Это на мгновение обеспокоило Граса, но только на мгновение. Он был уверен в одном — Скипетр не позволит использовать себя неправильно. Если бы Изгнанный не смог этого сделать, Птероклс тоже не смог бы. Грас сказал: "Нам нужно быть осторожными, несмотря ни на что. Ментеше, вероятно, нападут на нас, независимо от того, подстегнет их Изгнанный или нет. Они действительно поклоняются ему ".

"Я сделаю все, что в моих силах, ваше величество", - пообещал Гирундо. "Я полагаю, возможно, они смогут разбить всю армию. Впрочем, вы можете получить мою голову, если они застанут нас врасплох".

Если бы Ментеше застали аворнийцев врасплох, они, вероятно, забрали бы головы Гирундо и Граса тоже. Грас не указал на это. Вместо этого он взмахнул Скипетром. Судя по тому, как все взгляды, даже его собственные, следили за этим, он не мог бы придумать ничего более эффективного. Он сказал: "Давайте приготовимся отправиться домой".

Солдаты не пожалели бы о снятии осады. Большинству из них кампания понравилась гораздо больше, чем им самим. Поскольку Грас чувствовал то же самое, он не мог сердиться на них за это. И они, вероятно, остались бы здоровее в пути, чем осели здесь. Кишечные инфекции и другие болезни сократили больше осад, чем вражеские солдаты.

"Когда мы впервые встретились — когда ты был шкипером речной галеры, а я командовал отрядом всадников — ты когда-нибудь мечтал, что дойдет до… этого?" Спросил Гирундо.

"Нет", - ответил Грас. Если бы он попытался сказать "да", Гирундо не понадобился бы Скипетр Милосердия, чтобы понять, что он лжет. Он указал на генерала. "А как насчет тебя?"

"Я? Тогда все, о чем я беспокоился, это изгнать Ментеше из королевства. Казалось, этого было слишком много — много, а потом еще немного ".

"Это произошло, не так ли?" Грас согласился. Гирундо изобразил приветствие и ушел, чтобы начать подготовку к отходу из Йозгата.

"Ваше величество?" Спросил Отус, а затем сделал паузу. Только когда Грас кивнул, бывший раб продолжил: "Вы действительно имели это в виду, ваше Величество? Рабства больше нет? Все рабы снова стали самими собой?"

"Я… думаю, да", - осторожно ответил Грас. "Когда мы вернемся, мы пошлем всадников в деревни, где никогда не бывали наши волшебники. Тогда мы узнаем наверняка. Но это было обещание, которое я получил от Изгнанного. Я не верю, что он может нарушить обещание, данное им через Скипетр ".

"Это хорошо. Это лучше всего, что я могу придумать". Отус посмотрел на Скипетр, затем на юг. Когда его глаза снова обратились к королю, в них появился огонек. "Я бы тоже тебя поцеловал, но я знаю, что тебе больше нравится это от Фульки".

Грас рассмеялся. "Ну— да", - сказал он, и Отус рассмеялся вместе с ним. Мир казался свежим, новым и чудесным. Когда у него в последний раз было такое чувство? Может быть, после его первой девушки. Он покачал головой. Насколько он мог видеть, это было даже лучше того, и он никогда не представлял, что что-то может быть.

Что мне осталось делать? он задавался вопросом. В краткосрочной перспективе требовалось позаботиться о нескольких вещах. Он знал, что это такое. Он намеревался разобраться с ними. Но после этого? Как только он вернул Скипетр, разве все остальное не было разочарованием? Я побеспокоюсь об этом, когда вернусь в столицу, сказал он себе. Клянусь богами, у меня было много поводов для беспокойства и похуже.

Одной из вещей, о которой нужно было позаботиться сейчас, был разговор с Коркутом. Он подошел ко рву под флагом перемирия, но с достаточным количеством щитоносцев и другой охраны, чтобы убедиться, что Ментеше не смогут надеяться нарушить перемирие и убить его. Когда он позвал Коркута, один из защитников, который понимал Аворнан, крикнул в ответ, прося его подождать. Он помахал рукой, показывая, что подождет.

