– Ну так как же, понравилась тебе наша сделка? Ионии очнулся. И, не посвятив агента в свои денежные дела, небрежно ответил:

– Сделка наша ничего особенного не представляет собой.

И, уходя, добавил на прощанье:

– Не хитро жить на свете, если имеются крупные наличные деньги.

Теперь все помыслы колбасницы Лизы были сосредоточены на Ионни. Все больше и больше она убеждалась в том, что совсем не худо бы стать его женой.

Конечно, прямым путем как-то было неприлично свататься самой невесте. Поэтому Лиза наняла Кайсу Нукури, чтоб та скорей подвинула ее дело. Причем Лиза посоветовала Кайсе настроить Ионни на женитьбу только лишь путем намеков и разговоров.

Но Лизина сестра Мари оказалась против всей этой брачной затеи. Она была замужем за портным второго разряда и поэтому считала скандальным иметь в родственниках какого-то босяка.

– Да на что тебе этот босяк? – презрительно фыркнула она.

Лиза вскочила, как ужаленная, и с достоинством ответила:

– А чем он хуже любого мужчины? Слава богу, у него душа есть.

После этого Лиза снова пригласила к себе сваху Кайсу Нукури и просила ее ускорить дело. Однако, беседуя с Кайсой, Лиза ворчала, как бы продолжая спор с сестрой:

– Ничего, дорогая, с двадцатью тысячами Ионни стоит дюжину таких господ, у которых в кошельках всегда пусто.

Лиза была совершенно уверена, что у него двадцать тысяч, иначе она не сказала бы так.

Тем не менее, занятая варкой колбас, она жалобно простонала:

– В моем возрасте, Кайса, и такого заполучить нелегко. Кто я такая? Старая, толстая базарная баба, которую развезло, будто хорошую кучу.

В этих словах слышалось уже презрение к самой себе. Однако сваха не сочла нужным хотя бы из приличия возразить. И тогда Лиза, сердито схватив с огня кастрюлю с колбасами, чтоб слить воду, решительно заявила:

– Как тут ни вертись, а ничего лучшего не отхватишь.

Кайса подтвердила это и, затянувшись из трубочки, солидно изрекла:

– Главное, чтоб это был мужчина, а остальное не так уж важно.

Кайса Нукури пришла к Ионни, когда тот обедал. Покуривая свою трубочку, она завела с ним коварный разговор о нравственных добродетелях Лизы. Уминая картошку, Ионни ни о чем, конечно, не догадывался.

– Что ж, Лиза, вообще говоря, объемистая штучка, – одобрительно отозвался Ионни в ответ на пышные рассуждения Кайсы.

Видя в этих словах почти согласие, Кайса осмелела и открыто приступила к делу, заявив:

– Уж если богатство свалилось как снег на голову, то пора тебе, Ионни, обзавестись своей женкой.

В ответ Ионни яростно жевал картошку. Кайса не переставая говорила. И у Ионни, наконец, возникло подозрение – уж не является ли Кайса посланницей любви.

Закончив свою трапезу, Ионни спросил:

– Как понять твои намеки, Кайса? С какой именно целью ты расхваливала мне Лизу?

На это сваха ответила уклончиво, чтоб вызвать Ионии на решительные шаги:

– Да нет, я просто так болтала.

Но тут же она не без лукавства добавила:

– Просто подумала – если да, так да, а на нет и суда нет.

Эта фраза, наконец, прочистила мозги Ионни. Расправившись с едой, он встал из-за стола и, поймав нужную мысль, сказал:

– Так вот почему Лиза ухмылялась на рынке. Значит, неспроста эта курочка кудахтала.

Но вслед за этой мыслью мелькнула мысль о двадцати тысячах Лизы. И тогда ослепительный свет блеснул в его глазах. Кажется, опять возникла возможность купить усадьбу помещика Пунтури. И, кажется, опять впереди видна дорога миллионера.

Дело закрутилось. Лиза хлопотала, точно все уже было решено. Она даже пришла к Ионни на дом, чтобы ускорить развязку.

И тут дома, как и на рынке, она опять прибегла к тем же испытанным приемам лести и нежности, перед которыми не может устоять ни один мужчина.

Именно с этого начала Лиза, войдя в его комнату.

