– Великий Дьюрин, – протянул Айнар, глядя вслед младшим Ингольдам. – Сто лет тебя знаю, Торгнир, и не устаю восхищаться. Вот это воспитание! Тебе бы драконов приручать, честное слово. Раз уж с тремя сыновьями справился, то драконы тебе раз плюнуть. А бороды-то какие аккуратные, загляденье просто, никаких тебе косичек…

– Ну что ты, – скромно потупился папаша Ингольд, – просто у нас хорошее взаимопонимание. Я попросил мальчиков постричь бороды, они и согласились. Длинная борода мешает работе. Работа – это главное для мужчины. Ответственность за семейное дело, – в голосе лучшего кузнеца артели звякнул металл. – Трудовая честь рода – это для моих мальчиков не пустые слова. Уважение к традициям… СИНДР!!! – без малейшей паузы вдруг заорал он. Айнар аж подпрыгнул, а Ларс, еще больше помрачневший при словах о трудовой чести рода, крякнул от неожиданности. – А ну-ка переложи молот! Переложи, я тебе сказал!

Младший Ингольд от отцовского окрика споткнулся, сбился с ноги, получил подзатыльник от старшего Сверра, пинок от среднего Снора, поспешно переложил инструмент с правого плеча на левое. Смешно подпрыгнул несколько раз, пытаясь опять попасть в ногу с братьями. Так и скрылся за поворотом, подпрыгивая.

Айнар пригладил бороду, пряча улыбку. Торгнир, кажется, немного смутился.

– Младший, – как бы оправдываясь, пояснил он, как будто ни Айнар, ни Ларс не знали о последовательности появления его отпрысков на свет. – Забывает иногда элементарные вещи.

– Ничего, научится, – утешил Айнар, едва сдерживая смех. – Ты, главное, напоминай почаще. И погромче.

Ларс взглянул на солнце. Ай-яй, опаздывать ни к чему. Надо бы поскорей выполнить все сегодняшние заказы и исправить чертежи…

– Да, ты прав, Ларс, – спохватился Торгнир, – опаздываем. Скоро уж третий раз протрубят. Пойдем, я могу и по дороге тебе все дело обрисовать.

Некоторое время трое почтенных гномов шли молча. Торгнир пару раз, покряхтывая, удобнее пристраивал молот на плече. Ларс хмуро молчал, мечтая о большой кружке горячего можжевелового чая с брусникой. Айнар тихонько насвистывал под нос легкомысленный мотивчик.

– Э-э, – не выдержал наконец Торгнир. – Айнар, тебе разве не здесь сворачивать?

– Нет, – как ни в чем не бывало, отозвался тот. – Я сегодня через кузни на рудник пойду. Новую кирку хочу у Эно заказать. Я бы у Ларса заказал – друг всё-таки, но у него сейчас столько заказов, столько, прямо вздохнуть некогда. Да, Ларс?

Старший Ингольд хмыкнул, но промолчал. Ларс промычал что-то неразборчиво.

– Да ладно, Торгнир, – миролюбиво сказал Айнар. – Говори о своем деле. Я тайны хранить умею. Да, Ларс?

Ларс споткнулся о выступающий из земли толстый корень. Покраснел. Застегнул куртку на животе. Расстегнул. Поправил воротник.

– Э-э-э…

– Вот и Ларс согласен, – перебил Айнар, не дав Ларсу закончить мысль. – Не стесняйся, Торгнир. Может, я еще и подскажу чего дельное. Хотя какой из меня, простого рудокопа, подсказчик лучшему кузнецу Приозерья…

– Ладно, Айнар, – махнул рукой Торгнрир, – хватит уже. Я понял, что ты не отвяжешься.

Он покряхтел, задумчиво пожевал рыжий ус, еще раз поправил молот.

– Женить я своих мальчиков надумал. И…

– О! – не удержался Айнар. – Всех сразу? А жен сколько на троих полагается?

Торгнир скрипнул зубами и сжал рукоятку молота так, что костяшки пальцев побелели.

– Айнар, дружище, – процедил он, – не будешь ли ты так любезен не перебивать? Мое время слишком дорого стоит, поверь, простому рудокопу такие деньги и не снились.

Айнар поскучнел, засунул руки глубоко в карманы и отстал на несколько шагов.

– Балабол, – фыркнул Торгнир, – лепреконское отродье. Прости, Ларс, я знаю, что ты выпиваешь иногда с каким-то лепреконом, как его, Вилле? Я лично лепреконам не доверяю. Облапошат, не заметишь, как без штанов останешься.

Ларс промолчал и опять взглянул на небо.

