Первую фразу я отметаю как в принципе невозможную по своей сути. Никогда и нигде степняки не переселялись в леса. А про возникновение указанных Кёстлером княжеств читайте другие мои работы, хотя бы упомянутую статью «Про кремли, чети, засеки…», а также – книгу. Вторая фраза – истинная правда, только от нее не легче. Вот были бы Вы, господин Кёстлер, хоть русским царем, хоть генеральным секретарем ЦК КПСС, и даже – российским президентом. И Вам бы было известно все, что я написал в своих работах о государстве российском. Неужели бы Вы не приложили максимум усилий, чтобы все это осталось тайной за семью печатями? А тайн никогда и никаких не бывает, если сохранится хотя бы несколько не уничтоженных бумажек. Пусть эти бумажки даже лежат глубоко под землей под охраной пса Цербера. Найдется Геракл или какой другой Прометей, который их откопает и вручит народу на всеобщее обозрение. И моя задача – косвенными методами уничтожить этот «еще более плотный мрак». Других методов к сожалению нет. Все уничтожено, притом систематически: проверят, найдут маленькую «зацепочку», и – в печку. Следующий царь повторяет этот процесс. И прямиком в наши дни. Бумаг уже давно нет, принялись за землю, топить ее, «свидетельницу». Или заровнять бульдозером руины, а название перенести на железобетонные коробки километров за 20 от этих бывших руин.

Только я прошу иметь в виду, что евреи были единственными грамотеями, если не считать одиночек из других народов, и совершенно не может такого быть, чтобы они не писали. Везде, абсолютно везде, где они были, остались их письмена. Они, конечно, потом раз несколько исправлялись, подстраиваясь под желания ныне живущих, притом так, что события выглядели совсем наоборот, но все равно что–то оставалось. А в Хазарии они были, несомненно. И как раз тот факт, что они будто бы ничего не написали об этом, и говорит, что все уничтожено. И, заметьте, как раз об этом времени Кёстлер пишет: «С началом XIII века мгла еще более сгущается, и даже наши скудные источники почти полностью иссякают. <…> К этому времени монголы уже изгнали команов из Евразии (на Луну что ли? – мой) и образовали величайшую империю кочевников, какую только знал мир, простершуюся от Венгрии до Китая».

Пафос автора подозрителен. Или он не знает, что кочевники империй не создают? Вот у рыб в океане, интересно, есть империя? Пастбища есть, притом кочевые. Съел, поплыл далее, притом туда, где трава гуще, планктон чаще, съедобные рачки и рыбки – плотнее друг к другу. Разве это империя? Или возьмем карманного вора средь города. У него что, город – империя?

Вообще говоря, Хазарская империя очень напоминает империю рыб в океане, о которой я только что рассказал. Что могло удержать эту «империю»? Какой у нее «цемент»? Карательные силы представить себе трудно, идеологий в ней – три (ислам, иуда и христианство), социума в ней три (кочевники, городские жители и бродяги–разбойники), языков – дюжина. Другими словами, у этой империи нет единого властного начала, а значит, это не империя, а область на Земле, в которой есть какие–то общие, притом временные, интересы. Таким интересом могла быть только торговля, кредит, пути сообщения. И основной товар. И уж, конечно, не шелка и соболя. Этот товар – первоначально соль, лес, а потом – рабы.

В общем, пропал каганат. И сколько бы не искали историки его победителей, они их не найдут. Пропала торговля, вернее, сильно скукожилась. Сперва пропал статус единственного поставщика хорошей соли, потом отказались покупать рабов. Остался один лес. Потому Кёстлер и пишет: «Однако память о них не стиралась еще долго. Генуэзские и венецианские купцы упорно называли Крым «Газарией» – слово, встречающееся в итальянских документах вплоть до XVI века». Еще бы ему не встречаться. Вся Венеция до сих пор стоит на русских сваях из лиственницы. И у венецианцев с генуэзцами нет буквы «х».

Тут у Кёстлера неожиданный поворот, оказывается турки – грубо говоря, тоже хазары, притом евреи, так как калмыкам, и правда, там нечего было делать. Но это как раз и есть моя версия, по которой византийские «греки–евреи» – из западного колена, и дальше Византия–Константинополя в Малую Азию носа не казавшие. А вот восточное колено «торгового племени», насытив своим присутствием Вавилонию и Персию, растеклось по всему исламскому миру, который само и создало. И именно в этом состояло равнодушие хазарских и византийских евреев друг другу во всем, что не касалось торговли. И никакие турки не захватывали Малую Азию, им кроме как с луны свалиться, появиться было неоткуда. Они там жили вечно, пропитанные восточным иудо–исламом, и западным евреям, занятым сбором таможенных платежей на Босфоре, они нужны были как собаке пятая нога. Они вообще не знали, кто там у них живет за тройными стенами всемирной таможни. Точно так же как мы интересуемся жизнью воробьев.

Затем Кёстлер очень сильно удивился: «Разительный контраст эпоса и «Повести временных лет» заключается в том, что в нем не упоминаются прямым текстом ни хазары, ни их страна, а просто говорится о стране евреев («земля жидовская») и об ее жителях («жидовины–богатыри»), властвовавших в степях и боровшихся с русскими князьями. Один такой эпический герой был, согласно эпосу, гигантом–евреем, пришедшим из «земли жидовской в степь Цецар под горой Сорочин; только отвага богатыря из дружины князя Владимира, Ильи Муромца, спасла княжеское войско от евреев».

Обращаю внимание господина Кёстлера на то, что пишет В. Демин об этом же: «Образ такого обрусевшего кочевника сохранился в былинном цикле о встрече и битве Ильи Муромца с собственным сыном Сокольником (выделено мной). В некоторых былинах он именуется Жидовином–богатырем:

Еще что же за богатырь ехал?

Из этой из земли из Жидовския

Проехал жидовин могуч богатырь

На эти степи Цицарския».

А если и этого мало, то вот еще одна цитата из фольклора:

Тридцать–то было богатырей со богатырем

Атаманом–то – стар казак Илья Муромец,

Податаманьем Самсон да Колыбанович,

Добрыня–то Микитич жил во писарях,

Алеша–то Попович жил во поварах…

Тут ясно видно, что заместителем у Муромца тоже еврей был, Самсон Колыбанович. Кроме того, известно, что «писарь» и «повар» муромцевы женаты были на дочерях Соловья–разбойника. А сам Илья Муромец официально в нашей истории числится донским казаком.