Сидели они в обычном ресторане, но второй этаж там был только для особых гостей. Туда даже был отдельный вход, и можно было спокойно зайти туда с улицы, чтобы не привлекать внимание.

Внизу играла музыка, но на втором этаже слышались только басы. В зале никого не было, кроме Крюкова и его гостя. Общий свет был выключен, только стоящая на столе лампа тускло освещала бутылки с виски и закуску. Оба посетителя сидели так, что их лица не было видно.

— Говорят, кавказцы любят говорить тосты, — сказал Крюков. — Вот и ты расскажи мне тост, Ахмед.

— Расскажу, дорогой, — Ахмед Дженготов сам разлил виски. — Конечно, хороший тост можно произнести только под хорошее вино или коньяк. Но когда пьёшь с таким замечательным человеком, как ты, Игорь, то любой тост будет лучшим.

— Ой, не надо, — Крюков отмахнулся и заулыбался. — Перехвалишь.

— Хорошего человека не перехвалишь. Но я к тебе с претензией.

— А что такое? — Игорь напрягся.

— Такой умный человек, как ты, должен быть губернатором.

— Но, ты чего? Там своих хватает, я в собрание-то едва пробился.

— Это потому что ты сам шёл, дорогой. Никто тебе не советовал, как поступать, а дарить водку и окорочка уже не сработает, народ это просёк и не верит. Нужна команда спецов, которые из тебя сделают такого кандидата, что за тебя проголосуют все.

— Интересно, — Крюков подался вперёд.

— Это большая работа, дорогой, нужны умелые люди. Помнишь, как Ельцина выбирали? Так там столько команд политтехнологов было, которые его вели, и ничего, выбрали, все его косяки забыли. А уж такой кандидат, как ты не только в губернаторы, глядишь, и в президенты может выбиться.

— Да ладно, — Крюков взял стопку с виски, но пока не пил.

— Всё возможно, дорогой. Это я об этом с Иваном Платоновым говорил, он как раз хочет в области расширяться. И тебе бы помог, ему здесь друзья нужны. Но…

Ахмед замолчал. Крюков подождал, потом не выдержал.

— Что «но»?

— Не может сейчас Платонов тебе помогать, брат. Насели на него со всех сторон. Сам же знаешь, общество шакалов, один оступился, другие сразу налетели добивать. Ты же сам это понимаешь, на тебя тоже сколько всякие шавки кидались.

— В натуре, — подтвердил Крюков. — Шакалы, как ты говоришь.

— Но если поможешь Платонову, то и он тебе должок вернёт, дорогой. Человек он справедливый и щедрый, тебя не забудет.

— Знаю я, что ты хочешь. Чтобы я Волкова заказал? — Крюков откинулся на спинку кресла. — А мне-то зачем? Мне наоборот выгоднее ему помогать, тогда его комбинат поможет меня пропихнуть как своего кандидата.

— Кто сильнее, Платонов или Волков? Надо сделать правильный выбор, брат.

— Знаешь, Ахмед, я никогда с Волковым не враждовал. А вот вся та братва, которая на него лезла, давно уже по могилам да по тюрьмам. Зачем мне так рисковать?

— Волкову всё равно конец, — объявил Ахмед. — Но благодарны мы будем только тому, кто…

— Да я прикалываюсь, — Крюков засмеялся и опрокинул в себя стопку виски. — Давно он мне поперёк горла стоит, бизнес вести не даёт. Но если я его замочу, меня чекисты потом сожрут, или головорезы Волковские всё тут кровью зальют.

— Да никто тебя…

— Ахмед, может, ты жизни повидал, да я вот тоже не лох какой-то, чтобы такие вопросы наперёд не продумывать. Знаю я, что потом будет. Давай напрямую. Значит, ты хочешь, чтобы я шлёпнул Волкова? — он громко поставил стопку на стол.

— Я бы хотел сказать…

— Напрямую скажи, — потребовал Крюков. — Тут только мы.

— Да, — Ахмед кивнул.

— Я давно этот вариант продумываю, как удачно сделать, а тут ты подвернулся. От меня это идти не должно, пусть идёт от тебя, я уже нашёл подходящего исполнителя. Говоришь с ним ты, платишь ему ты, а я… обеспечиваю отход, помощь и всё остальное.

— Тогда давай выпьем, дорогой, — Ахмед поднял стопку. — Но главное, чтобы твой человек знал, на что идёт. Потому что когда я обращался к другой братве, их самый лучший мокрушник вдруг отказался идти на дело. Боятся они, малодушные шакалы.

