– Какие же вы еще дети и, как много вопросов… но молодым расам это свойственно. Нет сальмари не вымерли – они ушли из этой Вселенной, вот только объяснить вам куда они ушли, невозможно – ваш язык слишком беден для этого. Придет время, сами узнаете все. А насчет ваших предков… я участвовал в их переселении…

– Вы, вы, – задохнулся драуни, всегда бледное лицо его пламенело, – у меня, у всех нас, драуни столько к вам вопросов. Я…

– Довольно, – перебил сальмари и, человеку явственно послушалась в его тоне легкая ирония, – На все вопросы ответить просто невозможно. Ищите и рано или поздно вы найдете ответы.

– Но я… – в экстазе выкрикнул драуни, – Вы не можете просто так уйти!

Некая сила приподняла с пола человека и драуни, понесла на выход бешено брыкающегося, орущего Крэгстойна и застывшего статуей русского, провожающего взглядом сальмари.

Уже перед самым поворотом Петр услышал:

– Я слишком долго ждал, когда смогу уйти к своим создателям и даже мгновение промедления для меня мучительно, но ваши расы, дети, ждет прощальный подарок от сальмари.

Так их обоих и вынесло из прохода и мягко опустила на марсианский песок, человек удержался на ногах, а брыкающийся драуни упал. В тот же миг проход в убежище сальмари задрожал, пошел волнами и через миг Петр увидел на его месте красно-серого цвета скалу, ничем не отличающуюся от окружающей породы.

Петр внезапно понял, что все – сальмари ушел и почувствовал себя ребенком, у которого несправедливо отобрали сказку. Красивую сказку о могучих и добрых волшебниках.

Прикусил губу и обернулся на пошедшего алыми пятнами Крэгстойна, пристально посмотрел ему в глаза. Ну что же вы не задержали последнего сальмари во Вселенной? Ладно мы – полудикие земляне, но вы, такие могучие, преодолевшие межзвездные расстояния?

– Что, что произошло? – услышал взволнованный голос руководителя земной колонии и начал поворачиваться и тут…

Словно невидимый великан двинул со всей силы по спине надувным резиновым матрасом, вышиб из груди дыхание. «Бам» – ударил по ушам тяжелый грохот, словно этот же великан ударил в такой же великанский колокол.

Петр упал на землю, едва успев выставить для амортизации руки.

«Ядерный взрыв? Кто? Неужели американцы? Но у них не осталось ядерного оружия! Драуни уничтожили все… или нет? – клубился в голове кипящий ком мыслей, – Черт! Черт!»

Рывком перевернулся на спину. На горизонте, над барьером обветренных гор вокруг кратера, в небе вспухала серо-черная клякса, совсем непохожая на пресловутый гриб ядерного взрыва, или он такой из-за особенностей атмосферы Марса?

Несколько мгновений и «клякса» расплылась в пыльном небе. Исчезла словно ее и не было, словно не она сбила с ног.

Люди и драуни поднялись и замерли, не отводя ошеломленных взглядов от горизонта.

– Ну ни черта себе… И что это было? – руководитель земной колонии ткнул в горизонт пальцем и повернулся к Крэгстойну, – Хотя бы вы можете прояснить? – Губы Волынова неприятно кривились, а в голосе звучал непонятный сарказм, словно он испытывал злое удовлетворение от всего, что произошло.

Но драуни молчал, устремив отсутствующий взгляд в сторону – верный признак, что общается с искусственным интеллектом.

Волынов смерил его злобным взглядом и разинул рот, собираясь что-то сказать, как Крэгстойн ожил.

– Вы должны посмотреть это, все должны посмотреть это! Это невероятно… – драуни перевел взгляд на приборы, на песке перед бывшей «дверью» и, по-видимому, отдал мысленный приказ.

Над приборами заплясали разноцветные искры, через миг сложились в красно-коричневый шар, в голубой каемке атмосферы, на фоне усыпанного разноцветными искорками звезд черного безмолвья космоса. Горы, обширные долины с бесчисленными крохотными и гигантскими кратерами – напоминаниями о давних столкновениях с метеоритами и астероидами. Материки окружали более темные области – миллионы лет тому назад там плескались моря и океаны. На полюсах сверкали вечные ледники. Петр узнал планету – Марс, вид с орбиты.

