— А вообще-то, Ева, — произнесла я, — не могла бы ты сделать мне одолжение? И я сейчас не о покупке вредной еды. Не могла бы ты сходить за Гарольдом и принести его? Я, эм… скучаю по нему.

Её взгляд выражал сомнение. Я хорошо её понимала. Когда Брутус, Гарольд и Принцесса собирались вместе, это всегда вытекало в кошачьи проделки. Но это важно.

— Хорошо, — медленно ответила она, явно не желая отказывать больной в её просьбе. Я могу и привыкнуть к такому. — Дай мне минутку.

Когда она вернулась, неся на руках Гарольда, появился Винтер с двумя кружками чая.

— Я заваривал его четыре с половиной минуты, — объявил он. — Думаю, это оптимальное время для идеального вкуса чая.

Я с удивлением посмотрела на него. Он явно готов делать что угодно, лишь бы занять себя. Несмотря на мои попытки, он не собирался учиться счастью ничегонеделания. Винтеру нужно быть занятым.

Брутус проснулся ровно настолько, чтобы взглянуть на Гарольда, тогда как Принцесса Парма Перивинкл испустила тихое как у маленького котёнка «мяу», радуясь его появлению. Гарольд соскочил на пол, лёгким неторопливым шагом прошагал к Принцессе и коснулся её носа своим. Как и она, он старался обходить пожилую леди. По меркам научного эксперимента, это едва ли можно назвать точной проверкой, но это определённо дало мне пищу для размышлений.

Десять секунд спустя Брутус решил, что с него довольно. Он помчался с подоконника к Гарольду, выпустив когти. Принцесса убежала в поисках укрытия… и все они старались не приближаться к женщине. Моя квартира не была крошечной, но и дворцом её не назовёшь — невозможно сторониться целого угла, если не прикладывать усилий специально. Тот факт, что никто из котов не проходил мимо моей галлюцинации, должен был что-то значить.

Гарольд поспешно отступил. Убедившись, что он не собирается возвращаться, Брутус запрыгнул на журнальный столик и самодовольно облизнулся.

— Еды? — поинтересовался он.

— Я принесу тебе чего-нибудь, — сказал Винтер, подрываясь в сторону кухни. Я пожевала нижнюю губу. Винтер, может, и сводит меня с ума, но я выяснила, что всё же не являлась клинически сумасшедшей. Приятно знать.

***

Я никогда не понимала людей, которые были плохими пациентами. Я была отличным пациентом. Хотите принести мне горячий лимон с мёдом? Большое спасибо. Вытереть мне лоб? Пожалуйста, продолжайте. Покормить меня с ложечки? Что ж, ну раз вы так настаиваете. И тем не менее, когда я наконец почувствовала себя достаточно окрепшей, чтобы самостоятельно выйти на улицу, у меня возникло такое ощущение, словно мне дарована новая жизнь. Я убедила Винтера, что ему пора поехать и встретиться с семьёй, обсудить его отставку из Ордена. Что же касается меня, то я точно знаю, куда надо отправиться и у кого получить ответы.

Было странно приезжать в Орден и знать, что не увижу здесь Винтера. Кожа зудела от мысли, что находясь здесь, я делаю что-то у него за спиной. Однако я успокоила себя тем, что если бы я рассказала ему о стрёмной мёртвой даме, шатающейся по моей квартире, он бы ещё больше утвердился в решимости обращаться со мной как с хрустальной вазой и ещё больше переживал бы. Винтера расслабляла работа, и сейчас у него не было работы. А меня расслабляло расслабление. Если я признаюсь, есть вероятность, что он запрёт меня в психушке. И честно говоря, я бы его не винила.

Я припарковалась за зданием библиотеки, спрятав своё такси за большим автобусом, и окольными путями отправилась к главному зданию. Обычно я бы проигнорировала правила и остановилась бы на жёлтой линии перед зданием, но я не хотела наткнуться на кого-то, кто знал меня. И даже несмотря на то, что материал, отснятый для «Колдовства», был изъят по распоряжению суда, я знала, что едва ли не каждая ведьма в стране меня узнает. Пожалуй, такое случается, когда спасаешь половину Шотландского высокогорья от зомби. Такая работа… ну, или вроде того.

