– Я… Нет, я не могу. Мне пришлось стать наполовину дхарактом, чтобы отключить монолиты, а для Виры дхаракты – враги. Со мной она теперь общаться не станет.

Вряд ли даже половина из присутствующих понимала, о чём я говорю. Да и мне самому начинало казаться, что я несу какой-то бред, напрасно отвлекая серьёзных людей от работы. Словно маленький ребёнок с игрушкой в руках, зашедший в кабинет отца и отрывающий его от важных дел.

– Видишь ли, Сергей, – заговорил директор, сложив перед собой пальцы домиком, – это очень хорошо, что ты смог каким-то не очень понятным для меня способом стабилизировать игру. Однако сейчас в реальном мире происходят страшные вещи. Людям, мягко говоря, уже не до игр, они пытаются выжить. Электроэнергии больше нет нигде. Работает лишь та незначительная часть оборудования, которую мы успели перевести на энергию эфира. Но эта энергия также не бесконечна. Её хватит от силы… – он повернулся к мужчине с густой бородой, сидевшему по правую от него сторону.

– Дня три-четыре максимум, – невесело вздохнул тот.

– На три дня, – продолжил Вячеслав Борисович. – Сейчас порядка двадцати процентов энергии уходит лишь на поддержание работоспособности капсулы Виры и Рекриптума в целом. Если мы её отключим, это даст нам дополнительные сутки на поиск иного способа генерирования энергии.

– Но ведь… – начал было я, но сбился.

– Да, Сергей? – заинтересовано посмотрел на меня директор.

– Мишель мне как-то сказала, что эта энергия собирается с людей, подключённых к Рекриптуму в тот момент, когда они испытывают эмоций.

– Всё верно, – кивнул он.

– Но тогда… Разве нельзя оставить Виру подключённой и продолжать собирать энергию тем же способом? – неуверенно спросил я.

– Можно, – кивнул Вячеслав Борисович и опустил руки на стол. – Однако ты забыл, что я только что сказал. Людям теперь не до игр. Во время электромагнитной вспышки все капсулы экстренно отключились. Всех игроков выбросило из Рекриптума. Генерация энергии упала до нуля. Без электричества капсулы не запустить, так что такой способ генерации эфира нам более не доступен.

– Прошу прощения, Вячеслав Борисович, но всё гораздо хуже, чем вы думаете, – вздохнул мужчина в очках с середины левой стороны стола. – Я как раз хотел высказаться по этому поводу.

Когда директор ему кивнул, он продолжил:

– На самом деле не всех игроков выбросило из Рекриптума. Помните ту группу альфа-тестеров, что мы отправили в игру для специальной миссии? Так вот, ни один из них до сих пор не проснулся. Мы не знаем, в Рекриптуме они или нет, но сейчас их реальное состояние приравнивается к коме.

Вячеслав Борисович серьёзно задумался, в его глазах забегали обеспокоенные мысли.

– Хорошо, что СМИ сейчас не работают, иначе… – покачала головой женщина, сидящая справа.

– Есть предположение, – вновь заговорил мужчина в очках, – что это из-за встроенного дополнительного аккумулятора. Сейчас поясню. В обычных капсулах они не предусмотрены, там при отключении электроэнергии срабатывал предохранитель, который автоматически выводил игрока из игры для его же безопасности. Однако в новых, более дорогих капсулах мы устанавливали дополнительный аккумулятор, который давал пользователям время добраться до безопасной локации и самостоятельно покинуть игру. Но из-за того, что электромагнитный импульс вырубил вообще всё, то и аккумуляторы моментально вышли из строя, а сознание игроков осталось в Рекриптуме и теперь не может вернуться в тело. Образно говоря.

– То есть если мы сейчас отключим Виру, то… – задумчиво проговорил директор.

– Да, в таком случае, игроки, возможно, никогда не выйдут из комы.

– И сколько таких игроков осталось в Рекриптуме?

– Сейчас… трудно сказать. У нас нет доступа к статистике. Но капсул с аккумуляторами было продано очень много.

– Более миллиона, – добавила женщина справа.

Воцарилось молчание.

