Он пытался понять, действительно ли то, что он сотворил на днях, заслуживает расплаты. Неужели за это можно убить? Ну подумаешь, оплошность – с кем не бывает. Ну, немного покорежена машина, и что теперь? Хотя тот тип…

Андрей обхватил голову руками и провел ладонями от висков к затылку, приглаживая торчащие в стороны непослушные кудри. В памяти выплыли недавние при… а точнее – злоключения и встали яркой картиной перед глазами.

Да, он хорошо помнил, как получил тот заказ, как бандиты со злыми оскалами пообещали ему за лазерное и пиротехническое шоу большие, просто-таки огромные деньги. Он не смог устоять… он даже не задумывался, стоит ли работать на этих неприятных и опасных людей, несмотря на то что хорошо знал о судимостях босса этих заказчиков и даже мог догадаться, что судимости есть и у всех остальных его людей.

Впрочем, об этом знали все. Ни для одного более или менее интересующегося политикой и ситуацией в стране и городе человека давно не было секретом, что Хамелеон, а точнее Хомелев Артур Пахомович, был трижды судим за убийства и каждый раз оказывался оправдан; что на его совести – несколько трупов, а он продолжает гулять на свободе. У него все куплено, все и заранее. И Максимов, зная это, все равно согласился.

Дурак: количество нулей в предложенном гонораре затмило рассудок и сделало свое грязное дело. Он закупил все необходимое и поперся на то злосчастное открытие какой-то новой фирмы дочери Хамелеона – Луизы. Знал бы, что все закончится так плачевно, что от исказившегося почему-то взрыва чуть ли не взлетит в воздух машина самого босса – то ни за что бы туда не отправился. Но он ведь отправился, и вот теперь за эту чертову машину своего пахана братки, по всей видимости, решили сделать доплату и устроить ему личную встречу со всевышним, а может быть, и с самим владыкой преисподней, это уж в зависимости от количества и тяжести грехов, накопленных незадачливым пиротехником…

– Макс, я с тобой разговариваю или с кем? – сильно толкнув друга в плечо, спросил Грачев. – Ты вообще слышишь, о чем я спросил?

– Извини, задумался, – затряс головой Андрей.

– Скажешь, о чем? – донесся от ворот голос вернувшегося Величко, который пару минут назад вошел во двор и так же, как и другие, успел заметить отрешенное состояние Максимова. – Или тебя придется попытать?

– Похоже, ребята, я влип, – обреченно изрек Макс, даже не пытаясь отмазаться. – Причем влип так, что добром это не кончится.

– Ну вот, одной задачей меньше: теперь хотя бы ясно, в кого целились, – подал голос со своего места Ашот. – Теперь говори – за что тебя убить хотели?

– «За что» сейчас не убивают, сейчас убивают за «потому что», – обреченно вздохнул Макс, а затем добавил: – Потому что я кому-то навредил и не угодил.

– Но ты хоть в курсе, кому? – продолжил допытываться Мачколян. – Или одни только предположения?

Затем пальцем поманил к себе собаку и, подняв один из шампуров, попытался стянуть с него пальцами крайний зажарившийся кусочек шашлыка. Но Графу этого, видимо, показалось мало, и он, подскочив, выхватил из рук Ашота весь шампур. Развернувшись к Мачколяну спиной, он важной походкой понес добычу на высмотренное для себя место – затененную площадку под яблоней. Мачколян только развел руками и тихо вздохнул:

– Что за собака, все по ее должно быть. Алекс, ты его вообще кормишь? Готов вместе с пальцами еду отхватить…

– Не ной, ты же все равно на него один шампур делал, – откликнулся Величко равнодушно. – Он свое и забрал.

После чего обратил свой взор опять к Максимову, так и не ответившему на предыдущий вопрос:

– Ну давай, выкладывай свои делишки.

Максимов вздохнул, сопровождая этот жест обреченности частым покачиванием головы, а затем принялся излагать все то, что, по его мнению, явилось причиной недавнего покушения на его персону.

– В общем, так, – начал он совсем банально, – влип я по самое не хочу. Повелся на бабки, как козел на капусту.

– А большие бабки-то? – полюбопытствовал снова Ашот, пока еще не видя во всем этой никакой особенной проблемы и даже как раз наоборот – деньги, по его мнению, это было очень даже хорошо.

