Мы приветствуем все учреждения и организации, объединяющиеся в борьбе против большевистского захвата, и призываем членов партии всеми силами содействовать этой борьбе.
Мы взываем к ним: спасайте Родину и Свободу»[7].
Помимо активной деятельности в Комитете спасения, кадетские активисты оперативно установили контакт с формирующейся на юге России Добровольческой армией. Члены ЦК В. А. Степанов и А. В. Тыркова занялись сбором средств, снаряжением и отправкой добровольцев на Дон. 5 ноября 1917 г. по инициативе местного отдела кадетской партии в Новочеркасске было создано Донское Экономическое совещание под председательством члена ЦК В. А. Харламова и известного ростовского кадета, миллионера, издателя Н. Е. Парамонова. Предполагалось, что Совещание будет выполнять функции Делового кабинета. Представители партии (П. Н. Милюков, М. М. Федоров и др.) входили также в Гражданский совет – совещательный орган, образованный при Добровольческом командовании.
Кадеты оказывали значительную финансовую поддержку формирующемуся Белому движению. Члену ЦК А. Г. Хрущеву (бывшему товарищу министра финансов Временного правительства) удалось изъять из Государственного банка в Москве и перевести на Дон около 30 млн руб. Значительные суммы в виде частных пожертвований были собраны на юге России под руководством председателя Донского отдела кадетской партии В. Ф. Зеелера. Для казачьих отрядов под командованием атамана А. И. Дутова кадеты Самары собрали и отправили 1 млн руб. Кадеты во многом определяли также идеологию Белого движения. Прибывший на Дон в начале ноября 1917 г. Милюков стал, по просьбе генерала М. В. Алексеева, автором Декларации Добровольческой армии.
Сложней и противоречивей воспринимался большевистский переворот представителями социалистических партий. Демонстративно покинув II Всероссийский съезд Советов, эсеры на первых порах предпочли ограничиться словесными протестами. 25 октября 1917 г. ЦК партии эсеров выпустил воззвание «Ко всей революционной демократии России». В нем «самым решительным образом» осуждался «безумный шаг» большевиков, на которых возлагалась вся «ответственность перед страной, революцией и историей». Категорически выступая против вхождения в будущее правительство, которое намерены сформировать большевики, эсеры предлагали создать такой «политический центр, который явится сосредоточением всех революционных сил страны для борьбы с большевиками и возможными попытками контрреволюции». Одновременно ЦК эсеров призывал массы «воздерживаться от всяких отдельных вооруженных выступлений», ограничиваясь пресечением попыток «погромов, насилий и грабежа».
Уже в этом первом воззвании ЦК эсеров просматривается идея о борьбе на два фронта: направо – против сил контрреволюции и реставрации и налево – против большевистской диктатуры, что нашло реальное воплощение в период Гражданской войны в формуле «третья сила»[8].
В обращении «К рабочим, крестьянам, солдатам и матросам», опубликованном 26 октября, ЦК эсеров, объявляя большевиков «зачинщиками гражданской войны в России», подчеркивал, что единственным средством «подавить и анархию, и уже ликующую контрреволюцию» является немедленное создание новой революционной власти, которую «признает вся страна». В обращении содержался призыв к сплочению «вокруг Всероссийского Комитета Спасения Родины и Революции, вокруг социалистических партий». В опубликованной в тот же день партийной платформе на предстоящих выборах в Учредительное собрание были сформулированы исходные принципы, вокруг которых социалистические партии могли бы сплотиться. С аналогичными призывами обращались представители Трудовой народно-социалистической партии[9].
Войдя в состав Всероссийского Комитета спасения родины и революции, напоминавшего послефевральские коалиционные объединения, в которые входили кадеты, эсеры, энесы, меньшевики, руководство этих партий питало надежду, что им на сей раз удастся «сплотить» представителей прежде всего социалистических партий. Так, ЦК эсеров поручил возглавить Комитет спасения многоопытному и решительному А. Р. Гоцу.
