— Ничто не изменит моё… — она оборачивается, её зрачки тут же расширяются, и она начинает прыгать и махать передними лапками, — Что это⁈ Дай. Дай!

Пхе. Элементарно.

Копьё Правосудия? Высший Ангел? Прекрасная девушка? Всё это давно смешалось с розовым носиком, голубыми глазками и пушистым пузиком. Сейчас весна, и Ауре всё тяжелее сопротивляться желаниям тела. Тепло, хрумки, птички — всё кошачье ей теперь не чуждо.

Так почему бы отказываться от кошачьей мяты?

— Дай, дай! — она прыгала, махала лапками, и кружилась на месте, — Что это? Что этой⁈ Дай!

— Дам, если поможешь найти первую могилу.

— Н-но… но это же неправильно!

— Аура, но ведь это… справедливо? — я распахнул шокированные глазки, — Разве ты не Копьё Правосудия? Разве услуга за услугу это… неправильно? — ахнул я.

— Это… это… это манипуляция! — кошечка сходила с ума от запаха и не могла найти себе места.

— Так работает мир, Аура. Ты нам — мы вам. Справедливость.

Кошка состроила злобную морду, засопела, и смотрела то на меня, то на Марка. Тот, сначала тоже прифигев, теперь был полностью на моей стороне и лишь пожимал плечами. Ну или подыгрывал. Не суть.

Главное ведь…

Хех. Глупые кошки.

— Л-ладно! Гр-р! Только честно! И весь пакетик! — замычала она, развернулась и уставилась в пустоту, — Госпожа, не подскажите ли…

Я хмыкнул и подмигнул бате. Вот так вот. Подло? Конечно. Но я доволен, хе-хе. Есть что-то во мне такое… гоблинское-наглое. Начиная от маминых генов, заканчивая контрактами Похоти. Темщик растёт!

Аура бегала по кладбищу, говорила с воздухом, и очень важная, но суетная приближалась к какой-то точке.

И через двадцать минут мы стояли перед конкретной могилой.

— Она, — фыркнула кошечка.

— Уверена?

— Да. Самый древний неупокоенный заверяет, что был второй могилой на кладбище. И эта вот, — кивает на надгробие, — Здесь уже стояла.

— Что-ж, спасибо! — достаю мяту, — Вот, держи. Всё честно.

Я кидаю пакетик на землю и Аурелия, выпучив голубые глазёнки, тут же на него набрасывается! Она утыкается носом, втягивает воздух, и судя по морде, явно не понимает что с ней происходит! Трётся об него, поговаривает: «Что это? М, что это? М. Что это? М, что это?», и катается по земле.

Эх, коты такие коты…

Ладно, оставим наркомана позади. Мы тут по делам.

Первая могила этого города. Конечно, Барону её не посвящали, но я отчётливо помню его фразу.

«Рой, как там, напомни?»

«На каждом кладбище моя могила, увы, первая», — ответил механический голос.

Про «каждое» я как-то засомневался, но вот на самом древнем точно может сработать! Так что… вхух, пробуем!

Отец зубами срывает пробку у бутылки дорогущего рома и аккуратно льёт на надгробие и орошает землю. Поставив бутыль, он щелчком воспламеняет большой палец! Нифига! Поджигает сигару и, помахав идущий дым, положил её рядом с бутылью — прямо у надгробия.

Мы замерли. Затаили дыхание. Ром и сигары — всё, что любит Барон! Так даже в той книжке сказано, которую взял Безымянный из книжного, и которую мы тоже купили: хочешь задобрить Субботу — принеси алкоголь и курево. Всё правильно мы делаем!

Но… что-то не выходит.

— Ощущение, что не хватает какого-то активатора. Будто разлили бензин, а спичкой не чиркнули, — нахмурился отец, — Кто он там, божок Вуду? Используй Ритм, сынок.

— Внатуре. Ну ты башка па!

— Ну дык. Пятёрка по магической логике! — гордо хмыкнул он, а потом пробормотал, — Да у меня по всему пятёрки были…

У-у, ботан!

Хотя чего это я, у меня тоже. Ладно.

— А я ещё знаешь, что… — вскинул я бровки и поправил ушанку, — Ща!

Я сел в позу лотоса, выдохнул и вошёл в медитацию. Открытые поры начали поглощать энергию, а конструкт в руке активировался, начав медленно, но верно заряжать моё тело некротикой. Плюс на кладбище её в принципе больше всего.

— Миш, да ты и впрямь умный ребёнок! — отец искренне обрадовался, — Он же бог мёртвых. Некротика, ну точно!

— Хе-хе, спасибо, — утёр я сопливый нос.