Изображение стремительно укрупнилось и поднялось вверх, застыв напротив полярного ледника и Петр увидел на краю неровную, темную окружность. Приходилось вам видеть, как бурно исходит паром сухой лед? Вот такое же воздействие производила эта «окружность» на окружающие ледники – они «взрывались» паром. И у кромки «окружности» уже виднелась серая материковая поверхность.

Петр на миг застыл. Что это? Вулкан? Какой, к черту вулкан – планета давно рассталась с молодостью, когда они были не редкостью и сейчас действующих вулканов на Марсе нет. Или есть? Ничего не понимаю!

Повернулся с Волынову. На расстоянии вытянутой руки увидел лицо, на котором недоумение и растерянность сменились огромным удивлением.

***

Прошло два дня. Штаб-квартира НАСА, Вашингтон, округ Колумбия.

– Ну и кто может мне объяснить, что происходит на чертовом Марсе, – произнес резким, жестяным голосом доктор Чарльз Лайтфут – руководитель НАСА и окинул людей за длинным столом взглядом, каким, бывало, смотрел на бедолаг-студентов, которые не в состоянии ответить на элементарный вопрос. Руки его, на столе, плотно сжаты в замок.

Срочное совещание, собранное лично директором НАСА, проходило в защищенной от прослушивания переговорной на первом этаже штаб-квартиры: мягкие кресла, удобные столы, огромные проекторы, спецсвязь.

Спецсвязь была необходима для некоего чина администрации президента, не посчитавшего возможным прибыть лично, но желавшего получить информацию из первых рук и инкогнито. И, естественно, линия связи отличалась от гражданских надежной защитой и, не могла быть несанкционированно прослушана даже теоретически. По крайней мере так утверждала земная наука. Что на этот счет считала наука пришельцев-драуни, не знал никто.

– Сэр, если бы кто-нибудь знал все точно, то мог бы претендовать на Нобелевскую, а мы можем только предполагать, исходя из скудной информации, которая у нас есть, – резко произнес профессор Алекс Холл – младший, заслуженно считавшийся лучшим планетологом Америки, – наблюдения с Земли и данные с «Маринер-12». Хорошо русским – они в самом сердце феномена!

– Трава всегда зеленее по другую сторону забора (поговорка, эквивалент: хорошо там, где нас нет) – в низком голосе руководителя НАСА прозвучало сдержанное, пока еще сдержанное раздражение, он наклонился над столом, – Ближе к делу! Профессор, у вас есть что сказать?

Алекс Холл – младший утвердительно наклонил голову, дав присутствующим рассмотреть крупные завитки седых волос, плотно покрывавшие макушку, не давая лысине ни малейшего шанса.

– Безусловно. Коллеги, итак, двое суток тому назад «Маринер – 12» зафиксировал на полюсах Марса аномальные тепловые районы с температурой порядка 733 градусов Кельвина (460 градусов Цельсия). Наша лаборатория занялась феноменом. Исследования методом газовой хроматографии дали следующий результат – в этих районах идет интенсивный выброс раскаленного углекислого газа с 3,5% примесью азота и аргона. В составе выброса также обнаружен сернистый газ, монооксид углерода, хлороводород, фтороводород…

– Подождите, – с удивленным выражением лица перебил руководитель НАСА, – углекислый газ со всеми этими примесями, это… – испытывающе посмотрел на Алекса Холла – младшего.

– Совершенно верно, сэр! – с энтузиазмом откликнулся профессор, – Это состав атмосферы Венеры. Каким-то неизвестным науке образом ее перебрасывают на Марс… При чем в значительных объемах – суммарно несколько десятков тонн в секунду. Возможно, это пресловутая нуль-транспортировка (мгновенная перевозка, доставка кого-, чего-либо, телепортация). Раскаленный газ растапливает водно-углеводородные ледники полюсов. Вам приходилось видеть работу промышленного фена? Вот нечто похожее гуляет по полюсам Марса и общий выход газов гораздо значительнее, чем перебрасываемый объем. Он уже привел к увеличению плотности атмосферы в полтора раза, а температуры на планете на три градуса, а также к глобальной пылевой буре, какой еще не фиксировалось никогда. В результате мы больше не наблюдаем поверхность Марса.