— Подожди… про какой бонус ты говоришь? Какие деньги? Морозов ничего не платил мне… — я растеряно смотрел на Татьяну.

— Неужели ты работаешь бесплатно? Или с будущих родственников ты денег не берёшь? Ну, что ты так смотришь на меня? Можешь передать своему будущему зятю, что с пекарнями у него ничего не получится. — Она намеренно подчеркнула слово «будущему».

И тут я понял, почему она так сухо разговаривала со мной.

— Ты думаешь, что я познакомился с тобой поближе, чтобы помочь Валере отсудить часть твоего бизнеса?

— А разве это не так? Ты посмотрел, как я живу. Понял, что я не бедствую, что от меня не убудет, если что-то там достанется бывшему мужу. И твоей дочери, между прочим, тоже. На всякий случай предложил мне денег, изображая из себя порядочного человека, — она кивнула на договор, — вроде, как компенсация. Или я ошибаюсь?

— Ошибаешься. Очень ошибаешься… — я встал со своего стула и сел рядом с ней. — Начнём с того, что с Валерой я познакомился после того, как составил данный договор и побывал у тебя. После, а не до. И я действительно хотел… хочу помогать тебе с мальчиками. Я бы ещё на прошлых выходных предложил тебе встретиться, но обещал приехать на дачу к маме и помочь ей. Без всякого предупреждения туда приехала Лиля вместе с Валерой. Я всё откладывал знакомство с ним. Вот она и решила форсировать события. Он заговорил со мной о разделе бизнеса, но я отказал ему. И не только потому, что на тот момент был уже знаком с тобой. Просто я считаю, что мужчина должен поступать по-мужски. Ушёл от женщины — оставь ей её дело. — Я хотел взять Таню за руку, но она отодвинула руку.

— Не забывай, что это я ушла от него.

— Это не имеет значения. Насколько я понял, пекарни — твоё детище. Он не имел к ним никакого отношения. Так?

— Допустим… но почему ты не рассказал мне этого раньше?

— Ты можешь не поверить, но мне было так хорошо в твоём обществе, так приятно общаться с твоей семьёй, что я просто забыл об этом. К тому же, как я уже сказал, я отказался вести это дело и рекомендовал Валерию оставить весь бизнес тебе. Я был уверен, что он так и поступит. Мало того, что он не передумал, так ещё и решил, что я возьмусь вести с тобой переговоры. Я не понимаю почему… хотя… да, да… кажется понял! — я чуть на стуле не подпрыгнул. — Маруся!

— Какая Маруся?

— Вчера мне звонила Лиля и говорила со мной на эту тему. Видимо, Валерий решил действовать через неё…

— Так Лиля или всё-таки Маруся? — нахмурилась Таня.

— Сейчас объясню… Лиля позвонила мне на работу. Когда она говорила про раздел твоего бизнеса, в кабинет вошла Марина, моя помощница. Я её Марусей зову. Положила мне на стол документы и сказала, что это срочно. Я ответил ей: «Да. Хорошо». И Лиля решила, что я сказал это ей. Другого объяснения я не нахожу. Танюш, поверь мне, я бы никогда так подло не поступил не только с тобой, но и в принципе ни с кем. — Я накрыл своей ладонью Танину руку и теперь она её не убрала. — Мне такое поведение не свойственно, хоть я и адвокат. Тем более то, что случилось в гостевом домике… поверь, для меня это не мимолётный эпизод…

— Как глупо получилось… — сказала она смущённо. — Просто Морозов так убедительно говорил сегодня… Женя, прости меня, прости… — и она сжала мою руку. — Но почему ты мне ничего не сказал о том, что знаком с Валерой?

— Если честно, подумал, что тебе будет неприятно слушать про него и про Лилю. Или я ошибался?

— Ошибался. — Улыбнулась она. — Кроме безразличия эта парочка не вызывает у меня никаких эмоций. А почему ты откладывал знакомство с Морозовым? Он ведь твой будущий зять.

— Я же говорил тебе при нашей первой встрече, что не одобряю адюльтер. Мужчина, который обманывает свою жену не вызывает у меня добрых чувств. И уж тем более я не разделяю Лилиной радости по поводу их свадьбы. Не такого мужа я бы хотел для дочери.

— Тебе не нравится Морозов только потому, что изменял мне? А как же мужская солидарность? Насколько я знаю, многие мужчины не только одобряют, но и прикрывают своих друзей в пикантных ситуациях.

