Пора переходить к антропологам.
Тут вот недавно случилось два открытия, гробниц, разумеется. На днях на Алтае случайно где–то откопали мумию и теперь стараются доказать, что она древнее египетских. Если докажут – вот будет переполох. А в Туве (Тыве) преднамеренно откопали заранее посоленного и закопанного в начале прошлого века «тибетского» монаха в присутствии его почитателей. И тут же, как бы случайно, обнаружилась в какой–то юрте древнейшая книга по этой самой «тибетской» религии. Так вот, специальный наряд ФСБ (она же КГБ) в ранге спецназа, такого же как при аресте Ходорковского в Новосибирске, книгу эту арестовал и посадил в Лефортово как самого настоящего шпиона или предателя Родины. Это я еще вплотную к антропологам не перешел, пока только нагнетаю обстановку . И хочу предположить, во–первых, что без государства ни одна история не обходится, а, во–вторых, что не будь свидетелей раскопки посоленного монаха, его тут же признали бы намного древнее алтайской Нефертити.
Что касается антропологии, то, как мне кажется, у нее не оттуда ноги растут в смысле – голова. У нее первичный посыл – не оттуда. Антропология целиком и полностью – дарвиновская, то есть пляшет от обезьян как от печки . Поэтому все, что похоже на обезьян складывает в музеях и тщательно описывается, а что – не похоже, отбрасывается в сторону прямо на месте находки, как отбрасывают пустую породу при добыче руды. Я же думаю, что все люди на Земле слегка похожими друг на друга стали после внедрения в их среду торгового племени, а раньше они походили больше на местных животных самого распространенного, живучего и сильного в тех местах вида. И как бы фантастические картинки древних художников из торгового племени, изображавших аборигенов с птичьими головами и вообще без голов, а с глазами и ртом посередь груди, вовсе – не дикая фантазия, а приближение к действительности, слегка утрированное от удивления. И сами аборигены не устают повторять, что произошли от такого–то конкретного животного, по научному называемого тотемом. Только им никто из всезнающих ученых не верит. А аборигены во всех уголках Земли продолжают настаивать на своем, притом в один голос и заранее не договариваясь. И это не может быть оставлено без внимания и отброшено как использованный презерватив.
Именно отсюда надо бы попробовать начать антропологию, оставив на время обезьян в покое. Обезьяны теплолюбивы и даже в Средней Азии и на Черноморском побережье Кавказа им зимой холодно. В этих краях и далее на север, например медведи, вполне могут стать основой для людей, ибо многие медведи до сих пор умнее некоторых из нас. Поэтому, как мне кажется, в каждом регионе вполне могла бы начаться человеческая жизнь из тотема. Но, разве мы можем это допустить даже в качестве анекдота? Мы – творение бога, исключительные и непревзойденные. Вот в боге–то человекообразном , выдуманном для дураков, притом сравнительно недавно, и кроется, на мой взгляд, кособокое представление о начале антропологии. Спрашивается, почему я не могу высказать такую точку зрения на тотем, если в распоряжении официальной антропологии нет другого способа происхождения человека, нежели от обезьян?
Мне тут же возразят: разные виды животных не скрещиваются. А я отвечу, что не скрещиваются они, когда генетические и морфологические пути их уже здорово разошлись, ибо родственные виды скрещиваются при некоторых умственных усилиях и настойчивости, возьмите, например, пони. Или осел и лошадь – это один и тот же вид? А вот на пути к разнообразию видов как раз и происходит скрещивание довольно несовместимых друг с другом животных. А потом вступает в работу естественный отбор. Но я залез уже туда, где не являюсь даже дилетантом, чтоб продолжать. Главное я уже сказал: почти все возможно после миллиона попыток.
Мной стопроцентно доказано, что именно торговое племя дало почти всем народам на Земле способность соображать отвлеченно от повседневной действительности, перейти от так называемого инстинкта к разуму, хотя я и не вижу большой разницы между ними. Разница эта в самосознании себя и в отсутствии такового. А механика–то разума и инстинкта – одна и та же. Но самосознание никак не может сосуществовать с инстинктом на равных, разум его подавляет. Вернее старается его подавить, так как не может понять. Но пока – безуспешно. Надо только посмотреть, что будет дальше. Ведь инерциальные системы мы уже поняли: нельзя обнаружить прямолинейное равномерное движение, не с чем сравнивать, нужно придать ускорение и только оно даст обнаружить не подлежащее обнаружению.
И если торговое племя смогло решить более трудную задачу, то почему оно не может решить задачу более мелкую? Размножаться–то всем хочется, и как по разуму, так и по инстинкту. Я думаю, что относительное выравнивание рас и народов произошло именно по этой причине.
Однако вернемся к антропологам. По–хорошему надо бы начать все сначала, это я про то, что ненужное отбрасывали. Но, в первую очередь, надо бы дать новый стержень уже добытым результатам. Именно тот, о котором я говорю. И постараться непротиворечиво нанизать все имеющиеся факты на этот стержень. Только уж ничего больше не отбрасывать, а постараться найти всему свое место. При этом я вполне допускаю, что мой стержень, как покажет практика, никуда не годится. Ничего, кто–нибудь сотворит новый стержень, который будет намного лучше моего. Только вот стержень из обезьян, кажется, вполне уже высосан и ничего вразумительного не дал. Но основная ошибка антропологов все–таки не в этом.
У них – гигантский материал, вот в чем трудность. Они его представляют себе математически однородным, из которого можно делать выводы, но выводы не вытанцовываются, и именно потому, что материал неоднороден. На каждую группу факторов действуют разные по своей природе силы, но они неизвестны. Тогда, естественно, приходит на ум разгруппировать весь материал на составные группы, так с ними будет легче справиться. Но раз силы неизвестны, а они–то как раз и составляют этот самый пресловутый стержень, то и разделить весь материал по этим силам невозможно. Приходится идти по самому легкому пути: делить всю эту кучу произвольно. В геологии и обогащении руд это называется квартованием (см. справочники). Только отквартованные кучки не выбрасывают, а тоже исследуют, и сравнивают с неотквартованными кучками. Этот метод для нашего исследования бесперспективен, ибо он как раз и дает среднюю температуру по больнице , усредненный скелет человечества. Тогда попробовали делить кучки по регионам, странам и весям. И бессчетные отличия по носам, ушам и черепам в целом, цветам кожи и глаз, не исключая длины и кривизны рук и ног, точно привязались к географической карте. Ну и что? А ничего. И без этих исследований ясно, что в тундре растет мох, а в тропиках – бананы.
