На кирпичных стенах коридора висели фотографии Михаила, в разные периоды его жизни. Вот он лет 10, с сёрфингом на фоне бирюзовых волн. А тут он похоже с братом, схожие черты лица, на даче в Подмосковье. А вот тут он уже подросток, лет 17 с хорошенькой девушкой. Судя по Биг-бену, в Лондоне. Я зависла рассматривая счастливое лицо Миши и утонченную красоту незнакомки.

Миша обхватывает за талию, и подталкивает пройти дальше, не давая больше рассматривать изображения в рамочке.

Мы подходим к барной стойке.

— Пить что-либо будешь? Или сразу приступим к твоему плану? — Самодовольно улыбается Мишаня.

А у меня в груди свербит от той девушки, которую он нежно держит за руку; с которой так счастливо блестят его глаза.

— Можешь реализовать свои все желание с той брюнеткой с фотографии? — Зло шиплю я. На что Миха лишь ещё шире улыбнулся.

— Ревнуешь? — Я со всего размаху ударяю по предплечью парня. — Брейк. — Шутливо строит гримасы, что ему жутко больно. — Смешно. Это всего лишь Кэтрин.

Замерла в ожидание, что вот, он сейчас скажет, что это его сестра. Мы поржем надо мной дурочкой. Но вместо этого моё сердце делает кульбит, когда я слышу от него:

— Катя подруга детства. Мы втроем выросли. Брат, я и она. Её родители послы в Великобритании. Они уехали за бугор лет 10 назад, так до сих пор там и живут.

— Часто к ней ездишь?

— Ты не поняла. Она наша с Матвеем подруга детства. Даже не так, — он притягивает меня к себе, — она больше его подруга. Но в жизни так сложилось, что они не могут быть больше, чем старые друзья детства. — Тяжело выдыхает Миша. Видно, что его беспокоит такое положение брата. И это меня успокаивает, я прижимаюсь к его груди.

— Покажи мне свою спальню. — Тихо прошу я Мишку.

— Эй, гарсон. — Фамильярно обращается он к Руслану. — Подожди нас тут, угощайся чем пожелаешь.

Рус вопросительно уставился на меня.

— Миш, по правилам он должен осмотреть комнату, в которой я буду.

— Может ещё к нам и в постель его возьмёшь? Что бы все осмотрел?

— А так можно? — Стебеться Гоблин.

— Фу…не продолжай. — Останавливает его Миша и провожает нас до своей спальни. В комнате мы находим огромное спальное место.

Рус присвистнул.

— Вот это траходром. — За что получил от меня удар локтем по животу. — Упс, извините.

После чего прошёл, заглянул в шкаф, под кровать, за шторами, в окно. Вид из которого ему не очень понравилось, поэтому зашторил. Потом осмотрел ванную комнату, где ничего подозрительного не нашёл.

— Пойду, кофейку глотну. — Оставил нас наедине.

Я села на кровать, отпружинилась, не удержалась и повалилась на спину.

Сквозь смех спросила Мишу.

— У тебя камера на телефоне нормальная?

— Ну, так себе. Хочешь я профессиональную камеру принесу.

— Миш, ты меня пугаешь. Только не говори, что ты порно режиссёр.

— Нет. Но чисто для своего пользования, хотелось бы иметь кино для взрослых в исполнение нас с тобой.

Парень ловко цепляет за шиворот футболку и стягивает её с себя. Приступает к джинсам.

— Тормозни, красавчик. Я спать с тобой не обещала. Уговор был, что я окажусь на твоей постели, так вот, снимай, пока я тут. А то ведь и уйти могу.

— Ты никуда не уйдёшь от меня. — Дерзко заявляет Миха и вытаскивает телефон из кармана, включая камеру.

— Вот это моя комната. — Он делает обзор по спальне. — Это моя постель, — направляет объектив в мою сторону, — в которой лежит моя Алинка. Так что выкуси.

И тут он плюхается сверху, вжимая меня к матрасу. Не успеваю возразить и оттолкнуть парня, как он со всей силой скопившейся внутри страсти поцеловал меня. Его язык ворвался в мой рот и набросился на него с безудержным безумием, смакуя меня или наказывая, я не очень хорошо понимала за что.

Было удивительно наблюдать за реакцией моего тела. Прикосновения Михаила сводили с ума. Казалась никогда не устану от него, никогда не потеряю болезненного притяжения, которое, казалось, навеки соединяло нас как магниты.

