– Да, в последнее время слишком много работы навалилось и не могла к нему съездить, но вчера была у него. – Она промолчала о том, что они с братом поругались из-за ее же длинного языка.
– Ну, хорошо. Нам нужно чаще его навещать. Саша мне написал список книг, которые хотел почитать. Завтра их ему доставят.
– Спасибо, – тихо сказала Мила.
– За что? Ты же знаешь, что вы мне как родные дети.
– Знаю, – с губ Милы сорвалась благодарная улыбка. Она любила этого мужчину, как если бы он был ее отцом, хотя он и есть ее отец, да, пусть и не родной. Но он многое ей дал, и она в долгу перед ним.
– Ты, кстати, в выходные, надеюсь, приедешь? Лида спрашивала о тебе, она скучает.
Мила снова не смогла сдержать улыбку. Лида была женой Кирилла Геннадьевича и принимала немалое участие в ее воспитании. Эта женщина стала ей второй матерью.
– Да, конечно.
– Отлично. Тогда я ее обрадую.
Припарковавшись возле здания академии, Мила внимательно посмотрела на каменное строение, вспоминая годы своего обучения в этих стенах альма-матер. И эти годы были не такими радужными. У Милы никогда не было в детстве друзей, ими не обзавелась она, обучаясь в академии. Ардо слыла очень закрытым подростком, и идти на контакт, а особенно сближаться с кем-то, ей давалось с трудом, и Мила отдавала свое предпочтение одиночеству.
Устало вздохнув, Ардо вышла из машины и, нажав на брелок, заблокировала дверцы. Потянула за лацканы, поправляя на себе кожаную куртку, и пошла в сторону академии, удивленно глядя на черный Porsche Cayenne, что сверкал при попадании солнечных лучей. Этот автомобиль премиум класса стоял в первом ряду с другими машинами марками BMW, LEXUX, а позади этих иномарок были припаркованы уже не такие респектабельные тачки. Мила прекрасно знала, что первый ряд на стоянке всегда отводился для преподавательских автомобилей.
– Ничего не меняется. – Чуть слышно проговорила девушка и пошла дальше, а стоило ей зайти в двери академии, как в уши сразу же врезался шум голосов и смех. Осмотревшись, она прошла к доске расписания и нашла в списке фамилию нужного ей преподавателя. У того как раз через пару минут должна была начаться пара, и Мила, вспоминая расположение лекционных залов, направилась к нужному.
Заняв место на последнем ряду, она смотрела, как собираются студенты, некоторые из них на нее с любопытством посматривали. Она почему-то ждала появления лектора в возрасте. Именно такой преподавал этот предмет во времена, когда она еще училась в академии, но не могла даже и подумать, что преподавателем по криминальной психологии окажется молодой мужчина, да еще и яркой наружности. Стоило ему войти в аудиторию, как послышался чуть ли не одновременный женский восхищенный вздох.
Стеклов Иван Вадимович оказался очень даже молодым мужчиной, на вид ему было не больше тридцати. Высокий, худощавый и с надменным выражением лица. Мила почему-то подумала, что это именно его черный Porsche стоит среди других машин преподавателей. Очень уж он ему подходил. Этот мужчина определенно знал себе цену. Он двигался по аудитории словно бог. Спина настолько прямая, будто в нее вбили кол. Подбородок гордо приподнят. На нем был черный деловой костюм с зауженными брюками, а под пиджаком – белоснежная кашемировая тонкая водолазка, через которую прорисовывался рисунок пресса. Стриженый ежик темных волос, а когда он поворачивался спиной, то можно было заметить, как из-под ворота к затылку уходила черная татуировка. Мила издалека не смогла распознать, что там изображено. Не удивительно, что девушек на лекцию пришло раза в три больше, чем парней. В ее время обучения в академии таких преподавателей не было.
Стеклов прошел по аудитории к своему столу, сгрузив на него несколько книг, которые держал в руках, и обернулся к группе. Внимательно прошелся по каждому студенту, на несколько секунд задержавшись на Миле. И от этого пристального внимания у нее по телу пробежал холодок. Несмотря на симпатичную внешность, взгляд Стеклова пронизывал до костей. Он изучал всех, словно подопытных крыс, и Мила почувствовала себя одной из них. И только когда Иван Вадимович отвел от нее свой взгляд, она с облегчением вздохнула, чувствуя, как нервозность исчезает.