В последних числах октября 1917 г. в Петрограде, Москве и на фронтах были предприняты попытки вооруженных выступлений против большевиков, организованных эсерами. А. Ф. Керенский, бежавший из Петрограда 25 октября, попытался направить на подавление «большевистского бунта» в столице казачий корпус генерала П. Н. Краснова. 29 октября Комитет спасения попытался организовать в Петрограде вооруженное восстание юнкеров, которое было подавлено большевиками в самом его начале. Более активную позицию в борьбе с большевиками заняли московские эсеры, которые создали при городской управе Комитет общественной безопасности, который пытался превратиться во Всероссийский центр борьбы с большевиками. Неудачей закончились попытки лидеров эсеров поднять войска Западного (В. М. Чернов) и Юго-Западного (Н. Д. Авксентьев) фронтов.
Не менее, если не более противоречивой, чем у эсеров, оказалась позиция меньшевиков. 26 октября ЦК РСДРП(о) в своей резолюции назвал большевистский вооруженный переворот «насилием над волей демократии и узурпацией прав народа». Основную задачу партии ЦК усматривал в сплоченности «всех пролетарских и демократических сил для предотвращения погрома революции или полного торжества анархии и противодействия натиску контрреволюции». Органами такого сплочения, по мнению меньшевиков, «должны стать Комитеты общественного спасения для защиты республики», которые «предстояло сформировать из представителей городских дум, Советов, других демократических организаций типа профсоюзных и армейских». Задача комитетов – обеспечить созыв Учредительного собрания и немедленное начало переговоров для заключения всеобщего мира[10].
28 октября ЦК РСДРП(о) принял решение о недопустимости каких-либо соглашений относительно совместной с большевиками организации власти, о сплочении вокруг Комитета спасения и скорейшей ликвидации большевистской авантюры[11]. Вместе с тем меньшевики-интернационалисты, довольно резко и нелицеприятно критикуя авантюристские действия большевиков, настаивали на немедленных переговорах со всеми революционными организациями и социалистическими партиями (причем не исключая тех же большевиков), предметом которых должна была стать выработка «общих условий» для выхода из кризиса. Главным из этих условий должно было стать формирование «общедемократического правительства» и прекращение военных действий во время этих переговоров[12].
В предельно обострившейся политической ситуации (в Петрограде и Москве начались юнкерские мятежи, на Пулковских высотах матросы и красногвардейцы вели ожесточенные бои с генералом П. Н. Красновым) 29 октября Исполнительный комитет Всероссийского железнодорожного союза (Викжель), в котором лидирующие позиции занимали меньшевики, в ультимативной форме потребовал начать переговоры о создании однородного социалистического правительства. Эта идея нашла поддержку со стороны умеренного крыла большевистской партии во главе с председателем ВЦИК Л. Б. Каменевым. Однако энесы категорически отвергли предложение Викжеля, продолжая настаивать на размежевании социалистических партий с большевиками и создании «коалиции живых сил страны».
Вечером 29 октября состоялось расширенное совещание, в котором приняли участие представители от восьми партий и девяти организаций, среди них Викжель, Комитет спасения родины и революции, городское самоуправление, Почтово-телеграфный союз, Союз служащих государственных учреждений, СНК, ВЦИК, ЦК РСДРП(о), ЦК РСДРП(б), ЦК ПСР, меньшевики-интернационалисты, объединенные социал-демократы-интернационалисты, левые эсеры. Выступивший от имени ВЦИК Каменев заявил, что соглашение вполне возможно. Однако при этом он выдвинул условие: признание всеми вступающими в коалицию платформы II съезда Советов, а также распространение соглашения на все советские партии до народных социалистов включительно. В этой логике (главное – «платформа», а не «персональный состав») понятно и согласие Каменева на кандидатуру на пост главы правительства не В. И. Ленина, а В. М. Чернова. Каменев не исключил возможность пополнения ВЦИК представителями от Исполкома Всероссийского Совета крестьянских депутатов, профсоюзов, петроградской и московской городских дум. В итоге ВЦИК вполне мог быть трансформирован во «Временный народный совет»[13].