— Надо было сразу ко мне идти, — Крюков хмыкнул. — Я уже нашёл лучшего в наших краях. Ваня, приведи пацана, пусть побазарят.

— Ща, Иваныч! — раздался крик со стороны двери. — Покурим и идём.

— Так твои люди рядом? — Ахмед недоверчиво посмотрел на Крюкова.

— Мало ли, Ахмед, времена неспокойные, у меня врагов много, лучше подготовиться ко всякому. Но я в своих пацанах уверен. Значит, надо сделать правильный выбор, да?

— Да, дорогой.

— Вот я и сделал.

Крюков поднялся, пожал гостю руку и ушёл. А вскоре пришёл человек, который развалился в кресле напротив. Ахмед пытался вглядываться ему в лицо, но разглядеть черты в темноте не мог.

— Дело важное, — сказал Ахмед. — Плачу миллион долларов сразу, миллион после.

— Это кого надо грохнуть? — человек напротив усмехнулся. — Ельцина?

— Нет, ты что, дорогой? — Ахмед засмеялся. — Одну шелупонь, но от которой столько проблем, что выгоднее потратиться сейчас и не видать проблем потом.

— А что, другие отказались?

— Думают, раз такие деньги, должен быть подвох. А за обычные деньги идти на дело боятся. Был один, как говорят, лучший стрелок во всей стране. Он взялся, но куда-то исчез ещё до аванса. И про тебя тоже сказали, что ты лучший.

— Не так, — сказал Слава Шевцов и наклонился вперёд, чтобы его лицо осветила лампа. — Лучшего замочил я, а остальным посоветовал, что цель им не по зубам. По всей стране покатался, искал, с кем ты контачишь. Но поверили, куда им деться? Ну что, Ахмед, — он полез в карман, — вспомнил меня? А пушку эту помнишь?..

Через несколько минут Слава вышел, достал сигарету, а Студент, ждавший у двери, подал ему зажигалку.

— Чё, как там Волк? — спросил Ваня, спускаясь по лестнице. — Всех там построил, ха! Слыхал-слыхал. И Иваныч слыхал. Говорит, эти приедут и уедут, а нам здесь дальше жить.

— Правильно говорит, — сказал Слава и выпустил дым изо рта. В руке он держал пластиковый пакет с оплавленной дырой у дна. — Только у пивзавода хватило ума с нами не враждовать. А Волк тебе и Крюкову привет передавал, а тебя отдельно велел сказать, чтобы ты тоже в депутаты шёл, пока братву туда пускают.

— Ха, понял!

Москва, Лубянская площадь

Напротив главного здания ФСБ недавно был открыт бар, где я и назначил встречу. Мой Мерседес остановился недалеко от входа, Олег, отвечающий за работу телохранителей, проверил там всё и убедился, что спокойно, и тогда я вошёл в помещение. До большой встречи ещё есть время, закрою ещё один вопрос.

Дедок, сидящий за столом, уже совсем старый, ему почти семьдесят три года. Но он бодрый, взгляд у него цепкий и внимательный, несмотря на возраст это серьёзный спец.

Это Альберт Кармимов, генерал КГБ в отставке, потом глава службы безопасности Платонова. А ныне старик, оставленный разгребать последствия, который сидел и думал, что делать с многочисленными невыполнимыми поручениями, которые ему оставил Платонов.

Старик, но подгадить он может, так что без присмотра мы его не оставляли всё это время, пока не загнали в угол. Время с ним поговорить.

Я сел напротив него, и Каримов устало уставился на меня.

— Думал, ты меня замочишь, — хрипло проговорил он. — А не по кабакам звать будешь.

— Хотел, но тебя ждёт более незавидная судьба, — я посмотрел ему в глаза. Взгляд у него тяжёлый, но меня таким давно уже не смутить. — Мне нужна собственная служба безопасности, в которой будут профессионалы для многих дел, — я оглянулся назад, к выходу. — Вот Олег тоже из спецслужбы, но я пока его не напрягаю, жду когда сам захочет. А ты — генерал КГБ, ещё можешь тряхнуть стариной.

— Лишь бы она не отвалилась, — мрачно пошутил Каримов. — Старина эта.

— Предлагаю поработать на меня, дело по твоему профилю. Взамен обещаю, что прикрою от проблем, которые остались от твоей прошлой работы, пока коллеги-олигархи сжирают империю Платонова. Твоих сыновей и внуков тоже прикрою.