Перед полетом отправила всем прощальное смс. Меня, конечно, не собирались лишать средства связи, просто самой лишний раз не хотелось травить душу. Дяде Саше, ставшему мне как родным отцом написала, чтобы оберегал маму и не давал ей делать глупости. А в конце приписала, что безумно люблю их обоих. Митьке, Ринке и Лешке доверила уход за квартирой и сказала, что буду иногда им писать или звонить. Их такой ответ не устроил и они пообещали надрать мне уши, когда вернусь. Шефу пообещала не терять адвокатский дух, достать документы и в скором времени вернуться на работу. Хотя как «скоро» это будет, сказать сложно.

С каждой минутой приближения посадки на самолет, я тихо умирала здесь, чтобы возродиться заново там, в новой жизни. Хотелось кричать, что никуда я не поеду или съесть паспорт, который предусмотрительный братец отнял еще в пути. Но я сидела тихо, как мышка. Насколько бы не был силен человек, страх его съедает. И если есть силы противостоять этому, он их использует. А у меня сил не осталось. Впервые за очень долгое время я сдалась обстоятельствам!

Глава 2. Язык мой — враг твой!

Перелет прошел нормально. Я не паниковала, и не потому, что уже летала на самолете, а потому, что руководствуюсь пессимистическим принципом «все мы когда-нибудь умрем». Я ведь не одна такая?

Из аэропорта выходила с сияющей улыбкой. Радость моя была почти искренней, ведь я здесь не по работе, а значит можно хорошенько оттянуться!

Мои кислотно-розовые чемоданы загрузили в очередную дорогую машину черного цвета. Братец снова открыл заднюю дверь авто.

— Неа, — сказала я, — Поеду спереди!

— Женщины едут только сзади. За спиной мужчины! — начал заводиться брат.

— А я не вижу здесь мужчины, — кокетливо подмигнула и села на переднее сидение.

Дверь сзади плавно закрылась. Парень спокойно обошел атомобиль, сел на место водителя, закрыл глаза… и все! И сидит падла!

— Мы поедем, нет? — не выдержала я.

— Заткнись! — рыкнул братец и нажал кнопку зажигания.

Что-то странное творилось с Ленкой. Как только мы прилетели он стал раз в двадцать раздражительнее и старался вообще со мной не разговаривать. Ну и фиг с ним. Больно надо!

Я повернулась к своему окну и сквозь тонировку рассматривала город. Он оказался невероятным! Великолепная архитектура, чистые улицы и ничего лишнего в виде граффити. Он завораживал. Нужно обязательно выбраться на прогулку.

— У вас очень красивый город! — меня переполнял восторг, которым я хотела поделиться, поэтому на время забыла о наших разногласиях.

Ленак ничего не ответил, лишь руки на руле сжал крепче. Видимо, моё общество он еле терпел.

Мы уже проехали большой современный город, за окном то и дело мелькали винтажные домики разной величины. К слову, маленьких одноэтажных домов, как в наших деревнях, нет. Все от двух этажей и выше. Предполагаю, что рассчитаны на большие семьи. Мама бы оценила.

Мысли о маме разогнали хорошее настроение. Как она там? Не совершает ли глупости? Руки так и тянулись позвонить ей, сказать, что все хорошо, что я скоро вернусь. Но нельзя! Черт бы побрал эту родню!

Спустя минуту я снова заползла в свой кокон отрешенности, отодвинула эмоции и убрала пелену, что закрывала мою главную цель пребывания в этой стране — найти документы.

Мы подъехали к большому трехэтажному дому. Перед нами открылись ворота и машина плавно въехала во двор. Я ожидала увидеть сад, экзотические цветы, мраморную дорожку, ведущую к дому. Но вместо этого обычная, местами не скошенная трава, да пара лавочек у входа, которым явно требовался ремонт. Сам дом был выполнен из красного кирпича, с серой крышей. Выглядело отстойно.

На деревяном крыльце нас ожидали двое. Отец и смутно знакомая мне женщина. Я подождала пока Ленка возьмет мои чемоданы и мы вместе двинулись ко входу.

— Сын, дочь, — отец коротко кивнул, — Как путь?

— Успешно. — отчитался братец.

