– Как думаете, получится быстро вернуться? – произнес Альберт, нарушив тишину.

– Куда-то торопишься? – дерзнул Вилем.

– Конечно, я не могу долго без моей малютки. Долгие разлуки ранят мое сердце. – со всей серьезностью произнес Альберт.

– Как мило, – хмыкнул Вилем. – Наверное не стоило напрашиваться в это приключение раз так сильно действует отцовский инстинкт. Такой ведь есть, лекарь?

– У меня есть имя. И я не могу знать всего, хватит докучать вопросами. – фыркнул Арност.

– Чего ты такой вредный? – озорничал Вилем. – Не с той ноги встал? Могу песенку спеть, чтобы полегчало.

– Не надо никаких песен, просто не беспокой меня лишний раз.

– Вот так да, – охнул Вилем. – Не самый приятный попутчик.

– Вилем, довольно, – прервал его Альберт. – Не нужен нам такой накал в начале пути.

– Я просто пытался поддержать беседу, а он шуток не понимает. – отмахнулся солдат.

– Слушай, а мы точно не встречались? – вдруг взгляд Альберта переменился. – Ты не был случайно одним из охранников на открытии новой шахты два года назад?

– Не уверен, что был там. – растерялся Вилем.

– Точно-точно, был! Наш военный советник еще к тебе обращался, чтобы ты протрубил в рог.

– Ты обознался, не иначе.

– Да? Что ж, все может быть, это давно было. Слушай, а ты упоминал брата и сестру, – продолжал держать напор Альберт. – Как они сейчас? Все хорошо?

– Чего ты пристал ко мне? – огрызнулся Вилем. Затем взял себя в руки и покачал головой. – Хорошо все у них, думаю.

– Думаешь? – удивленно переспросил Альберт.

– Я с ними не общаюсь. И не спрашивай почему – получишь в рыло. Не твое дело, я вон к тебе с расспросами не лезу, по лицу твоему же видно, что жена скончалась, но я старался не обращать на это внимания, чтобы не вызывать неловких ситуаций. Что же, мне жаль, что пришлось произнести это вслух. – прорычал Вилем и ускорился, вырвавшись вперед.

Альберт побледнел и озлобился. Может быть, он и перегнул с расспросами, но до хамства не опускался. Что этот выскочка себе позволял? Негоже так с братом по оружию разговаривать, если он таковым являлся.

– Арност, – Альберт выровнялся с лекарем и повернулся к нему с мстительным, жестоким лицом. – Не доверяй ему.

– Почему же? – решил уточнить Арност.

– Что-то с ним нечисто. Он врет, как дышит. Ложь я всегда распознать могу, годы отцовства делают свое дело.

– Ты понимаешь, что это серьезное заявление? С такими обвинениями нужно быть осторожнее. – сказал Арност и бросил взгляд в спину Вилему.

– Говорю тебе, что-то он недоговаривает.

– Зачем ему тогда соваться в это дело, если он замыслил что-то? Какая выгода рисковать своей жизнью? Тем более я видел всю его семью, вряд ли найдется другой такой…

Проглотив последние слова Арноста осенило. Глаза его заискрились, как у ястреба, а брови опустились чуть ли не до горбинки носа.

– Не переживай на его счет, но я буду настороже, спасибо. – кивнул Арност.

– Хорошо. Если что – сообщай.

– Слушай, Альберт, – свистнул вслед ускорившемуся спутнику Арност. – Он не предатель, верь мне.

Альберт кивнул и поспешил догнать Вилема.

– Нужно держать строй. – сказал первый.

– Так точно. – ответил второй.

– Прошли сутки с того момента, как мы покинули Ржебличку. Где же эта деревня треклятая?

– Вот она.

Стоило Альберту только упомнить искомый населенный пункт – вот чудо! – деревушка показалась в низине, на полянке посреди редкого леса.

Альберту захотелось сделать вдох, но ни тут то было. Нос оказался заложенным. Как не кстати. То-то голова слегка кружилась и горло чесалось с самого пробуждения. Солдат посчитал, что об этом лучше умолчать, если хуже не станет. Пустяковая простуда не должна стать помехой в выполнении цели.

