– Тебе напомнить про тот раз, когда она тебе якобы сказала, что тот симпатичный маг за мной ухаживал ради информации о той стороне, – передразнила манеру речи своего друга.

– Я и до сих пор так думаю! Он сто процентов пытался залезть к тебе под подол только для того, чтобы узнать информацию о барьере.

─ Ты параноик, ─ закончила та, махнув рукой.

Тихие переговоры превратились в громкие возгласы и пререкания. Во время спора они совершенно не заметили очнувшегося свидетеля, наблюдавшего за этой картиной. Теперь, когда ей ничего не мешало оглядеться вокруг, перед ее взором предстала неестественно прекрасный и завораживающий мир. Трава, деревья и кусты были настолько зелены, что хотелось вырвать глаз от такой насыщенности, озеро, из которого ее вытащили было изумрудно-зеленого цвета с отливом в бирюзовый.

Богатство этого места растительностью приводило в недоумение и замешательство. Вокруг росло множество цветов, о существовании которых она и не догадывалась. За исключением одного… магнолия. Такая пестро красная и родная магнолия. Образ бабушки всплывает в голове так же резко, как и мысль о том, что там, где она находилась был не ее родной город.

– Где, мать его, я нахожусь? – вскрикнула Маттсон, привлекая внимание пары на себя.

– Тише, тише буйная. Ты лучше скажи, зачем ты попыталась утопиться? – незнакомка сложила руки перед грудью, выгнув бровь дугой.

– Утопиться? Что за бред? Я не пыталась утопиться, – возмутилась она, не зная, что происходит.

– Скажи еще, что ты не знаешь, что ты топилась в озере слез, потому что именно сюда и приходят кончать с жизнью, – откликнулся рядом стоящий парень.

– Да что все это значит? Я не понимаю, где я, что со мной произошло и как я попала в это чертово озеро, если я десять минут назад была у себя дома на чердаке перед зеркалом… – истерика подступила быстро, от абсурдности ситуации хотелось плакать и кричать. Пока Марисабель металась из стороны в сторону, желая найти хоть один малейший ответ на свой вопрос, она лишь заметила шок в лицах на против.

– Что ты сейчас сказала? – выйдя из ступора, спросила юная девица. Рассмотрев ее повнимательней, Мариса пришла к выводу, что ей не больше двадцати. Миловидные черты лица, выдавали в ней еще только сформировавшуюся личность, припухлые розовые губы, аккуратный нос с задранным к верху концом и… глаза, ярко фиолетовые глаза.

«Кто вообще носит такие странные линзы? Это же ненатурально»

Ее белые, как молоко волосы спадали вниз массивными кудрями. Ненароком в мысли вторглось лицо Карлы, так задорно смеющуюся с горящими глазами и улыбкой.

– Что за зеркало ты имела ввиду?

– Да обычное зеркало, такое на резных ножках во весь рост и сделанное скорее всего из дуба, а что?

– Не может быть, Лилит… – тихо говорил второй.

– Может, Рид, – оба продолжали стояли как вкопанные, смотря на странницу перед собой.

– Мне кто-нибудь объяснит уже наконец или нет? Что это за место и почему вас так волнует старое, дряхлое зеркало, которому много лет?

– Ты что же ничего не знаешь? – аккуратно спросил Рид. Его золотистый взгляд светился непонимание и восхищением, а кучерявые блондинистые волосы спадали на лицо, закрывая густые соломенного оттенка брови. Он был, словно сыном самой яркой звезды, его образ излучал нечто непередаваемо доброе, помогая расположить к себе любого человека.

– Это я вам и пытаюсь объяснить последние пять минут.

«Надеюсь, они меня не убьют»

─ Как твое имя? ─ выйдя вперед и схватив ту за руку, проговорила Лилит.

─ Отпусти меня, ты больная? ─ напуганная такими действиями, Маттсон попыталась вырваться из хватки.

─ Ответь! Как тебя зовут?

«Меня точно убьют»

Девушка усердно продолжала стоять на своем, пристально вглядываясь в глаза.

─ Да черт возьми, Марисабель я. А теперь отпусти мою руку, ─ размяв запястье, Мариса злобно посмотрела на обоих.

Лилит с шокирующим выражением лица повернулась к Риду, безмолвно передавая все, о чем она думала, будто их мысли едины.