– Ах, этот Ионни, – сказала она, сладко улыбаясь, – вечно он скажет что-нибудь такое… Получи, говорит, с меня с этой тысячной… Ведь скажет же так…

На этот раз Ионни торопился застать агента Науккаринена, и поэтому у него не было времени беседовать с Лизой о пустяках. Натягивая на себя фрак, Ионни со всей решительностью сказал:

– Вот что, Лиза…

Но тут он осекся. Ему хотелось сказать: „Вот что, Лиза, давай поженимся“. Но осторожность не позволила ему закончить эту фразу. И тогда он, торопливо повернув разговор на другую тему, договорил:

– Так сколько у тебя наличными?

На это Лиза не сразу ответила, застеснявшись своей бедности. Но когда она мысленно прикинула к своим жалким двум тысячам еще и Ионнины двадцать тысяч, то у нее получилась изрядная сумма, о которой не совестно было сказать кому угодно.

Однако голос у нее дрогнул, когда она заговорила:

– Ты хочешь знать, сколько у меня наличными? – переспросила она. – Ну что ж, у нас с тобой около двадцати тысяч наберется, если вместе сложить наши деньги.

Ионни мысленно отбросил от двадцати тысяч свои неполные две тысячи. Получалось, что Лиза имеет не менее восемнадцати или девятнадцати тысяч. Довольный этим, Ионни сказал ей успокоительно:

– Ну что ж, и это деньги.

Дальнейших слов не понадобилось, чтоб завершить эту сделку. Но об одном деле Ионни счел уместным предупредить Лизу. Он строго сказал ей:

– Теперь, Лиза, ты должна бросить свою легкомысленную жизнь. Не к лицу тебе будет, замужней женщине, бегать за другими мужчинами.

Лиза стала клясться и божиться:

– Уж если я до таких лет прожила без каких-либо легких приключений, то уж теперь-то это вряд ли случится.

Гордясь своей высокой нравственностью, она более чем хвастливо заявила:

– Уже около сорока лет я с божьей помощью не допустила до себя никаких прегрешений.

У Ионни тоже появилось желание сказать что-нибудь о своей нравственной красоте, однако, торопясь к Науккаринену, он поспешно пробормотал:

– Ну и у меня тоже что-то вроде этого получилось.

И, подтянув ремень потуже, торжественно добавил:

– А если в дальнейшем, Лиза, я останусь вдовцом, то ты будь совершенно спокойна, другую я не возьму вместо тебя.

Это торжественное заявление тронуло сердца обоих. Почувствовав возвышенность момента, Лиза сквозь слезы умиления промолвила:

– Ах, этот Ионни… Вечно он что-нибудь скажет… Они расстались как влюбленные молодые люди.

Лиза энергично принялась хлопотать об открытии своего магазина. Сначала она решила купить колбасный и кондитерский магазин купца Мойланена. За этот магазин владелец требовал всего девятнадцать тысяч наличными. Но тут опять запротестовала сестра Мари:

– Ну, еще чего придумала – кондитерский магазин!

Досадуя на Лизу, она сердито добавила:

– Ведь твой босяк в неделю сожрет все лакомства в магазине!

Лиза призадумалась. Она сообразила, что сестра, пожалуй, права. И поэтому пустилась в переговоры с Песе, чтоб купить его кожевенный магазин. За этот магазин тоже требовалось не более двадцати тысяч наличными. Так что все, казалось, было в полном порядке.

Ионни еще ничего не говорил Лизе о покупке имения. Он хотел сделать ей сюрприз. Он решил закончить сделку, получить свою прибыль за лес, а затем уже все рассказать. Лиза имела такие же намерения – сразу рассказать обо всем, когда все первоначальные хлопоты будут закончены.

Таким образом, втайне готовились две немаловажные сделки.

Тем временем Ионни обзавелся хозяйством. Он купил отличную двуспальную кровать, за которую заплатил сто марок. Помимо того, он приобрел все прочее, что требуется для счастья двух любящих сердец.

Свою коммерческую сделку с владельцем кожевенного магазина Лиза улаживала с помощью агента Науккаринена. Уплатив ему задаток в пятьдесят марок, Лиза почувствовала себя женой крупного коммерсанта. И уже, кажется, по-настоящему полюбила Ионни.