ИСКУШЕННЫЙ Он приставил к стене правило, которая была ещё грубо отштукатурен, но не той стороной. Стал показывать рабочим пропуская сто рублёвку между правилой и стеной. Кое как просунул купюру, стал кричать с пеной во рту на стоящих в комнате рабочих. -Это что, хотите сказать, что эта работа? Да за эту работу я не собираюсь вам платить, пока вы все не переделаете. Конечно, он прекрасно понимал, что стена идеально ровная. Но причина всегда найдется, что бы не платить. Рабочие были в грязных робах, но удивительно лица их были чистыми и выбритые. Это были люди азиатского происхождения говорящие по фарси. В основном все рабочие приехали из Таджикистана. Хозяин дома не унимался. -Я вам Джамшуды думает е заплачу за эту халтуру. А ху, ху вы не хотите? Послышался голос с акцентом. -Хозаин, а хозаин ти не волновайся ми издэлаем, как тэбэ нрависа. -Да на хрена вы мне здесь нужны. Лучше нанял бы своих руссаков, хоть толк был бы от них. Завтра, если я приеду с города, и не будет исправлено, то пеняйте на себя не потерплю эту туфту. Великолепный, красивым фасадом, с старинной архитектурой, размером 20 на 15 метров трех этажный дом. Пустует вот уже три года. Хозяин старается часто не приезжать. Лишь приходится бывать в нем, когда приезжал с покупателем. Войдя в дом, покупатель закрыв рот рукой, вопросительно смотрел на хозяина дома. что невозможно было сделать. Поворачивался и уходил прочь от этого дома. Так за три года желающие приобрести недвижимость не входя в дом, уходили. В доме невозможно было находится ни одной минуты. В нем стоял такой запах и вонь, что казалась обыкновенная помойка, была свежим морем, чистой хвоей тайги. Вонь в доме стояла такая, что невозможно было сделать и шага на второй этаж. Тухлость сластила горло, нельзя было сделать полный вздох, не хватало воздуха. Глаза даже слезились, слышался какой то гул ветра. Страх охватывал до той минуты, пока не выскакивали из дому на улицу. И этот гул и вой преследовал какое то время каждого покупателя Этот дождливый вечер запомнился гастробайтерам навсегда. Хозяин приехал поздно вечером. Рабочие предполагали что произойдет, т.к. ещё раньше узнавали о хозяине дома, у таких же строителей как и они, только молдаван. Что этот человек способен на подлые выходки. Знали что до них, которые рыли котлован и заливали фундамент, хозяин дома не заплатил ни копейки. Вызвал ОМОн и эмиграционную службу. Естественно суд решил в пользу хозяина. А десять человек гастробайтеров были виновны. И участь их была решена. Выдворение их из России. Бригадир знал, что если ставят правилой неправильно к стене ,то этот человек далёк от тонких строительных вещей и что хозяин делает это всё понаслышке. Бригадир предчувствовал, какая участь их ожидает. До приезда хозяина всю ночь бригада из восьми человек занималась своей работой по строительству. Они привкушали свою месть. Но ничто не вечно под луной. Всему приходит время. Хозяин знал, когда надо приехать. Даже сильно идущий дождь, в течении пяти часов, для него не было помехой. Его это не остановило. Он с порога входной двери стал кричать, даже не заглядывая в ту комнату где ставил неправильно правило к стене. -Ну что готовы оставить насиженное место, да ещё тепленькое? Или вас вышвырнут от сюда. -Хозаин, а хозаин ми издэлали всо што ти нам сказал. Иды смотры. -Мне не надо смотреть, Я сказал вам, что буду с вами говорить на букве закона.Так что давайте собирайте монатки и вымётывайтесь от сюда. Зная крутой характер хозяина, рабочие молча стали собираться. Бригадир на своём языке сказал, что побольше надо взять целофан. Кто то, спросил у хозяина деньги. Послышался саркастический смех. -Я тебе сейчас такое дам, что ты у себя на родине, каждый день будешь вспоминать меня. -Нэт, нэт хозаин, нам хлеб надо, два дэн не кушл хлэб. -Где два дня, там и неделю можно не кушать. Смех стоял жуткий, да ещё с завыванием и эхо несло по всем комнатам. Они не стали спорить и умолять чтобы хотя бы остаться до утра. Знали дальнейшие последствия, в дождь вышла вся бригада. Этот дом они по