– Бедолага сопротивлялся, силясь сорвать удавку с шеи, – отметил Дэниел. – Значит, он находился в сознании, когда убийца набросил петлю.

– А могло быть по-другому? – спросил Родрик.

– Конечно. Задушить оглушенную жертву гораздо проще. Но тогда бы не было синяков под ногтями.

– Разумно, – согласился Грег Морроу.

– А что с орудием убийства? Вы нашли его?

Дэниел подал знак, и стражники завернули тело обратно в саван.

– Да, обычный кусок пеньковой веревки, – сообщил помощник шерифа.

– Значит, с этой стороны зацепиться не за что? Тогда вот что, – Грант надел плащ, – проводите меня в дом покойного Унвинда. Может быть, там мы найдем что-нибудь интересное.

– А как быть с телом? – спросил Грегор. – Можно ли выдать его родственникам?

– Да. Полагаю, я увидел всё, что хотел, – рыцарь обошел храпящего на лавке Леонарда и распахнул дверь.

После мрачных стен мертвецкой, свежий воздух пьянил. Ветер, разогнавшись на речном просторе, врывался на улицы, свистел и стискивал прохожих в порывистых объятиях. С неба текли нити холодного дождя, скрипели растопыренными ветвями деревья.

По пути в купеческий квартал им встретилось немало нищих. Уставшие грязные люди бродили в поисках пищи и топлива для костра. Часть бедняцких домов уже были разобраны на дрова и сожжены.

– Отчего в городе такой недостаток дров? – спросил Дэниел, когда троица спутников миновала очередной грязный переулок. – Вокруг ведь полно леса.

– Всё это владения дворян, – пожал плечами Грегор, обходя здоровую лужу. – Кто же позволит голытьбе там рубить?

– Раньше нас выручали углем дворфы, – добавил Родрик, – у них есть шахта в одном дне пути от города. Но вот уже месяц как от горного народа не пришло ни одной телеги. Говорят, будто король Альдер, храни боги его величество, скупает весь уголь для столичных оружейников. Горны их печей не остывают даже ночью, восполняя запасы шлемов, кольчуг и мечей. Ведь за прошедшую войну арсеналы Мантикоры изрядно поиздержались.

– Да, без уголька цены на дрова взлетели, – недовольно крякнул Грег, подкручивая ус. – Подальше к северу – диколесье, те, кто победнее, обычно собирали хворост там. Но сейчас в округе неспокойно, горожане не рискуют высовываться за стены, если не успеют вернуться обратно до заката.

– Разбойники? – спросил рыцарь.

– Не только. Дикие звери лютуют не меньше.

Срезая дорогу, спутники рыцаря то и дело сворачивали в переулки, казавшиеся тупиками, протискивались в узкие лазы между теснящимися домами, уверенно петляли по едва видимым в опавшей листве тропинкам. Однажды привлеченные их шагами из мрачной улочки показались несколько фигур. Угрюмые незнакомцы, сжимая в руке: кто нож, а кто булыжник, хищно потянулись навстречу. Но, увидев сопровождавших Дэниела, стражников, также быстро исчезли.

«Пожалуй, стоит быть осторожнее, – подумал рыцарь. – Меч не защитит от брошенного в затылок камня. Надо взять себе вооруженного слугу или помощника».

К купеческому кварталу они вышли внезапно. Только что вокруг смыкались грязные халупы, и вдруг перед ними открылась широкая, мощенная камнем дорога, улица с ухоженными домами.

Дом Унвинда выглядел основательным сооружением в два этажа, нижний из которых целиком отвели под торговую лавку.

Гостей встретил слуга, он же приказчик магазина. Родни Дрима в доме не оказалось. Жена и обе сестры Унвинда ушли на вечернюю службу в храме.

Грег Морроу не стал дожидаться возвращения хозяев. Помощник шерифа сразу же потребовал показать спальню, где убили купца.

И приказчик без возражений повел стражников на второй этаж.

– Ты был в доме, когда случилось убийство? – спросил у слуги Дэниел, мимоходом обратив внимание на обстановку.

Богатство семьи подчеркивала красивая крепкая мебель, множество ламп и подсвечников, гобелены на стенах и, конечно, окна с цветными стеклами. Хозяин дома при жизни не бедствовал.

– Да, мессир. Именно я вызвал стражу.

– Расскажи мне о том вечере.