— Хорошо, что этим ты не в мать.

— Эе?

Я глянул на левую руку. Мда уж… интересно…

Без Демонического Начала она выглядела иначе. Просто бледнела и иссыхала, будто отмирала. Но сейчас она почти той же толщины. И не бледная, а… пепельная. Ногти мои потемнели и удлинились, а вены заметно почернели.

Это прямое сочетание Некротики и Бездны. И что будет, если этим пронзить человека… я пока даже представить не могу.

Я меняюсь. Я расту. Я становлюсь сильнее. И не хочу это осознавать, но…

Эх, да чё уж там, все мои силы — чудовищны. Кроме «археологических раскопок» и пары исключений — всё так или иначе неадекватнее и нечеловеческое. Я уже не человек нафиг, я тварь, ы-ы-ы!

Что, в прочем, не так уж и плохо.

Ладно, что там? Я присаживаюсь над могилой, кладу на землю и… бум… бум… бум… бах! На четвёртый удар сердца активирую Ритм Геде!

Я тут же слышу шорох, чувствую как дрожит земля и едва успеваю отскочить, прежде чем из могилы вырвется костяная рука! Сначала левая, потом правая, они с грохотом начинают разрывать свою темницу! И тут… одна из рук резко поднимает череп!

— А-а? — раздался низкий грубый голос, — Бла? Бла-бла?

— Б-Барон? — неуверенно сказал я, — Это вы?

— Бла-бла? Бле-е-е… бла-бла… — трещит череп челюстью.

— Эм… это я, Михаэль! Вы учили меня…

— Бла, бла-бла! Бла-бла? Ме-е.

Голос-то его. Только вот… погоди. По-моему нам нагло в уши льют! Голос-то не из черепа, он сзади!

Мы с батей догадываемся об этом одновременно и оборачиваемся!

Сзади стоял Барон — чернокожий мускулистый мужчина в фраке и чёрном цилиндре.

— Бла-бла? — издевался он, дёргая руками, за которыми повторяли и костяные, — Бла…

— Вы специально издеваетесь⁈

— Хаха, ну конечно, мелкий ты демонический засранец! — хохотнул он, — Вы реально думали, что я из могилы вылезу? Хуль мне там делать? Там же мало места! Даже дамочка наездницей не поскачет, ну ты понимаешь, хе-хе! — ткнул он батю в плечо, — А за сигару с ромом спасибо, это нам надо.

Он небрежно вливает алкоголь в рот, половина которого стекает по его измалёванному лицу, и затягивается сигарой.

— У-ух, хорошо, — расплылся он в улыбке, — Ну так? Чего звали?

— Э… ну… — появление было эффектным, так что пришлось собирать мысли, — А где вы были? — первое, что спросил я.

— Сначала — бухал и кувыркался с женщинами. Красивые они у вас стали! А эта мода на жопы, колготочки… ух! — сжал он кулаки, а потом цыкнул, — А потом жена пи*ды дала. Вы, кстати, меня спасли, и я снова могу ходить по миру, ха-ха! Так что просите, просите! Я, можно сказать, друг вашей семьи!

— Нам надо воскресить кое-кого. Включая создание тела.

— Ме-е, некромантия. Я больше по оргиям, дракам и попойкам, — закатил он глаза, а затем вздохнул, — Впрочем… вы правда мне яйца развязали. Эх, ладно, показывает, что там у вас. Посмотрим.

О.

О, хо-хо, ура, получилось!

* * *

Ядро Соломона было у бабушки в деревне, так что прилетели мы сразу туда.

Барон глубоко вдохнул и улыбнулся, осматривая лесок. Что, приятно здесь, да? Атож!

Он затянулся сигарой и выдохнул целое облако, начав осматриваться. Он глянул на вендиго, странных волчат, на крысок, и лишь улыбнулся этому зоопарку. Однако тут его взгляд запнулся о корову, и на ней он подвис.

Вы издеваетесь⁈

— Мужик, здесь курить запрещено! — гаркнула бабушка.

— Так вы значит гостей приветсву… — он задрал бровь, обернулся и, увидев бабушку, тут же потушил сигару о свой язык, — Во-оу, девушка… а почему вы не сообщили мне о своей красоте? Не, я всяких повидал, но такой лучик впервые светит на моё чёрное хлеблище.

— Барон… — вздохнула бабушка, показывая кольцо на безымянном пальце, — Я ведь знаю о Бриджит. Хочешь свяжусь?

— Хе-хе, по-о-онял, — побледнел он, поворачиваясь в другую сторону, на маму, — Во-о-оу, да ты тут не одна такая! Что за сад с прекрасными цветами⁈ Я куда попал⁈ В Ра…