Пока Стеклов читал лекцию, Мила взяла телефон и вбила его фамилию в поисковую строку. Хотелось узнать, с кем она имеет дело. И пожалела, что раньше до этого не додумалась. Как оказалось, Иван Вадимович был единственным сыном Стеклова Вадима Ильича, известного в своих кругах бизнесмена и мецената, владеющего фармакологической корпорацией. Миле казалось, что дети таких людей не идут в обычные преподаватели, это как минимум странно, а продолжают семейный многомиллионный бизнес. Но Иван Вадимович выбивался из числа этих «идеальных» детей. Его мать в прошлом – мисс мира, а в настоящем – счастливая домохозяйка.
Время пролетело на удивление быстро. Мила только успела послушать половину лекции и была приятно удивлена, насколько интересно преподносил Стеклов информацию своим студентам. Дождавшись, пока все до единого ученики покинут аудиторию, спустилась к столу, за которым сидел преподаватель. Иван Вадимович не сразу ее заметил, только когда Ардо подошла ближе, мужчина поднял голову и с любопытством посмотрел на гостью. Хотя Мила помнила прекрасно, что в самом начале, когда только Стеклов вошел в аудиторию, он заметил ее.
– Вы что-то хотели? – поинтересовался мужчина, рассматривая ее с интересом.
– Да. – Мила достала удостоверение. – Мила Васильевна Ардо. – Проговорила она, и теперь Стеклов все свое внимание уделил ее удостоверению, а потом снова поднял голову и посмотрел на Милу, словно сравнимая ее и фото на корочке. – Мне посоветовал к вам обратиться Никонуров Кирилл Геннадьевич. – Быстро сказала она, и в аудитории на пару секунд повисла тишина.
– Интересно. – Наконец-то заговорил Иван Вадимович, складывая руки на груди, слегка откинувшись на спинку стула. – Как именно я должен вам помочь?
– Мне нужен психологический портрет убийцы, – произнесла она, а Стеклов не спешил отвечать. Он словно раздумывал, помогать или нет. Его заранее никто не предупреждал, что к нему по рекомендации могут обратиться. Хотя прекрасно знал Никонурова, раньше сталкивался с ним не раз и ничего плохого об этом человеке не мог сказать. Много слышал положительных отзывов от коллег Кирилла Геннадьевича, мало того, Иван знал, что Никонуров и его отец были знакомы.
– Ну, хорошо. Я вам помогу. – Наконец-то сказал он после длительного молчания. – Что у вас есть на этого человека? – с серьезным видом поинтересовался Стеклов.
– Ничего, – ответила Мила, слегка пожимая плечами, у мужчины от удивления взметнулась одна бровь вверх. Мила почувствовала себя словно под прицелом рентгеновского аппарата. Иван медленно проходился по ней взглядом изучая. И вот опять от его пристального внимания у нее по коже мороз прошел.
– Совсем ничего? – переспросил он.
– Нет. Но я принесла вам фотографии жертв, может по ним вы сможете понять, кто он такой.
Иван Вадимович согласно кивнул, и Мила из внутреннего кармана куртки достала конверт с фотографиями.
– Что с вашими руками? – поинтересовался мужчина, глядя на ее перчатки, которые Мила не забыла надеть. От этого вопроса она отчего-то смутилась и тоже посмотрела на свои руки, словно в первый раз их видела.
– Аллергия. – Быстро ответила она уже заученную ложь, которую говорила и остальным, кого интересовал этот вопрос.
Мила выложила перед мужчиной фотографии с двумя жертвами. На одной из фото девушки были еще живые и позировали в камеру, а на второй они уже были мертвы. Иван придвинулся ближе к столу. Он долго рассматривал фотографии, словно запоминал каждую черту жертв и иногда бросал любопытный взгляд на Милу, которая продолжала стоять напротив Стеклова, даже не двигалась. Она ждала хоть какого-то вердикта, но Иван Вадимович все молчал и только хмурился.
Ардо уже начала нервничать в этой создавшейся тишине, и на одно мгновение показалось, что мужчина специально испытывает ее терпение. И когда она уже была готова задать сотню вопросов, что он там такого увидел и почему так долго молчит, как Иван Вадимович заговорил первый, не глядя на Милу, обратив весь свой взор на фотографии.