Не замечаю, как Миша освобождает меня от одежды, и я остаюсь в одном нижнем белье, ничуть не смущаясь парня, готовая на больше.

Отдалённо слышу звук разбивающего стекла, шум штурма. И вот я осталась одна на кровати. Меня Миша успел завернуть в белоснежную простынь, перед тем как его вздернули с меня. Я охренела. В комнате помимо нас с Мишей, было человек 10 омоновцев. Все были они в полной экипировке, с автоматами на перевес.

Михаил обернутый второй простыней, стоял на коленьях, руки сложены в замок за головой.

В моей голове молниеносно проносились мысли, кто же это мог ввалиться. Люди Раджи? Или другие конкуренты отца? А может сам отец? Возможно на мне мини камера, он увидел чем я занимаюсь и послал омон? Что за бред? На грани фантастики. А может это Туз? А ему зачем? Что бы спор не проигрывать? Чуть не заржала в голос.

— Я рад, молодая леди, что вам весело в такой обстановке.

В комнату зашёл седой мужчина, примерно возраста моего папы, если бы не волосы.

Нежданный гость

— Познакомься, Алина, это мой папа. Владимир Александрович.

— Я так понимаю, вы Алина Шамилевна? Та самая. — Потому как человек сделал ударение на моё отчество, ясно что он прекрасно понимает чья я дочь. — Мы вашего приятеля у барной стойки разоружили. Приносим свои извинения.

— Пап прекрати её пугать. Можно я встану? — Миша махнул головой в сторону конвоиров, которые держали его под прицелом.

Мужчина прокручивает пальцем воронку, приказывает:

— Сворачивайтесь ребята. Оставьте мне только пару-тройку бойцов, на тот случай, если Михаил чудить будет. — Все послушно вышли, кроме нескольких, которые вышли в гостиную, стеречь Гоблина.

— Освободи Алину. Пусть оденется.

— Так кто же держит? Я даже и не думал как-то сковывать её передвижение. — Тут уже и Миша насторожился. Чувствую со мной деликатничают, потому, что бояться связываться с Лютым. Была бы обычной девочкой, давно б вышвырнули из квартиры. Этого опасался и Мишка. — Поймите Алина, данная мера была необходима. Представляете, мой сын соизволил место официального и очень важного для нашей семьи приёма участвовать в потрахушках с вами. — Недобро ухмыльнулся. — Лично к вам у меня никаких претензий не имеется. Пожалуйста, так и передайте своему папеньке.

Ватными ногами встаю и поднимаю с пола раскиданые свои вещи. Такое спонтанное знакомство с родителем Михаила, меня словно обухом бьёт по голове. Состояние шока. Я прошмыгнула в ванную комнату. Быстро-быстро натягиваю джинсы и футболку. Уже готова выйти, но вроде как неудобно, отец с сыном ведут переговоры.

— Пиздюк! Сопляк! — Кричит на него отец. — Ты хоть представляешь, что ты творишь, и с кем?

— А что я творю? — Борзо отвечает Миха. — Девочку свою люблю?

— Придурок!!! Есть вещи поважнее.

— Бать, ты же знаешь, что я против того, что ты собираешься сделать. — Я закусываю губу. Чёрт, что же он там должен сделать, что так против?

— Ты так проявляешь протест? — Продолжает его отец все так же на высоких тонах. — Из-за этого ты решил попрыгать в постели с этой дрянью?

— Отец, заткнись! — Оглушил Михаил. — Не смей про Алину так говорить.

Секунда молчания.

— Ок! — Неожиданно соглашается отец с сыном. — Но это не отменяет того, что ты вместо того, что бы поддержать, кинул нас на растерзание журналистам. В такой-то памятный день, когда две влиятельные семьи сливаются, тебя нет?

— Вы можете дальше обсуждать свои семейные проблемы. Я пойду. — Мне надоело выслушивать великовозрастные истерики. — Увольте, я пойду. — И детские оправдания Михаила слышать не хотелось.

Устроили тут детский сад, из-за какой-то мелочи. Подумаешь сын на приём отказался идти. И тот чудак, мог ведь со мной завтра встретится, а сегодня уважать своего старика.

Прохожу мимо мужчин. Михаил пытается поймать за руку, я её вовремя одергиваю.

Широко улыбаюсь:

— Набери, как с родичами разберёшься.

— Подожди… — Предпринимает попытку меня догнать, но его отец наступает на край простыни и Миша пригвождён.