– Всё… – пропыхтела она. – Дальше… не… Могу… Бегите… Оставьте меня здесь…

– Ещё чего, – отозвалась я, вернувшись к ней. – Мы своих не бросаем. Сейчас что-нибудь придумаю.

Дракон остановился рядом и по-собачьи чешет лапой за ухом. Идея ко мне пришла закономерная. Окинув его оценивающим взглядом, я спросила:

– У тебя как, хребет крепкий?

Перестав чесаться, дракон опустил лапу и приподнял костяные надбровные дуги.

– В каком смысле?

– Ну позвоночник, шея, – пояснила я. – Скелет в общем.

– А тебе зачем? – не перестал задавать наводящие вопросы дракон.

В нетерпении я выдохнула и проговорила:

– Да за тем. Видишь, Феодора не может бежать? С ней мы далеко не уйдем.

– Так она же сама предлагает оставить её здесь, – искренне не понимая, произнес ящер. – Давай так и сделаем.

Я всплеснула руками.

– Ты совсем дремучий?! Так нельзя. Она мой друг и гувернантка. Я несу за неё ответственность.

– Ну вот ты и неси, – отозвался дракон. – Я-то тут причем?

– При том, – еле сдерживая быстро закипающее раздражение, – что в данный момент мы, то есть я, для тебя это единственный способ спастись и выжить в мире, где драконов считают злом. В общем без Феодоры мы никуда не двинемся. Это понятно?

– Понятно, – фыркнул дракон. – От меня-то что нужно?

– Спина!

– Не понял.

– Подставляй, спину. Мы поедем верхом на ней, – решительно пояснила я.

Человеческие глаза дракона округлились, пасть о десятках острых зубов раскрылась, он выдохнул гулко:

– Я вам не лошадь!

– А очень жаль. С лошадью было бы меньше проблем. Она бы уже во всю нас везла подальше. А мы сейчас теряем время.

Дракон оскорбленно задрал массивную голову.

– Меня, конечно, держали всю жизнь на цепи, но никогда верхом  не ездили.

– Все бывает впервый раз, – бросила я, оглядываясь на дорогу, откуда в любой момент могут выскочить царские стражи на лошадях. А уж эти тогда не отстанут. – Да быстрей же ты!

Обижено вздыхая на разные лады, дракон все таки согнул переднюю лапу и наклонился к земле.  Феодора, увидев, как его острые шипы угрожающе торчат в сторону, ужаснулась и заявила:

– Я туда не полезу.

Пришлось пригрозить:

– Если ты сейчас же не влезешь на спину дракона, мы оставим тебя страже. Интересно, как ты будешь перед ними оправдываться и что скажешь моему батюшке, когда он спросит, почему ты оставила его дочь наедине с огромным ящером.

Дракон недовольно фыркнул:

– Я бы попросил.

– Без обид, – отозвалась я, косясь на его мощные роговые выросты на голове, – но ты выглядишь очень впечатляюще. Считай ящер – это комплимент.

Простонав, Феодора все таки соизволила полезть на дракона и делала это со всей неуклюжестью гувернантки в пышном платье. Усевшись на нем верхом, она покраснела и проговорила:

– Какой стыд. Сударыне не пристало сидеть в седле по-мужски.

– Под тобой нет седла, – заметила я, влезая на дракона следом и усаживаясь поудобнее между костяными гребнями.

За спиной раздался нравоучительный голос Феодоры.

– Даже если седла под ней нет. Где это видано, чтобы сударыня сидела, растопырив ноги. Срам какой.

– Зато удобно, – констатировала я. – Вообще не понимаю, кто придумал эти жуткие женские седла. В них же сидеть невозможно, не то что ездить.

– Их придумали приличные и благовоспитанные люди, которые пекутся о целомудрии, – чинно сообщила гувернантка.

Тем временем дракон поднялся, я охнула и вцепилась пальцами в костяной выступ перед собой. Ящер и с земли казался большим, хотя и меньшим, чем представляла себе драконов, но отсюда, с высоты ощущение, что я сижу на движущейся башне.

– Не теряй равновесие, Феодора, – предупредила я, оглядываясь назад, где гувернантка, судорожно вцепившись в шипы дракона, балансирует на его спине.

– Да как же это сделать без дамского седла?! – выдохнула она. – Ох, что за напасть свалилась на мою голову…

Дракон заметил аккуратно:

– Если что, это я здесь пострадавшая сторона.

