал отче. Я не будь дурой, пиналась в ответ. Достали! Никаких нервов не хватит. У кого бы занять?

Когда с основным меню было покончено и нам принесли десерты, мужчины начали вести беседы.

— Лейла, расскажи о себе? — откликнулся один из мужчин, на которого отче просил обратить особое внимание.

На самом деле не молодой мужик был весьма симпатичным. Но вот одним вопросом сразу похоронил весь мой интерес.

Во- первых, обратился панибратски. Мы с ним не пили коньяк, чтобы он мне «тыкал». Во-вторых, его акцент пробирал до костей. И в последних, задал самый обобщенный вопрос.

— У меня достаточно хорошая память, — сделала паузу, вспоминая его имя. — Ашир Векенбетович. Могу рассказать всё о себе, начиная с пяти лет. Но, думаю, будет целесообразнее, если я буду отвечать на конкретные вопросы, не требующих монолога с моей стороны.

И многозначительно улыбнулась. Мужчина умолк.

— Сколько лет вам, милая леди? — вопрос уже от другого собеседника.

— Двадцать два, — никогда не скрывала свой возраст.

— Какое у вас образование? — вопрос от того же мужчины.

— Юридическое.

Мы сидели напротив высоких окон, а так как на улице было уже темно, в отражении я смогла увидеть довольное лицо отца. Гордится падла! Только где он был, когда я убивалась на работе без выходных, чтобы оплатить универ. Сам помочь ведь отказался.

— Специальность? — все не унимался мужчина.

— Судебная и прокурорская деятельность.

Взгляды от меня не отлипали, поэтому я смогла ухватить в них толику удивления. А Славик лишь ехидно щурился. Он то в отличии от остальных уже это все знает. Мы встретились взглядом и мне хотелось ему озорно подмигнуть. Но под прицелами делать этого не стала. А то папандр обпинается.

— Кем вы работаете? — мужчина оказался подозрительно любопытным.

После этих слов я очень внимательно на него посмотрела, но ничего в лице найти не смогла. Может и вправду просто любопытный.

— До недавнего времени занималась уголовными делами, — первую часть фразы слегка выделила интонацией, кто внимательно слушает, тот поймет.

Внимательным оказался глава касты, сидевший до этого момента молча:

— Как тебе Грузия? — спросил он, но глазами обозначил совсем иной вопрос «На сколько задержишься?».

— Страна красивая, но на любителя, — а на самом деле «Не знаю».

— Приезжим действительно иногда трудно освоиться, — «Тебя привезли против воли?».

Я лишь молча кивнула, отвечая сразу на два вопроса. Глава мимолетно посмотрел на отца, а потом полностью уделил внимание десерту. Умен, очень умен.

Дальше беседа была не такой напряженной. Мужчины вспоминали места, которые рекомендовали посетить. В каких-то моментах даже шутили. Что похвально, разговаривали все на русском, хоть и не всегда понятно. Отче больше не пинался, а Инна приняла более благосклонный вид и радовалась небольшим признакам внимания.

Но по всем правилам бутерброда, вечер не мог закончиться хорошо.

— Лейла, скажи, твое сердце занято? — и игривый взгляд от Ашира.

— В плане? — притворилась дурочкой.

— В плане романтики, — слова его лились словно патока, аж противно.

— Нет. Работа занимает бОльшую часть моей жизни. На такие глупости просто нет времени, — ровно ответила, в надежде, что он отстанет.

— То есть ты карьеристка?

— Думаю, что не кому не чуждо желать самого выгодного социального положения. Только кто-то добивается, а кто-то просто ждет хороший случай, — и скосила взгляд сторону брательника.

Он зверствовал. Моя фраза была общей, но все поняли кому она действительно адресована. Послышались смешки.

Пинок под столом оказался неожиданным и сильным, еле сдержала вскрик. Посмотрела на отца. Тот старался держать ровное выражение лица, но глаза говорили об обратном.

Нет, все такие интересные. Спрашивают, но не хотят слушать честные ответы. Скромницей я была в детстве, и говорила все, что хотели услышать другие. Но сейчас я выросла и меня уже поздно воспитывать.

Далее отец повел себя более чем странно. Он встал, объявил, что мероприятие закончилось и не прощаясь утянул меня из столовой. Сопротивляться я не стала, сама хотела уйти. Взлетев на второй этаж, отче открыл мощные двери и буквально втолкнул меня в помещение. А потом его нервы сдали:

— У тебя совесть есть? — чуть ли не кричал мне в лицо.

— Правильно воспитанная совесть никогда не грызет своего хозяина, — сказала народную мудрость.

— Значит нет, — сделал свои выводы отец, — Я просил тебя вести себя нормально!

— А что я сделала не так? — спокойный вопрос.

— Ты еще спрашиваешь? Это что за разговоры были?

— Да, я спрашиваю. Я не материлась, не плевалась, вела себя более чем достойно, хотя противно было до одури. И после этого ты говоришь, что я думаю только о себе? — мне стало обидно, — Я хоть и привыкла к стрессам, но мне не сорок лет, чтобы не принимать все близко к сердцу. Пойми, что мне тяжело тут! И я выкручиваюсь как могу.

Я сама не поняла, как начала делиться своими чувствами. Похоже дело близится к истерике.

— Плохо стараешься! — не оценил мои слова мужчина.

В очередной раз убедилась, что ему плевать. Зачем я пытаюсь ухватиться за нормальное отношение отца?

— Нда, тяжело вам будет… — послышался скрипучий голос сзади.

Папндр весь подобрался и склонил немного голову. Это движение я повторила. Глава касты пришел в сопровождении Назик. И если старик был абсолютно спокоен, то женщина переводила встревоженный взгляд с меня на отца. Она усадила Вазо на диван и отправилась по его поручению за водой.

— Гурам, сынок, не хорошо отпускать гостей не попрощавшись. Плохой пример дочери подаешь.

Папик намек понял и удалился из помещения.

Мы с главой остались одни в небольшом кабинете. Здесь был добротный письменный стол, диван, два кресла и столик. Стены подпирали высокие стеллажи с книгами и документами.

С минуту Вазо просто разглядывал меня с ног до головы, а потом приглашающим жестом указал на кресло напротив него. Я, как самая послушанная девочка в мире, естественно, села.

— Что хорошего скажешь? — поинтересовался старик.

Я задумалась. Ну правда, что из всей этой ситуации может быть хорошего? Но одну новость все же отметила.

— Впервые выехала за границу.

— М-м… Как говоришь твою маму зовут?

— Мария.

Глава нахмурил брови, явно что-то вспоминая.

— Да-а, помню такую. Гурам постоянно о ней рассказывал, когда был мальчишкой, — старик улыбнулся, — Я её в живую не видел, только на фотографиях. Гурамчик любил её безумно, а когда узнал, что беременна, пылинки сдувал.

— Пф…

О том, что любовь у них была внеземная, я знаю, но все равно противно.

— Но где была его любовь, когда родилась я? — стала ябедничать как маленький ребенок.