Не все ментеше за пределами Йозгата успели войти до того, как защитники окружили город. Большинство из тех, кто остался там, на равнине, ускакали галопом. Несколько человек наскакали на аворнцев и расстреляли стрелы, которые были у них в колчанах. Гирундо послал отряды разведчиков, чтобы обойти их с флангов. Некоторые из них заметили и сбежали до того, как разведчики смогли заблокировать их побег. Другим, менее удачливым или менее бдительным, не удалось уйти.

Герольд с флагом перемирия поднялся на стену, когда аворнийская армия подошла достаточно близко, чтобы он мог перекричать ров. На добром аворнийском он крикнул: "Принц Коркут приказывает тебе покинуть этот город. Если ты покинешь его немедленно, можешь идти с миром. В противном случае, вся тяжесть его гнева и Падшей Звезды падет на тебя".

Несмотря на ворчание своих гвардейцев, которые делали все возможное, чтобы своими прочными щитами убедиться, что ни один Ментеше не сможет сразить его с большого расстояния, Грас подъехал к краю рва и крикнул в ответ. "Пусть принц Коркут сделает мне один подарок, и пусть он сохранит свой город и свою землю. Я немедленно отправлюсь домой, в Королевство Аворнис. Я клянусь в этом именами короля Олора и королевы Келеи и остальных богов на небесах".

"Нам нет дела до этих глупых, бесполезных богов", - ответил герольд. "Но скажите, что вы скажете. Чего бы вы хотели от Его Высочества?"

"Скипетр Милосердия", - сказал Грас. Коркут отверг его год назад. Однако тогда аворнцы были далеко от Йозгата. Теперь они двинулись, чтобы окружить его, пока Грас вел переговоры с человеком Коркута.

"Он сказал мне, что ты скажешь это", - прокричал герольд. "Ответ отрицательный, так было всегда и так будет всегда".

"Тогда мой ответ тоже "нет", - сказал Грас. "Битва будет продолжаться. Когда Санджар станет принцем Йозгата, он проявит больше здравого смысла". Возможно, это было неправдой, но это должно было заставить Коркута задуматься о чем-то новом и неприятном. Йозгат был отрезан от внешнего мира. Защитники не могли быть уверены, что Санджар не сделал общего дела с Грасом.

"Вы пожалеете", - сказал герольд и церемонно спустил флаг перемирия.

"Отойдите, ваше величество!" - сказали трое гвардейцев одновременно и с одинаковой настойчивостью в голосах. Как только опустился этот флаг перемирия, Ментеше действительно начали стрелять. Стрелы с глухим стуком вонзились в щиты рядом с королем. Один стражник и одна лошадь были ранены прежде, чем Грас и его люди отошли за пределы досягаемости.

Он хотел, чтобы этого не произошло, но он не знал, что он мог бы сделать, чтобы остановить это. Если Ментеше в Йозгате хотели переговоров, у него не было выбора, кроме как поговорить с ними. Был шанс, что они отдадут Скипетр в обмен на его уход. У него было чувство, что Коркут мог бы это сделать, если бы не боялся Изгнанного.

Что ж, пусть его, подумал Грас. Я покажу ему, что ему тоже лучше бояться Аворниса.

Аворнцы открыли ответный огонь по ментеше на стенах Йозгата. У ментеше, с более сильными луками и преимуществом в росте, было преимущество, пока ремесленники Граса не вывели на позицию несколько метателей дротиков и не начали протыкать их. У людей Коркута, похоже, не было ничего подобного на стенах.

Гирундо сказал: "Думаю, на этот раз мне лучше сделать внешний ров и частокол раньше, чем внутренние".

"О? Почему это?" Грас сам ответил на свой вопрос, сказав: "Потому что каждый кочевник к югу от Стуры, вероятно, направляется в эту сторону так быстро, как только может ехать верхом?"

"Не каждый кочевник, ваше величество". Гирундо указал на стены Йозгата. "Многие из них уже здесь".

"Так и есть. Это облегчение, не так ли?" Сказал Грас. Они оба рассмеялись. Если бы они не смеялись, они бы начали беспокоиться. Грас знал, что в любом случае очень скоро начнет беспокоиться. Он посмотрел на Йозгата. "Интересно, сколько у них там еды".

"Интересно, сколько еще мы сможем раздобыть в сельской местности", - сказал Гирундо. "Если бы мы знали об этом заранее, возможно, нам не пришлось бы участвовать в сражениях. Поскольку мы этого не делаем, мы делаем ".

Грас подумал об этом. После того, как он обдумал это, он кивнул. "Верно", - сказал он, а затем: "Я думаю".

"Не волнуйтесь, ваше величество". Гирундо ухмыльнулся ему. "Пусть волнуется Коркут. Пусть волнуется Изгнанный. Вы думаете, они не волнуются? Тебе лучше подумать еще раз, если ты это сделаешь. Когда в последний раз им приходилось решать, что делать с аворнийской армией, осаждающей Йозгат?"

"Если это не впервые для Коркута, то он намного старше, чем я думаю", - заметил Грас, что заставило Гирундо рассмеяться. Грас добавил: "Для Изгнанного тоже прошло много, очень много времени. В любом случае, мы даем ему пищу для размышлений".

Коркут держал своих лучников на стенах занятыми, максимально осложняя положение аворнанцев. Это произвело на Граса меньшее впечатление, чем могло бы. Если бы он намеревался попытаться штурмовать Йозгат сразу, сильная, агрессивная защита имела бы большее значение. Как бы то ни было, это просто означало, что аворнанцы установили свой внутренний периметр немного дальше от стены, чем они сделали бы в противном случае. Несмотря на это, солдаты и инженеры занимались своим делом с невозмутимой компетентностью. Для большинства из них это была не первая осада.

Королевский шатер возвышался между внутренним и внешним периметрами. Палатки Гирундо и Птероклса были возведены неподалеку. То же самое произошло с шатром, который Отус делил с Фулькой. Бывший раб поклонился Грасу. "Я счастлив видеть, как Ментеше побеждены, ваше величество", - сказал он. "Так долго я не знал, что они могут быть такими".

"Долгое время я тоже не знал, что они могут быть, по крайней мере, к югу от Стуры", - сказал Грас. "Ты должен благодарить за это Птероклса".

"Я должен поблагодарить Птероклса за себя", - сказал Отус. "Я должен поблагодарить Птероклса за мою женщину — даже если она говорит мне, что делать".

"Это может случиться", - сказал Грас. "Ты тоже говоришь ей, что делать?" Когда Отус кивнул, король похлопал его по спине.

"Тогда, похоже, все почти сравнялось. Примерно так и должно быть".

В ту ночь он был рад лечь спать. С возрастом ему все больше нравилось оставаться на одном месте. Отсутствие необходимости сворачивать лагерь и отправляться в путь по утрам сильно привлекало его. Даже лагерь осады мог стать похожим на дом, когда он проводил там время.

Но он был совсем не рад, когда однажды ночью Изгнанный предстал перед ним во всем своем устрашающем величии. "Ты не войдешь в Йозгат. Нога твоя никогда не ступит в Йозгат. Это я говорю тебе, и говорю искренне", - сказал изгнанный бог.