– Да-да, – спохватился Ингольд, – я быстро. В общем, так, Ларс, я уже сказал, что хочу женить ребят в этом году. Скоро ярмарка невест, помнишь? Сверр и Снор себе уже присмотрели кое-кого из Дальнегорья, выберут там… Неважно, чего тебе голову именами забивать, хорошие девушки из приличных семей. А Синдр, непутевый, все ворон считает. В Дальнегорье никто ему, видите ли, не по нраву, а в другие деревни ехать уже смысла нет, до ярмарки никак не обернуться. Так вот. Хочу я Синдра к твоей Фрейе посватать.

Ларс закашлялся. Айнар воспользовался случаем, догнал друга и со всей силы треснул ему между лопатками. Ларс продышался, отплевался и просипел:

– Спасибо, Айнар.

– Всегда пожалуйста, дружище, – чернобородый рудокоп опять пристроился рядом.

– Слушай, Ларс, – Торгнир раздраженно покосился на Айнара, – более выгодного предложения ты за всю свою жизнь не получал. И не получишь. Мы женим Синдра и Фрейю, объединяем наши кузни, пристраиваем дополнительную печь, твой Халвар составляет нам план производства, подкидывает пару изобретений, папаши старшей и средней невесток добавляют деньжат, и через полгода все заказы советников наши. Да что там советников – королевского двора! И я списываю тебе долг, – многозначительно добавил старший Ингольд, видя, что борода Ларса почему-то не выражает бурный восторг по поводу столь блестящих перспектив.

Зов третьей трубы смешался с дружным перезвоном молотов, молотков и молоточков. Между деревьями замаячили серые каменные стены кузниц. Гномы подходили к огромной поляне, вырубленной в лесу под кузни еще отцами-основателями Приозерья. До Внутреннего озера отсюда было не больше пятисот шагов, до Совета триста семнадцать, до рудника около тысячи, до деревни тысячи полторы, а до соседей отсюда пешком и вовсе не дойдешь. Удобное местечко для кузнечной артели, лучше и не придумаешь. Никто от работы не отвлекает, разве что заяц заполошный иногда проскочит или ворона сизаря с насиженной ветки выгонит прямо под чей-нибудь порог.

Из труб, а кое-где и из окон валил дым. Кто-то прерывистым нервным тенорком требовал немедля сменить подкову на задней правой ноге кобылы, в ответ ленивый бас советовал для начала эту кобылу похоронить, а уж новую подковывать, чтоб зря деньги не переводить. В четвертой кузне справа под бодрый ритм ударов на три голоса горланили непристойную песенку про ундину, которая выпросила как-то у старой вельвы ноги вместо хвоста.

Жила-была Ундина

Русалочьих кровей.

Хотела быть любимой,

Да хвост мешался ей.

Она и так, и этак.

Кидалась на парней −

И с берега и с веток,

Да хвост мешался ей.

Ха-ха!

Хе-хе!

Да хвост мешался ей!

– Не твои ли парни глотки рвут, Торгнир? – ухмыльнулся Айнар. – Им сейчас сам Один велел о бесхвостых ундинах думать. Женитьба ж на носу и надо бы…

К запевалам присоединились еще два хрипача из кузни напротив, и пожелания чернобородого утонули под плеск русалочьего хвоста.

Хвостом Ундина бьётся −

Ундине невтерпёж:

Когда жених найдётся?

Ей вынь, да ей положь.

Пусть будет он из троллей −

Не чист и не пригож,

Пусть дикий и в мозолях,

Ей вынь, да ей положь.

Ха-ха!

Хо-хо!

Ей вынь да ей положь!

– Айнар, Ты к Эно шел? – скривился старший Ингольд. – Если дорогу подзабыл, я напомню. Вон его кузня, ближе к центру. Та, у которой крыша дырявая и дверь кривая. Топай себе, рудокоп. Эно – хороший мастер. Хоть и берет заказы у всех подряд, медяки на всякой швали зарабатывает.

На какое-то мгновение Ларсу показалось, что привычная ухмылочка слетела с физиономии Айнара. А молоты вокруг продолжали веселиться.

Фьорд мал − поплыли слухи:

Ундина, мол, в бреду.

Изжить взялась старуха

Ундинову беду.

Но ведьма − то ль с изжоги

А, может, во хмелю −

Наколдовала ноги

Ундине на беду.

Ха-ха!

Ху-ху!

Ундине на беду!

Слегка дрогнувшей рукой рудокоп огладил черную бороду, кашлянул сдержанно, будто загоняя обратно рвущиеся наружу едкие словечки. Смолчал. Демонстративно отвернулся от Ингольда.