– Предлагаю идти обратно.

– Угу, – Лаура поджала губы, – Только давай ты меня подержишь, идти в свет легче, чем идти во тьму.

И мы пошли в обратно направлении, шагая в сторону пятна в потолке. На середине пути я обернулся и заметил, что светящийся шарик теперь следует за нами по пятам, как щенок, который бежит за хозяином. Меня это достаточно серьезно разозлило. Бесполезный кусок волшебства. Я обернулся и закричал ему:

– Или начни светить так, чтобы мне все стало видно или уходи! – А может я правда его хозяин?

Шарик совершил, пирует и неожиданно стало намного ярче. Слишком ярко для наших с Лаурой глаз, что мне стало больно. Воздух выскочил из груди, и резко стало нечем дышать, как будто я попал в баню, спина покрылась испариной, и я закричал из последних сил:

– Уйди от меня! Уйди! – Белый шарик взмыл в центр зала и осветил своим светом все пространство вокруг.

Глаза еще несколько секунд болели, но когда зал залило светом, я утвердился в том, что мы стояли внутри огромной сферы. Она была отлита как будто из граненого стекла, а каждая грань сверкала мириадами радуг. Недалеко от центра, рядом с местом, с которым мы упали, стояло древнее многовековое дерево. Оно умерло сотни веков назад, но можно было представить, какой оно красотой сияло, когда было живо. Пол покрывал слой очень плодородной и черной как уголь почвы. Вокруг замысловато напоминая лабиринт сверху, чуть выше уровня земли были выложены каменные тропинки. Исполинское дерево, невероятной красоты.

– Феликс, как думаешь, что тут было?

– Не знаю, может сад?

Я показал ей руками на желоба, которые очевидно использовались для подачи воды.

– Тут целая продуманная система была, которая ведет прямиком к нему, – Я указал пальцем на дерево в середине,– Удивительно, как оно сохранилось за тысячи лет. Древесина должна была рассыпаться пылью.

Сердце раздирало на куски, такая красота канула в небытие. Труд великих умов того поколения строил по кусочкам этот сад, а время неумолимо съело его своими песками.

Мы двигались с Лаурой в тишине, и крутили головы по сторонам, как деревенские дети, которые первый раз побывали в столице. На каждой грани купола были высечены непонятные моему разуму символы. Вдоль тропинок через какое-то место стояли лавки, а прямо под местом, на которое мы рухнули, был фонтан. Глыбы камня с потолка разрушили красоту, которую воздвигли предки, но под обломками просматривались узнаваемые мной черты.

Мы шли к черному древнему дереву, его ствол был в несколько раз шире, чем все те, которые я видывал до этого, даже вековые дубы были как спичка. Трудно было представить, сколько жило это древо, до того как с ним что-то приключилось.

– Как оно выросло под землей? – Лаура заворожено смотрела на верхушку, последние ветви которой цепляли вершину купола.

– Вполне возможно, что под землей оно тогда не было.

Я коснулся рукой мертвой коры, боясь, что она под моими руками рассыплется в пыль, но она была тверда как сталь. Я всем сердцем пожелал, чтобы жизнь, что была, вернулась. Я представил, как будет прекрасно это поле, как трава и луговые цветы покрывают эту почву, как семена проклевываются и дают рост. Как жучки, которые давно спят под землей, начинают бегать по поверхности, как влага жизни бежит к корням мертвого древа.

И вдруг мне стало очень плохо. Как будто я все, что было у меня, уже отдал, и решил взять взаймы. Я не понимал, кто мне дал, но этого мне с лихвой хватило, чтобы не умереть. В глазах потемнело. Моя душа начала словно растворяться в мире, я стал его частью.

– Глупый мальчишка, – прозвучал голос в моей голове, он отдавал вехой веков, скрипучий и непонятный мне, но его смысл я осознал четко, он сразу разбудил меня, – Первые, кто пришли за много веков, но такие глупые. Я сначала обрадовался, когда ты пустил свет, потом думал, что сейчас ты увидишь руны, пустишь воду с грунтовых вод, затем включишь руны света, а потом как флора расцветет, попробуешь меня разбудить?

Теплые струйки чего-то теплого проникали внутрь меня и питали.