– Накануне господин Дрим засиделся с гостями, – начал слуга, – отмечали успешную сделку.

– Что за гости?

– Трое партнеров из торговой гильдии. Уважаемые люди. К вечеру, изрядно выпив, хозяин откланялся и пошел в спальню. Я как раз подготовил ее ко сну.

– А гости? – уточнил Грант.

– Продолжили праздновать. Они нередко у нас бывают, обычное дело. В доме есть гостевые покои, если друзьям хозяина придется задержаться на ночь.

– Хорошо, а где в это время были жена и сёстры хозяина?

– Спали в женской части дома. Они рано ложатся.

– Что ж, вернемся к хозяину. Ты проводил его прямо до спальни?

– Нет, мессир. Он, в каком бы состоянии ни был, всегда ложился сам. Так что я спустился к гостям и помогал остальным слугам.

– Значит, ты не видел, как хозяин вошел в спальню, и что случилось дальше?

– Нет! Под утро один из гостей решил позвать господина Дрима к столу, чтобы снова выпить.

– Под утро? Они что, так и не ложились?

– Пили всю ночь напролет. Я не хотел будить хозяина, но господа купцы так настаивали, что мне пришлось уступить.

– Что ты увидел?

– На полу лежал господин Дрим. С выпученными глазами и куском веревки на шее. Совершенно мертвый!

– На полу? Не в кровати?

– Постель была не тронута.

– Ты зашел один?

– Со мной увязался один из гостей. Я пытался от него отделаться, но он был совершенно пьян и ничего не хотел слышать. Только хохотал и твердил, что «старина Дрим со смеху умрет, услышав, какую шутку они только что придумали». Едва мы увидели мертвое тело хозяина, гость сразу протрезвел. Я бросился за стражей. Те явились, осмотрели тело и отправили за господином Морроу.

– Так всё и было, – подтвердил Грег, – я прибыл сразу, как только узнал о случившемся.

– Хорошо. Это здесь?

– Да, мессир, – слуга открыл ключом дверь.

Широкая кровать, заправленная толстым покрывалом, выглядела печально. Под нею валялась пара хороших сапог, принадлежавших покойному. Напротив кровати примостился деревянный комод с выдвижными ящиками. Над ним – щит с фамильным гербом. В углу мерцала тусклым светом медная лампада с ликом Торги́ля, бога торговли и богатств, особо почитаемого людьми и полуросликами.

«Торгиль! Защити меня от зла и бед, наполнив телеса здоровьем, а мошну – прибытком. И одарю я страждущих во славу твою десятой долей от полученных богатств», – обычно именно так молились этому божеству.

– Хозяин лежал здесь, – слуга указал на пол возле кровати.

Грант осмотрел указанное место, но не нашел ничего, заслуживающего внимания.

Он прошелся по комнате и спросил у помощника шерифа:

– Грегор, вы ведь опрашивали гостей и домашних? Кто-нибудь из них вел себя подозрительно?

– Нет, мессир, все они тяжело переживали утрату, – ответил Морроу. – Несомненно, что убийство – дело рук чужака.

– Отчего вы так решили?

– Убийца проник в комнату через окно со двора. Ставни были распахнуты.

– Да, – подтвердил слуга, – когда мы вошли к хозяину, очаг давно прогорел, было очень холодно.

– Что ж, если убийца действительно проник через окно, а потом ушел тем же путем, немудрено, что комната успела промерзнуть, – принялся размышлять Дэниел. – Но можете ли вы ручаться, что в этом не замешан кто-то из гостей или слуг? Он мог под каким-нибудь предлогом отлучиться на улицу, залезть на крышу пристройки, а оттуда через окно – в спальню хозяина.

– Что вы, мессир! – вспыхнул слуга. – Это невозможно. Все мы были на виду. Даже для справления нужды нет надобности выходить во двор. Труба выгребной ямы подведена прямо к комнате на первом этаже.

– Да, с этим вам повезло, – согласился Морроу.

Правда, не пояснил, что именно имел в виду. Наличие комфортного нужника или твердое алиби.

– Пропало ли что-нибудь из спальни? – Грант остановился у комода.

– На первый взгляд, нет, – задумался слуга. – Если только в бумагах, но, кроме хозяина, этого точно теперь никто сказать не может. Он редко хранил документы здесь, предпочитая работать в кабинете.