своему проклинали и в душе смеялись. Смеялись за свои деяния и мщение. Во всех комнатах, в подвале, в туалете, в ваннах были вмурованные яйца. Но предварительно их протыкали иголкой. В венцеляцонных отверстиях были вставлены пустые бутылки так, что их нельзя было увидеть. А жуткий гул ветра придавали подвешанные в венцеляционной трубе на крыше гусинные и петушинные перья. Этот свист бутылок и вой подвешенных перьев придавали и воспринималось магическим страхом. После двух месяцев, когда дом был сделан под ключ и очередная бригада гастробайтеров, отделочников были так же выгнаны. Стали происходить странные вещи. Хозяин приходил в дом, стал замечать, что его преследует странный вой и звук. В солнечные дни в доме становилось жутко. Он переходил в страх, который гнал его быстро из дому на улицу. А вонь, стал ощущать по всему дому. Сначала купленные ароматезаторы перебивали вонь, Однажды он приехал с женой и дочкой. И в первое посещение своего нового дома они почувствовали ужас происходящее в доме. Женщины по природе более чувствительны к осезаниям. Они в несколько раз чувствительны мужчин. Исходящие звуки запечатлелся в их памяти. За время нахождения в доме они перенесли такой страх, что он преследовал их везде. Этот вой, гул гнал их на улицу, да ещё этот запах, который пробивался сквозь обильно опрысканный освежителями весь дом. Запах, смешанный с освежителями долго оставался в памяти и он уже не забывался. Страх вкрался в их души, что они от каждого скрипа двери, резко поворачивали головы на каждый скрип и посторонний звук. Жена и дочь даже не осмотрев третий этаж, не сговариваясь меж собой как по какой то команде, катились со второго этажа. Им мог позавидовать хороший спортсмен. Выскочив на улицу, они стремглав бросились к машине. Это было их первое и последнее посещение своего нового дома. Соседи которых он приглашал, старались не входить в дом. Их так же держал страх и запах. Яйца, вмурованные в стены и за щтукатуренные, стали делать свое дело. Яйца разлагались так, что вонь проникала сквозь толстую штукатурку и тяжело выветривалась. Он как трупный яд, запах надолго оседал в закрытом пространстве. Страх хозяина настигал везде в доме. Он старался входя в дом, зажечь везде свет. Освещение было сделано по последнему слову европейского стандарта. Даже в некоторых комнатах было сделано умное освещение. Но удивительно, что при полном освещении дома, свет потухал и отключался. Казалось кто то специально подшучивает, выключает и влючает и будто бы в доме кто то находится. По началу становилось странно, но затем через какое то время его охватывал страх. Хозяин быстро направляется к распределительному щиту освещения. Свист и вытьё в вентиляциях и в трубах настолько влияли на хозяина, что в порядке вещей не мог даже обесточить весь дом. Он выскакивал во двор и переводя духи, и отдышавшись, оставив дверь открытой. Он снова входит в дом захватив большую порцию котлов отопления, быстро выскакивает с дома. Так продолжалось каждую зиму. Но ему по необходимости приходилось приезжать через три дня. Порой приходилось быть в доме и через неделю, а то и другую. Ему посоветовали, продать участок с домом. Желающих было предостаточно, но всё было напрасно. Но приходили и уходили. В доме из-за маленьких пустячков происходили скандалы. Возможно ему не было прощения этот ужас, которое они пережили. Возможно у женского пола были свои претензии. Но он в доме старался не говорить на эту тему. Он стал раздражительным, замучила его безсоница. Он иногда ловил себя, что засыпает за рулем. И это случалось все чаще и чаще. Жена посоветовала что бы он сходил к бабке, чтобы отчитала. Или сходил бы в церковь. что бы батюшка отмолил бы грехи. Посоветывали даже какому экстрасенсу сходить. Пришёл к ней с женой и дочкой. Женщины тоже хотели очистится. Экстрасенс была Бальзаковского возраста, странно раскрашена и ухожена. На столе шар, возле него была тарелка со всякими амулетами и крестиками. В стеклянном квадратном сосуде была вода. На столе все предметы были расставлены