Полчаса спустя принц Ментеше поднялся на стену. "Чего ты хочешь?" он позвал на своем беглом аворнийском. "Ты знаешь, что Скипетр у меня", - сказал Грас.

"Я знаю, что он, э-э, исчез", - мрачно ответил Коркут. "Если ты говоришь, что он у тебя, я не назову тебя лжецом, хотя ты мог бы показать его мне".

"Нет", - сказал Грас, который оставил его в своем павильоне под охраной. Если бы он оказался где-нибудь рядом со стеной, было бы слишком вероятно, что Ментеше напали бы, чтобы вернуть его. "Он у меня. Верьте мне или нет, как хотите. Скипетр - это то, за чем я пришел. Я говорил вам это раньше. Поскольку он у меня, я возвращаюсь домой. Что касается меня, добро пожаловать в Йозгат. У твоего любящего сводного брата может быть другое представление об этом, но вы двое тоже рады друг другу ".

"Ты — возвращаешься домой?" Голос Коркута звучал так, как будто он не мог поверить своим ушам.

"Я говорил так с самого начала", - ответил Грас. "Если бы ты передал мне Скипетр тогда, у нас никогда бы не было осады с самого начала. Но ты должен знать, что я ухожу, потому что хочу, а не потому, что должен. Мы выиграли все стоячие бои против Ментеше. Мы можем выиграть еще одного — или трех, или четырех, — если понадобится ".

"Ты можешь сразиться с Упавшей Звездой, вор?" Спросил Коркут.

"Да", - прямо сказал Грас. "Я могу, и у меня есть, и если мне понадобится, я сделаю это снова". Это заставило ментеше, который понимал аворнийский, зашевелиться на стене, как он и надеялся. Остальные тоже зашевелятся, как только переведут это. Сказав то, что он пришел сказать, он вернулся за аворнийский частокол. Когда он снова посмотрел в сторону Йозгата, Коркут все еще был на стене, глядя ему вслед. Так, так. Грас улыбнулся. Теперь ему есть о чем подумать совершенно по-новому. Хорошо.

Снова ожидание. Ланиус всегда думал, что он терпеливый человек. Ему пришлось быть терпеливым. Его несколько раз оттесняли на задний план разными способами. Даже если бы Паунсер преуспел в Йозгате, он остался бы на заднем плане. Грас получил бы похвалу, и Грас заслужил бы… многое из этого, потому что он будет тем, кто будет владеть Скипетром Милосердия.

Но у него никогда не было бы шанса завладеть им, если бы Ланиусу не пришла в голову идея обучить Паунсера красть его.

Кое-что произошло далеко на юге. Сон, посланный Изгнанным, убедил его в этом. Но ему все еще нужен был человеческий источник новостей, источник, который он мог бы передать другим. То, что у него его еще не было, вызывало у него зуд сильнее, чем если бы он сидел в ванне, полной блох.

Он зарылся в архивы, чтобы не наброситься на того, кому не повезло столкнуться с ним. Он ожидал, что Грас, Коллурио, Птероклс, Гирундо и Отус — возможно, особенно Отус — радовались там, за пределами Йозгата. Он хотел иметь осязаемый повод порадоваться самому. Он хотел пробежаться по дворцовым коридорам, крича и размахивая руками, и целовать всех, кого встретит — стариков с метлами, служанок (если Сосии это не понравится, очень жаль — но он бы ее тоже поцеловал), толстых поваров, послов Черногора (не то чтобы сейчас поблизости были послы Черногора, но чем дольше он ждал письма, тем больше у них было шансов появиться), своих детей. Орталис? Ему пришлось подумать об этом, но в конце концов он кивнул. Он даже поцеловал бы Орталиса.