— Прости за каламбур, но я во многом не похож на многих мужчин. Когда ты узнаешь меня получше, то поймёшь это. К тому же Морозов никогда не был мне другом. Кстати, почему ты уверена, что у него с пекарнями ничего не получится?

— Потому что по документам хозяйкой этого бизнеса является моя мама.

— Семёнович постарался? — догадался я.

— Да. Как только я заговорила про пекарню, он сразу настоял на том, чтобы я всё оформила на маму.

— Почему?

— Хотя бы потому, что деньги на бизнес дал мне он. С согласия мамы, конечно. Так что Валера действительно к этому бизнесу не имеет никакого отношения.

— А он сказал Лиле, что первую пекарню ты открыла на ваши семейные сбережения.

— Знаешь почему он так сказал? Ежемесячное пособие, которое я получала на содержание мальчиков, я хранила на счету. Не использовала их в семейном бюджете. Поэтому он и считает эти деньги общими.

— Ну, это просто низко! — возмутился я.

— С точки зрения закона, — улыбнулась Таня, — он абсолютно прав.

— Бог с ним, с Морозовым… Таня, раз мы всё выяснили, и ты больше не считаешь меня врагом, давай проведём эти выходные вместе?

— Где? Снова у нас на даче? — она так посмотрела, что в брюках у меня стало тесно.

— Может, лучше в каком-нибудь спа-отеле или доме отдыха? Ты не подумай, что я не хочу общаться с твоими родными. Просто ты даже на даче полноценно не отдыхаешь. То готовка, то уборка, то с мальчишками занимаешься… а так мы поплаваем в бассейне, посидим в сауне, сходим на массаж. И готовить тебе не придётся. Так как? Возьму номер люкс… Обещаю, что не буду к тебе приставать. Буду вести себя достойно. Слово джентльмена.

— Ну, раз слово джентльмена, то я согласна.

Я не сдержался и поцеловал её в губы. Она, как и тогда на даче, подалась ко мне, отвечая на поцелуй. Потом отстранилась.

— Женя… неудобно. — Оглянулась она по сторонам. — Взрослые люди, а ведём себя как подростки.

— Подростки обычно целуются в тёмных парадных, а мы в цивильном ресторане. — Не согласился я с ней.

— Тем более. В цивильном ресторане надо вести себя цивильно. — Строго сказала она, но глаза у неё озорно блеснули.

В это время у меня зазвонил телефон.

— Слушаю тебя, Маруся!.. Да, я помню, но до часа у меня есть ещё время… подожди, не части… ты уверена? Сейчас буду. — Я отключился. — Танюша, извини, но мне надо ехать. Мало того, что Марина нашла какую-то важную информацию, так ещё один мой клиент перепутал время и приехал на час раньше. Не обидишься, если я не смогу тебя отвезти?

— Всё нормально, Женя. Я на машине.

Я рассчитался, и мы вместе с Таней вышли из ресторана.

— Пока, Танюша! — я поцеловал её в щёку. — Позвоню тебе в ближайшее время. Сходим на днях поужинать?

— С удовольствием, — улыбнулась она и вернула мне поцелуй.

Я быстрым шагом дошёл до своей машины. Открывая дверцу, посмотрел вслед Татьяне. Что-то насторожило меня, но телефонный звонок отвлёк. Не глядя на номер, я ответил: — Вересов.

— Папа, привет! Ты что, так и не поговорил с Морозовой? — дочь упорно не называла Таню по имени.

— Не поговорил. И не поговорю. Я уже сказал твоему Валерию, что думаю по этому поводу. — Я завёл машину. — Извини, Лиля, мне надо ехать.

Подав поворотник, я потихоньку стал отъезжать от тротуара и внимательно смотреть по сторонам.

Евгений. Глава 18. Тайное становится явным…

Стоило мне появится в офисе, как Марина бросилась ко мне со словами: — Представляете, Евгений Юрьевич! Она в частной психушке лежала!

— Кто? — в полном непонимании, уставился я на помощницу.

— Как это — кто⁉ Да Ваша бывшая! Надя Коновалова. — Глаза у моей помощницы горели и от нетерпения она притопывала ногой.

— Зачем ты мне это сказала⁈ Я сейчас не смогу нормально консультацию провести.

— Извините! — Марина потупила глазки. — Меня просто распирало…

— А где клиент?