— Рад. — далее отче обратился ко мне, — Позволь представить — это Назик. Вы знакомы давно, но я не думаю, что ты её помнишь.

И тут случилось страшное. Женщина как с цепи сорвалась, в один шаг оказалась подле меня и начала тискать.

— Ох, девочка моя, как же я рада тебя видеть! — чмок в щеку, — Какая же ты красавица стала! — чмок в другую щеку. — Как же я соскучилась!

И она начала делать то, что я терпеть не могла с самого детства — щипать щеки. От её телодвижений, прикосновений и сильного акцента меня передернуло. Я откинула её руки от себя и спокойно сказала:

— Не стоит меня трогать.

Женщина явно такого не ожидала, поэтому растерялась и недоуменно посмотрела на отче. Тот посуровел и сказал:

— Ты ведешь себя плохо! Извинись перед Назик!

— За что? За то, что мне не нравится её прикосновения? — накинулась я.

— Успокойтесь, — тихо произнесла Назик. — Гурам, не стоит ругать девочку. Я тоже немного погорячилась. Забыла на радостях, что она уже не маленькая и воспитание другое.

— Воспитания у этой свиньи вообще нет! — вставил свои пять копеек Ленак.

— Да ты на себя посмотри, Ленка! — огрызнулась в ответ.

— А ну повтори!

— Хватит! — встал между нами отец.

Он повернулся к Ленаку, сказал что-то на своем языке и тот, бросив мои чемоданы, сел в авто, и уехал.

— Держи свой характер в узде. У нас есть правила поведения для женщин, о них расскажут позже. Сегодня простительно, но потом мало не покажется! — он говорил как король, зачитывающий законы на своей территории. — Назик, проводи, пожалуйста, дочь в её комнату

Женщина махнула рукой и я пошла следом. Пока поднимались, смогла оценить обстановку. Все выглядело помпезно и дорого, но если приглядеться, то можно определить во многих вещах дешевый антиквариат.

Мы поднялись на последний этаж и остановились у самой дальней двери в длинном коридоре. Из всех она была весьма старая и обшарпанная. Назик тяжело вздохнула, и открывая дверь пропустила меня вперед. Естественно, я не увидела большую кровать с балдахином и большие белые шкафы с позолоченными ручками. Здесь была старая одноместная кровать и не менее старая прикроватная тумбочка. Собственно, куда складывать вещи — фиг знает!

Я недоуменно посмотрела на женщину. Та ответила извиняющимся взглядом и сказала:

— Я скажу Гураму, чтобы он купил необходимую мебель. Не переживай, придумаем что-нибудь.

— Кто выбирал для меня место? — спросила я, хотя ответ был очевиден.

— Твой папа.

Последнее слово резануло слух, я отвернулась. Чтож, комната лишний раз доказывает, что я здесь не желанный гость.

Назик ушла, а я думала как поступить. Комната была большой, но одинокие кровать с тумбой делали её камерой. Мной было принято решение качать права и требовать нормальную мебель. Уж если насильно привезли, то будьте добры дать пригодную для жития комнату.

Через некоторое время пришел отец с чемоданами. Я же встала посередине помещения, сложила руки на груди и демонстративно на него посмотрела.

— Что?

Какой тупой. Я закатила глаза.

— Шикарные апартаменты, да? — с улыбкой оглядела комнату.

— Она чистая. — невозмутимо выдал он.

— То есть то, что тут всего две детали мебели тебя не смущает?

— Нет.

Нормально да? Я в шоках.

— Значит так! — нагло начала я, — Мне нужно поменять кровать на двухспальную, купить большой шкаф для вещей. Столик с зеркалом, компьютерный стол, ковер на пол. Ну и новые занавески, а то эти застиранные.

Я потрогала ткань, и вправду уже застиранные.

— Все сказала?

— Если еще что понадобится — я сообщу, — и милая улыбочка.

— Скажи спасибо, что вообще комнату выделил, — брезгливо посмотрел на меня.

— О как, может мне вам за это в ножки покланяться? — не осталась в долгу.

— Ты забываешься! — начал вскипать отче.

— Это вы забываетесь, папенька, — перебила его, — Вы привезли меня сюда насильно, разговариваете как с низшим существом, даете комнату показывая мою значимость. А я должна терпеть? Так вот я не терпила!