Я низко наклонила голову, не обращая внимания на окружавших меня людей. К счастью, непрекращающийся моросящий дождь помогал мне не выделяться из толпы — все остальные спешили добраться до своей цели, а не смотрели на прохожих. Я увернулась от группы в красных мантиях, едва избежав не наступив на рыжего кота, терпеливо ожидавшего своего хозяина, и чуть не врезалась в высокого мужчину, стоящего посреди тропинки.

— Нужно быть осторожнее, — рявкнул он.

— Простите, — пробормотала я.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Нехотя, я подняла голову. На меня свирепо смотрел самый странно выглядящий мужчина. Радужки его глаз были странного жёлтого цвета, больше походили на кошачьи, чем на человеческие. Может, у него тяжёлая форма желтухи? Я бросила взгляд на его длинную белую кустистую бороду и свисающие усы. Его брови были такими густыми и косматыми, что я могла бы заплести их в косичку. А ещё в нём было что-то знакомое, словно я раньше встречала его.

— На что ты уставилась? — рявкнул он.

Божечки. Сначала он хочет, чтобы я смотрела на него, а в следующую секунду жалуется на это.

— Остыньте, — сказала я.

— Прошу прощения?

— Остыньте.

— Как по мне, так здесь довольно умеренно тепло, несмотря на дождь, — скрестил он руки. — Мне нужно, чтобы ты выслушала меня. Это очень важно. Ты…

Двери библиотеки открылись, и на улицу, хихикая, вышла группка ведьм. Они явно были Неофитами, не уяснившими ещё, что чтобы являться частью Ордена, нужно всегда и при любых обстоятельствах быть серьёзным и мрачным. У одной из них были лиловые волосы, у другой голубые, третья была совершенно лысой с вытатуированной на затылке метлой.

— Дикари! — тихонько взвизгнул сердитый мужчина.

Я снова взглянула на него, но его больше не было. Я покрутилась во все стороны. Куда, чёрт возьми, он подевался? Он стоял прямо передо мной, а сейчас тропинка пустовала. По мне пробежала дрожь, а вслед за ней поднялся фантомный всплеск боли. С трудом сглотнув, я бросилась в библиотеку мимо небольшой группки. Всё это выглядело не очень хорошо.

Единственной положительной вещью было то, что внутри по крайней мере тепло и сухо. Я присмотрелась к стойке администратора, не узнав ведьму за ней. Проще всего было бы спросить её, где Филип Мэйдмонт, к сожалению, сегодня не день лёгких путей. Я постаралась не встречаться с ней взглядом и свернула направо, надеясь, что смогу без особых сложностей найти Мэйдмонта. Библиотека была огромной, и я не хотела таскаться по ней часами.

Я поднялась по первому лестничному пролёту, оглядываясь в поисках нервного библиотекаря. Во всём здании царила почтительная тишина, словно разговоры в полный голос спровоцируют неописуемый ужас. Я вытянула вперёд шею, заметив церемониальный золотой скипетр, который мы с Винтером извлекли из канализации под зданием. И хотя сейчас он был возвращён в охраняемую витрину и без сомнений окружён несколькими заклинаниями, я надеялась, что кто-нибудь додумался его хорошенько продезинфицировать.

Я оторвала от него свой взгляд и продолжила озираться вокруг. Приятно было заметить, что у массивных дверей, ведущих к Манускрипту Сайфера, теперь стоял охранник. Да, он выглядел весьма скучающим и на моих глазах поковырялся в носу, внимательно осмотрел липкую зелёную соплю, извлечённую оттуда, а затем съел её. Но, по крайней мере, там хоть кто-то был. Орден доказывал, что умеет учиться на своих ошибках. Я покачала головой. Какого чёрта меня волнует, что делает Орден?

Я уже собиралась повернуть налево к читательским столам в надежде, что смогу найти Мэйдмонта в самой тихой части библиотеки, но тут из-за дальнего угла нетвёрдой походкой вышел чей-то силуэт с возвышающейся перед ним стопкой книг. Лицо его заслоняли книги, но что-то в его шаркающей походке позволило мне подумать, что я нашла того, кого искала. Я неторопливо подошла и прочистила горло.

— Филип?

Раздался сдавленный писк. Филип Мэйдмонт дёрнулся от неожиданности, отчего книги полетели во все стороны. Из ниоткуда появилась молодая женщина. С половины её лица сползала кожа, обнажая обугленную плоть и под ней белую кость. О боже. Она раздражённо цыкнула языком, а я поспешно отвела взгляд и сфокусировалась на Мэйдмонте.