Вблизи деревня показалась Альберту уютной и притягательной. Жителей было в достатке – ребятишки бегали, играли в догонялки, а взрослые, как того и требовал долг, выполняли обыденную рутину. Кто-то тянул за собой коров с прогулки, кто-то рыл грядки, вынимая морковь да картофель, кто-то возвращался из леса с полными корзинами грибов. Альберт проводил двух грибников взглядом: они шагали в широких шляпах, в теплых пелиссонах из меха.

– Урожайный год! Да еще и при таком дожде! Чудо просто! Бог явно благоволит нам.

– Жена не поверит своим глазам, инда покажу ей столько лисичек и подосиновиков. Наварит похлебки на всю семью. Заходите с Лили к нам, приглашаю, моя Оленька только рада будет.

– Конечно, дружище, о чем речь! Давно уже надо было навестить вас всей оравой. Может, ребятишек прихватить?

Из кустов орешника выглянуло двое подростков, они выглядели уставшими и вечно озирались по сторонам, будто от кого-то прячась.

– Гляди, всадники!

– Вот это да!

– Скорее, бежим назад, пока святой отец не спохватился.

На возвышенности близ крайних изб мелькнул силуэт мужчины. Он отжимался, приседал и бегал по кругу. По лбу его катился пот, а глубокое дыхание доносилось аж до ушей прибывших путников.

Альберт сразу вспомнил, как его готовили к поступлению в армию с самого детства. Гимнастика, бег, силовые упражнения, владение мечом. Почти как у рыцарей, только лошадью владеть пришлось учиться самостоятельно уже при поступлении на службу. Да и читать, в отличии от многих рыцарей, Альберт не умел. Да и в искусстве слабо разбирался. Единственное, что он знал хорошо – библия и бой на мечах.

Вся деревня благоухала, на клумбах пробудились осенние цветы – хризантемы, анютины глазки, гвоздики. Дороги от лиственного одеяла подметала горбатая женщина в длинной шляпе, она недовольно уставилась на проезжавших мимо незнакомцев и шепотом выругалась себе под нос.

Остановились Арност, Вилем и Альберт у самой церкви – старой каменной постройки с поблескивающим на вершине крестом. Позади церкви располагался целый комплекс зданий с колоннадами, садиком и фонтаном. Из-за колонн выбежала толпа ребятишек от шести до десяти лет – все мальчики. Ах нет, Альберт сперва не заметил, но была и одна девочка. Солдат опечаленно взглянул на нее и призадумался.

Не хотел он, чтобы и его девочка ходила в приходскую школу, подобную этой. Где ее воспитают прихлебательницей, сосудом грехов. Не такой судьбы он желал ей.

Альберт видел свою девочку одаренным коневодом, воспитателем или кем она только пожелает – возможностей уйма! Конечно, ей будет очень тяжело в этом жестоком и несправедливом мире, но Альберт поклялся сделать все, что в его силах, чтобы облегчить это бремя, приуроченное к ней с рождения.

– Ты чего встал? – окликнул Альберта Вилем. – Идем скорее внутрь. Или ты прохлаждаешься?

– Иду-иду. – откликнулся Альберт.

Путники прошли через широкие двери и очутились в полумраке зала с высокими окнами на торце. По обе стороны шли большие аркады, а на амвоне стояло несколько мужчин в рясах с книгами в руках.

В воздухе пахло дымом от потухших свеч и ладаном. Альберт не любил эти запахи, они вызывали неприятные воспоминания. Кресты, надгробья, песнопения и хрупкое, тоненькое тело белокурой женщины…

Из церкви выходило немало народу, кто-то оставался на скамьях и читал молитву, а кто-то выстраивался в очередь к священнику, крестящего каждого подошедшего.

Должно быть, только закончилось чтение проповеди или Священного Писания. Альберт слишком много времени проводил у алтаря, будучи еще юнцом. Он помнил каждую заповедь, особенно четко в память врезалась: «Почитай отца твоего и мать».

Альберт следовал всем заповедям, кроме этой. И на то были причины. Можно было внести в этот список и «не убей», но военный советник Радим уверял, что убийство во имя короля – не убийство.

– Судари, прошу вас, почитайте правила дома божьего. – перед вошедшими путниками возник клирик с длинным красным носом и блестящей лысиной. Мужчина невысокий, но обладал довольно внушительным голосом, какой имели хорошие ораторы.

– Прошу прощения? – возмущенно переспросил Арност.