– А ты вместо этого пошел ко мне, отдал мне все свои жизненные силы, чуть не помер у моих коней, а мне бы этих сил не хватило даже на один жалкий листик. – Его голос был полон негодования, – Ты ничего про закон сохранения энергии не слышал? Ту даже нет света солнца, чтобы получить его мощь.

– Постойте, я ничего не понимаю, мастер, вы внутри этого древа?

– Мальчишка, я не внутри и не снаружи, я и есть это, как ты выразился, древо. Я из народа природы, а ваш человеческий род, видимо, спустя всего каких-то пару тысячелетий забыл про наш? – Голос в моей голове звучал все сердитее,– Зачем же тогда ты меня пытался разбудить?

– Когда я увидел ваш могучий ствол, мне стало так обидно, – Со всей детской наивностью сказал я,– Такое великое древо умерло, и я возжелал, чтобы тут все было полно жизнью, как было раньше.

– Не дождетесь, чтобы я умер. Твое лицо выглядит знакомо… – Одна из ветвей колыхнула меня по лицу, – Как катализатор, ты решил использовать собственную жизненную энергию, значит…

– Я вообще не знаю, что такое катализатор, понимаете, магией я обзавелся совсем недавно… – Древо захохотало громом в моей голове.

– Ты хочешь сказать недавно, а сам сделал такую огромную сферу света? И я должен, по-твоему, в это поверить?

– Я даже не был уверен, что сфера моя…

– Скажи, что ты пришел убить меня и пустить на корабли, я бы верил больше, но если это так, то учти, живым, ты отсюда не выберешься, я хоть и сплю, но за себя постоять я все еще в силах.

– Мастер, я невиновен, мы рухнули вот оттуда, – Я показал рукой на дырку в потолке, – поймите, Мастер, ваша эпоха ушла так давно, что уже не сохранилось ни единого письменного источника о вашем существовании. Могу ли я узнать ваше имя?

– То есть ты еще и хочешь узнать мое истинное имя, чтобы меня подчинить? – Гром в ушах звучал все сильнее, а давление, которое неожиданно появилось на моих плечах, стало давить меня в землю. Дедушка совсем не проснулся, нужно как-то его успокоить.

– Нет, Мастер, мне просто хочется знать, как обращаться к уважаемому предку. Глядя на ваш великий лик, я захотел воззвать к вашему пробуждению, человечество не может потерять такого уважаемого предка, – Я услышал довольное мычание в голове.

И давление пропало.

– Мне нравится это твое новое модное слово, Мастер, так и скользит на языке, – Голос произнес это, как будто смаковал его на вкус, – Особенно нравится мне, с каким ты трепетом это мне говоришь. Ладно, живите с подружкой. Но я возьму с тебя клятву, что ты потом вернешься, и отдашь все, что я на тебя потратил.

– Простите Мастер, но я не понимаю, что вы на меня потратили, если это я отдал вам жизненные силы…

– Твои силы слабее, чем у ромашек, которые росли на лугах перед тобой, твоя жизненная сила, как капелька росы, которая с утра появлялась на ветвях моих деревьев.

– Но я еще так молод…

– В этом и причина! Моя сила, которую я тебе отдал, чтобы ты неумер, даже ее самая маленькая капелька, даже капелька от той капельки, что я отдал тебе, чтобы серый чертог не пришел за твоей душой, это целый океан, таких как ты.

– Но откуда я мог это знать, Мастер? – Я не мог не быть как маленький мальчишка перед мудрым дедом-деревом, – Я от всей души желал вам отдать всего себя, а вам жалко даже капельки своих сил тому, кто отдал себя без остатка?

– Твой ответ не плох, хорошо допустим мы квиты.

– Но… – Он явно что-то от меня хотел.

– Но мне все равно нужно, чтобы ты вернул сюда жизнь. А еще было бы замечательно, чтобы это длилось хотя бы сотню лет. Тогда я полностью восстановлю силы, и древний враг падет!– Со страшной одержимостью прогремел голос.

– Сделаем так, кхм… Внучок, – Голос дерева стал нежным, как у змея искусителя, – Я вытащу тебя из моего обиталища, но ты поклянешься мне, что через сотню лет, сделаешь так, чтобы мне вернуть мне полные силы.

– Мастер, я в магии совсем как младенец, я не умею ничего, смилуйтесь, да и я не уверен, что смогу прожить сотню лет.