– Очень большие. Тебе такие и не снились, – продолжил Макс со вздохом. – За одно только пиротехническое шоу мне обещали пятьдесят кусков. И это без учета затрат на оборудование. Такие деньги мне ни в кино, ни в МЧС не предложат.

– Ух ты, вот это я понимаю! – произнес с легкой завистью Мачколян.

Он успел поснимать все мясо с шампуров и теперь тащил целое блюдо шашлыка к столу, за которым уже расположились его друзья.

– Какое там! – махнул рукой Максимов. – Чуть внакладе не остался. Я же их даже и не получил, так как после всего случившегося подхватил ноги в руки и свалил оттуда. И шоу не окончил.

– Так что ты там такого страшного сделал-то? – подтолкнул его к продолжению рассказа Грачев, беря один кусочек шашлыка, но тут же роняя его в чашку и дуя на обожженные пальцы. – Покалечил кого, что ли?

– Угадал: и кого, и что…

– А поконкретнее? – вставил Величко, внимательно на него глядя.

– В общем, что-то там в моей технике я недосмотрел, а в результате машина самого Хамелеона, ну слышали наверняка про него, бандитский папа, лишилась передних фар и немного покорежилась. Не знаю точно, то ли крыло, то ли капот там смялся. В общем, ремонт необходим в любом случае.

– Да и хрен бы с ней, что у него, тачек, что ли, мало? – не понял, в чем, собственно, проблема, Ашот. – Тоже мне, причина для убийства!

– Кроме этого, – не обращая на него внимания, продолжил Андрей, – остался без глаз один из его охранников. Они его ко мне приставили, так… для порядка, а он к пиротехнике полез, ну и шибануло его как следует.

– Так ты ж и не виноват даже, – изумился Грачев. – Чего тебе бояться?

– А ты попробуй им теперь докажи, что не я виноват, – усмехнулся Макс. – Этот урод так орать начал, что я сразу деру дал, понял: не исчезну сам, мне помогут это сделать другие.

– Ну а ты видел кого-нибудь из них после этого? – полюбопытствовал Валентин.

– Чур меня, чур, – замахал руками Макс. – Боже упаси!

– Да… если говоришь, что братки крутые, – зачесал подбородок Мачколян, – значит, наверняка это они тебя грохнуть и хотели. У них ведь свои законы и правила, и негоже, чтобы какой-то там пиротехник их имущество и людей портил. За такое не грех послать шестерку, чтобы этого кретина грохнул.

– А почему ты решил, что шестерку? – прищурился Максимов.

– А кого ж еще? Был бы это профессионал – так не промазал бы. И потом оружие – из такого разве при подобном расстоянии стреляют… Шестерка, не иначе. Может, даже приказа убить-то и не было, так, припугнуть послали, вот он и выбрал такой способ.

– Ну и что мне теперь делать? – обратился сразу ко всем Максимов. – Грохнут ведь, наверняка грохнут! Не сейчас, так позже. Найдут способ.

– Да погоди ты суетиться, тут подумать надо, – запуская руку в чашку с шашлыком, пробурчал Мачколян. – А чтоб лучше думалось, надо умище-то подпитать. Жрите давайте, а то Граф вон свой шашлык уже доедает, скоро, глядишь, и за ваш примется.

– Какое там жрите, – вздохнул обреченно Андрей. – У меня и аппетита-то нет.

– Так, Макс!.. – заговорил Грачев. – Запомни: нераскрываемых преступлений не бывает – есть преступления, которые пока не раскрыты. То же самое – с проблемами и их решением. Не помню точно, кто сказал. Так что давай ешь и не порть аппетит остальным.

Какое-то время за столом было тихо. Все просто наслаждались пищей и, конечно же, домашним вином Ашота Ваграмовича. Когда же первый голод был утихомирен, вновь завязался разговор.

– Короче, как я понимаю, проблема в том, – облизывая пальцы, начал Грачев, – что ты сбежал с проваленного мероприятия и даже ничего не попытался объяснить. Естественно, больше поверили тому типу, а он со злости мог такой чуши нанести…

– Благодаря которой меня теперь и… – проведя ребром ладони по шее, закончил за Грачева Макс. – Стоит мне сунуть к ним нос, живого места на теле не оставят.