так, то всё это бросалось глазам. Женщина экстрасенс, попросила двум женщинам выйти, сказала -Я понимаю вас и ваше беспокойствия, но мне надо поговорить с ним наедине. Он волнуясь сел, руки его дрожали. Монотонный её голос заставил его прислушаться к ней. -Ты большой человек в городе и большой грех, который не дает тебе быть счастливым. Друзья тебя боятся и не долюбливают из-за твоей нечестности. Экстрасенс не боялась говорить ему, может быть она знала исходный итог этого человека. Ей он был безразличен,так как был тем как и все ,обыкновенным клиентом которые приходят к ней. Она продолжала,-Ты несешь очень большой грех. Все они можно сказать пострадавшие, как у нас принято называть, гастробайтары. Все они с юга и у них не как у нас по одному или по два ребенка, а поболее. И их надо кормить, а если десять ртов порой и больше как быть? И этот грех придется нести одному. Пока ты не отдашь им свой долг, тебе придется замаливать свои грехи. Бог прощает раскаивших. -И что мне делать? Первое, наперво надо расплатится с обманутыми. -А как я расплачусь, если не знаю где их искать? Но ты же знал как их обмануть, да ещё обвинил их в обмане. Ты должен их найти, времени осталось у тебя очень мало. Иначе грех твой падет на твоих родных. Спеши. Все они твои рабочие находятся в твоем дачном поселке. И если ты захочешь, то найдешь их. На все воля божья. Судьбой нельзя играть. Он вышел из хозяйственного магазина с нагруженными: сумками с обоями, ведрами с красками, шпаклёвками и всё это он грузил в салон машины. На крыше багажника старенькой семёрки лежали бруски. И тяжесть их ощущалась, по низкой посадки машины. Хозяин неудачного дома сразу узнал бригадира. Быстро подошёл к нему и протянул руку.– Здорова Хусеин, бригадир сразу узнал хозяина. И по восточному воспитанию, уважительно поздоровался. Слегка пригнувшись наклонился, приложив правую руку к сердцу. Пожал руку хозяина, хитро улыбнулся и с азиатским акцентом -А издрастэ Антон Николаиш. Здорова, здорова Хусеин. Как дела у тебя? -А нэ плоха, работаем, хозяин хороший шеловек, дэнги даёт постоянно. Когда работу издэлаем. Я вот что хотел тебе сказать и поговорить с тобой, сказал озабоченно хозяин. И он сделал такое жалостливое лицо, бригадир не мог обратить на это внимание. Антон Николаиш ти подожды, я сейчас поставлу вот это на салон. Он быстро разложил покупной материал в салоне. Захлопнул дверку машины и обратился к нему. А што случился Антон Николаиш? Што надо издэлат? -Понимаешь,я скажу тебе честно, хочу продать свой дом. Но надо там кое чего сделать, хорошо заплачу. У Хусейна отлегло с души и он по- нял что хозяин даже не догадывается, что его бригада виновата в бедах его дома. Бригадир посмотрел на него вопросительно и спросил как бы с любопытством. -Сколко ти даш за работу? Твой дом готов, зачем продаёшь? Ну ты сразу всё хочешь узнать. Давай поразмыслим. Вот смотри за всю работу заплачу 10 тысяч зелёными Думаю это будет нормально. -Хорошо я тоже думаю нормально. Толко ви Антон Никонаиш нэ заплатыл за наш работу. -Заплачу, заплачу как только сделаешь эту работу. -Нэ Антон Никонаиш ти сначала дай нам за работу которое ми издэлали.А потом эту мелаш ми издэлаем. -Ты знаешь Хусеин, у меня пока столько нет, а как сделаешь так всё вместе получеш. Бригадир подумал и хитро улыбнулся, сказал по восточному красноречиво, стараясь жестами обьяснять ему. -Ти знаешь, мне отэс всегда говорил, когда тулпан, это свиток такой ест, когда он умирает болше нэ разсвэтает. И быстро сел в машину громко хлопнув дверьцой и подав сразу газу рванул с места. Хозяин великолепного, вонючего и страшного дома хотел что то ему сказать, но передумал. Он долго ещё стоял и смотрел вслед удаляющей машины. Может быть он думал о своей подлой думке которая на этот раз не удалась. И теперь придётся ему нести свой крест. И ему надо решать, что делать и почему все эти несчастия сыпятся на его голову. Его мысли отвлёк звон церковного колокола. Возможно он говорил ему о заповеди, не искушайся. А может он говорил ему, по вере вашей да будет вам