– Я видела, как вы, уважаемый дракон, употребили в пищу разбойников. Это сложно назвать страданием.

– Я ел и страдал, – сердечно заверил дракон, чуть повернув на нас массивную голову. – Вы бы знали, какие жесткие эти варвары на вкус.

Феодора охнула.

– Избавьте меня от подробностей.

Меня их перебранка не беспокоила, а вот звуки городских труб, которые не стихают – очень даже.

Я сказала:

– Может прекратите пререкаться? Дорогой дракон… эээ… У тебя есть имя?

Чешуйчатая голова снова обернулась на нас, его большой и очень человеческий левый глаз уставился на меня.

– Кажется… Нет, – подумав секунду, сообщил он.

Я изумилась.

– Что? Совсем? Как тогда тебя называли твои хозяева?

Широченные плечи ящера сдвинулись, щитки на них тихо зашуршали, он произнес задумчиво:

– Когда как. Иногда «тварь», иногда «ящерица». Порой просто орали «хвостатая харя» или «Ворон Яробой на твою башку».

– Какой кошмар, – заключила я. – У всех должно быть имя. Думаю, в сложившейся ситуации ты в праве выбрать его себе самостоятельно.

Он поднял переднюю лапу к подбородку и поскреб когтями, намереваясь заняться размышлениями, но я предупредила:

– Не сейчас. А потом, когда мы будем в безопасности.

– Эх…

– А сейчас, дрогой дракон, прошу скакать во весь опор.

– Как ужасно это звучит, – проворчал ящер. – Ну что, держитесь.

Нам обеим пришлось вцепиться в костяные выросты, потому что дракон, хоть и небольшой, но с места сорвался, как ретивый конь сразу в галоп. Вроде бы бежит плавно, но каждый его шаг отдается мне в седалищные кости и меня сотрясает, как молоко в смесителе. Но я сцепила зубы и решила не подавать признаков слабости. Зато Феодора на стоны расщедрилась во всю.

– Ох… Нельзя ли поаккуратнее? Меня всю растрясло!

– Феодора, скажи спасибо, что он вообще нас везет.

– Не могу сказать, что я рада этим событиям, ваше высочество.

– Нет в тебе духа авантюризма, Феодора, – отозвалась я, крепко держась за костяной щиток.

– И никогда от этого не страдала!

– Ты многое пропустила! Но ничего, Феодора! Мы все нагоним!

– Помоги мне Лада, заступница…

Дракон несся по дороге, вздымая за собой облака коричневой пыли. Наверняка и следы от него остаются солидные. По ним нас легко вычислить, так что я скомандовала:

– Надо сойти с дороги!

– Куда-то конкретно? – на бегу спросил дракон.

Я покрутила головой. Ломиться в заросли нельзя, так нас найдут ещё быстрее, нужно сворачивать там, где драконья громадина не наследит. Когда впереди замелькала небольшая полянка, я указал на неё и выкрикнула:

– Туда! Только перепрыгни кромку, чтоб на краю поляны не осталось примятой травы.

– Какая вы капризная царевна, – заметил ящер, сворачивая к поляне.

– Не капризная, а предусмотрительная, – сказала я.

Дракон предупредил:

– Держитесь!

После чего, не сбавляя темпа, оттолкнулся всеми лапами и перелетел больше, чем половину поляны. Приземлившись в траву, он рванул к деревьям, пока не показалась стража. Лес вокруг нас становится все гуще, деревья стали плотнее, и солнечные лучи едва пробиваются сквозь густую листву. В рот летят ветки и мелкие иголочки, я только и успеваю отплевываться, зато дракону все нипочем – ломится, как  тур.

– Поменьше ломай ветки, – попросила я.

– У тебя какой-то конкретный план или мы просто бежим, куда глаза глядят? – спросил дракон.

– Пока просто бежим, – призналась я. – Но я придумаю.

– Было бы неплохо. Потому что ваша многоуважаемая стража у же на дороге, – заметил ящер.

– А ты откуда знаешь? – удивилась я.

Он пояснил, перепрыгивая поваленное бревно:

– Во-первых, мне слышно. А во-вторых, чую запах.

– Да? И чем пахнет стража?

– Кто чем. Но в основном чесноком, потом и почему-то лавандой, – сообщил дракон. – Будто кто-то вспотел и наелся чеснока в лавандовой клумбе.