– Ты – потерянное дитя, ты последняя из Адаландес, – проговаривая каждое слово, обратила свое внимание обратно на Маттсон.

– Адаландес…

«Эта фамилия… не может быть. Я точно помню, что видела в том письме»

– Мы думали ты мертва. Тогда в Инионе двадцать лет назад, все думали, что ты погибла во время взрыва – глаза Лили с каждой минутой все больше наполнялись слезами, – а ты все это время жила безоблачную жизнь, даже не подозревая, что здесь творится?

– О чем не подозревала? Вы можете нормально объяснить? – сыпала вопросами девушка, в надежде на ответы. Темный взор мазнул по белым волосам, останавливаясь на бледной коже в районе ключиц. На фарфоровой плоте тоненькими белыми струями из-под атласного голубого платья плелись блестящие полосы. Они были как узоры, которые образуются на стекле в зимние морозные деньки. С каждым новым вздохом они тянулись все ближе к шее, вырисовывая изящные линии.

– Ли, ты теряешь контроль над эмоциями, – предупреждал ее Рид, – твои силы овладевают тобой.

– Я не могу, Рид. Мы все это время жили в хаосе, а она наслаждалась спокойными днями, хотя мы заслужили их, мы нуждались в помощи и безмятежии, но получили только страх и смерти! – в крике юной особы была слышна одна боль. Рисунки достигали лица и волос, не оставляя чистого участка на коже. Ее фиолетовые зрачки становились ярче, а волосы белее, хотя казалось, что белее уже некуда.

─ Как ты это делаешь? Как такое вообще возможно? ─ испуганная Марис пятилась назад, не веря своим глазам.

«Я сплю, я точно сплю. Такого не может быть в жизни, этого не существует»

– Ты прекрасно знаешь, что она не виновата, – парень пытался схватить маленькую руку подруги, но та лишь больше распалялась, ─ ты делаешь необдуманные действия, так нельзя.

– Что с тобой происходит? – спросила Маттсон.

– Сейчас я покажу тебе, что со мной происходит. Все это время моя семья жила в страхе, как зашуганный скот. Мой отец погиб сражаясь за твой народ против теневой за возможность жить в спокойствие. Как ты могла так поступить со своим миром? Отвечай!

Страх пробирал до дрожи, та милая девушка, что спасла ее сейчас предстала в новом облике обозленного существа.

«Я понимаю ее. Утрата близких может творить самые ужасные вещи с нами»

Рванув вперед, Лилит схватила за горло Маттсон. От неожиданной силы и напористости у нее закружилась голова. Нити, лившиеся по всему телу, продолжали тянуться в разные стороны, забираясь на траву и землю, уничтожая окружающую среду. Все живое умирало, зарастая толстым слоем снега и льда.

– Остановись… – выдавливала Мариса, пытаясь не заплакать, – мне жаль твоего отца, но я не виновата…

Яркий луч света, стремительно прорезая атмосферу, заставая девушек врасплох. Вспышка разделяется в два искрящих шара, ударяя обеих в грудь. Мощь была огромная, Маттсон не знала, с какой скоростью летела назад и как быстро оказалась на земле. Ее мозг не успел выдать хотя бы одну догадку или теорию, потому что тьма оказалась быстрее, унося разум в своих объятиях глубоко в ад.

***

– Марисабель, помоги мне… – эхо гуляло по серой комнате, отдаваясь об бетонные стены.

– Кто ты? – девушка стояла в середине тускло освещенного помещения, стараясь найти источник звука.

– Не бросай меня…

– Почему я должна тебя бросить?

– Марисабель… – перед ней был он в отражении того самого злосчастного зеркала. Его силуэт в полный рост, стоял напротив демонстрируя мощную фигуру с разодранной коже по всему торсу и груди с кровяными подтеками. Его ртутный взор неотрывно следил за ней. – Я горю.

За ним загорается огонь, горя синевой. Языки пламени впиваются в его тело, пропитывая каждый уголок своей острой боль. Но, он не издавал ни звука… Лишь, смотрел в глаза и пропитывался ее жизнью, ее духом, ее светом.

– Что мне сделать? Как мне тебе помочь?

– Открой свой разум… – раздалось возле уха, опаляя кожу и выводя из кошмара.