– Но я не думаю, что все эти покупатели были во время импульса в игре, – попытался сгладить ситуацию мужчина в очках. – К тому же, если вы помните, последнее время игроки не могли возрождаться. То есть это ещё сильнее уменьшает возможное их количество.

– Кто бы мог подумать, что игровые неполадки с Вирой и смерти в виртуале спасут жизни в реале, – хмыкнул мужчина справа.

– Сейчас мы всё равно никак им не поможем, предлагаю сосредоточиться на собственных проблемах, – снова заговорил мужчина в очках. – Мозговая активность тех, кто остался в капсулах практически отсутствует, поэтому мы не можем собирать с них эфир. К тому же, изначально эфир передавался вместе с электроэнергией, которой теперь нет. Но мы можем перевести несколько капсул на работу исключительно от эфира. Сделать, так сказать, аналог капсулы Виры, но в более упрощённом виде.

– То есть вы сможете вернуть альфа-тестеров? – спросил директор.

– Мм… Нет. Пока их капсулы лучше не трогать. Состояние игроков и так нестабильное, поэтому я бы не рекомендовал менять что-то в капсулах в то время, пока они там. Я предлагаю модернизировать пустую капсулу и поставить её в непосредственной близости от капсулы Виры. Таким образом мы сможем собирать эфир с игрока, минуя необходимые для этого электрические кабели.

– И сколько времени займёт эта работа?

– Немного. Пару часов. Там нужно всего лишь поменять некоторые компоненты. Главная проблема не в этом. Проблема остаётся с функционалом выхода из игры. Для Виры он не был предусмотрен, его там просто нет. А во всех стандартных капсулах он базировался на электронных схемах. Катушки генерировали слабый электрический разряд, который при определённом точечном воздействии на мозг моментально будил игрока тогда, когда он сам этого захочет. Мы не сможем повторить то же самое для капсул на эфирной энергии.

– То есть и в этом случае из игры нельзя будет выйти?

– Да, всё верно. Дело в том, что состояние псевдовиртуальности гораздо сильнее обычного сна. Человек, находящийся в таком состоянии, даже осознавая это, не сможет проснуться. Мозг не даст ему это сделать, ведь мозг будет думать, что он и так бодрствует. Это будет похоже на то, что сейчас происходит с альфа-тестерами, но с тем исключением, что такой игрок будет не в коме, а в обычном сне. И ещё мы сможем собирать с него эфир, ведь капсула будет модифицирована. Теоретически вывести игроков из игры всё же можно. Я предполагаю, что если помочь Вире проснуться самостоятельно, то это вернёт игроков в их реальные тела. Это как… Хм… Как выключить компьютер через соответствующее меню, а не выдёргиванием кабеля питания из разъёма. Во втором случае я имею в виду отключение Виры насильно.

Директор задумался. Все остальные тоже молчали.

– Нет, не вариант, – наконец, заговорил Вячеслав Борисович. – Никто не решится на такое, зная, что может никогда не вернуться в реальный мир. Нужно придумать иной способ.

– Вячеслав Борисович, я всё понимаю, вы хотите как лучше. Но я сильно сомневаюсь, что мы успеем придумать этот самый иной способ.

– И что вы предлагаете?

– Поискать добровольцев. Даже благодаря одному игроку мы сможем частично восполнять растрачиваемый эфир, что увеличит время для поисков альтернативного варианта добычи энергии. Вдруг кто-нибудь из наших захочет…

– Я могу, – заявил я.

– Нет, это исключено, – сразу же воспротивился директор. – Вы, Сергей Вячеславович, нужны нам живым и здравомыслящим, потому как эксперимент с эфирными наноклетками ещё не завершён, а это будущее человечества. Если они заработают как надо, можно будет забыть обо всех болезнях.

– Это всё так, но не забывайте, что если энергия в генераторе закончится, я умру.

Вячеслав Борисович хотел было ещё что-то сказать, но передумал и погрузился в размышления.

– Ты уверен, Сергей? – вновь заговорил директор через какое-то время, сбавив официальность в голосе.

– Да, уверен. Но у меня будет небольшая просьба.

– Хорошо. Я внимательно тебя выслушаю. А пока, Виталий Дмитриевич, приготовьте капсулу. И проверьте всё лично, вы меня поняли? Чтобы без накладок.