Следующим оказался отчёт о суде над Андерсоном-старшим. Его осудили на двадцать лет каторжных работ в Сибири. Ну, хоть не пожизненно и то старику радость. Хотя не факт, что он доживёт до конца срока.

Сибирь, так Сибирь. В любом случае меньшего он не заслужил. Жалеть его просто нельзя. Да и в решение суда вмешиваться не этично. Есть закон, и ему нужно следовать. Даже император не должен вмешиваться в дела Фемиды. Можно было бы, конечно, дать ему меньший срок. Опять же, стоит учитывать, что действовал он не по своей воле, а из-за сильного внушения. Ведь он, если уж начистоту, попросту стал жертвой чужой злой интриги. Но так уж бывает. И показательная жертва порой необходима. А если проявить снисходительность, так это сослужит очень плохую службу. Буквально даст зелёный свет для всех желающих пострелять в императора. А мне это зачем? Так каждый будет считать, что можно совершить покушение на императора, а потом, ссылаясь на невменяемость или на злой умысел третьей стороны, избежать наказания. Нет, так дело не пойдёт. Всё-таки наказание должно быть исполнено.

Очень уж много было отчётов от новосозданного комитета государственной безопасности. И признаюсь, меня они все радовали. За довольно короткий срок было проделано удивительно большое количество работы. Я даже решил пригласить Мезинцева, чтобы разобрать часть отчётов совместно и обсудить некоторые детали. Уже спустя полчаса генерал, который будто бы ждал моего вызова, сидел напротив меня, даже не стараясь сдерживать довольную улыбку.

– А что по этому поводу скажете? – с ухмылкой произнёс я. – Пылаев сегодня доложил, что все дипломаты Норвегии, последовав примеру французов и немцев, сегодня с утра снялись и покинули страну в срочном порядке. Выходит, что очередное расследование по поводу покушения на меня зашло в тупик.

– Прошу прощения, вы имеете в виду тот самый эпизод, когда в вас едва не попала шаровая молния? – уточнил Мезинцев.

– Именно так, – кивнул я.

– Загляните в предпоследнее донесение, – сдерживая улыбку, произнёс генерал. – Там как раз есть подробный отчёт.

Я покопался в документах и достал нужную бумагу.

Мезинцев, не дожидаясь, пока я прочту документ до конца, прокомментировал:

– Судя по всему, исполнитель, а именно, одарённый способностью создавать и управлять шаровыми молниями, сгорел в той самой машине. Безусловно, жаль, что не удалось его допросить. Да и неплохо бы завербовать такого интересного кадра.

Я лишь посмотрел на него поверх бумаги.

– Так откуда вы это узнали? – спросил я, изучая документ со списком имён, задействованных в покушении на мою особу.

– Тут всё просто. Среди отчётов есть доклад. Один из агентов со способностью тайно перемещаться и проникать в закрытые помещения нашёл документы, в которых удивительно детально была расписана операция по проникновению в Царское село и попытки вас убить. Хотя на самом деле вы не были первоочередной целью. Целью был сам император. Уж не знаю, что в головах их спецслужб, но они все расписали довольно подробно и детально и даже не шифровали.

– Может подлог? – спросил я.

– Нет, не думаю, – ответил Мезинцев. – Мой агент сработал грязновато, за что готов понести наказание. Видите ли, проникновение и исчезновение документов было замечено. И я предполагаю, что, в связи с этим дипломаты и покинули нашу территорию в срочном порядке.

– Так почему же вы их не задержали? Уверен, они не успели далеко уйти.

– К сожалению, их отследить оказалось непросто. Они уехали под видом обычных граждан.

– Так, есть приметы. Думаю, можете перехватить их на границе.

– Я уже распорядился. Однако что-то мне подсказывает, что сделать это не удастся. Среди перечисленных лиц есть несколько людей, – на слове несколько он сделал акцент, – обладающих способностью менять обличие, – сказав это, он посмотрел на меня.

– Ну, себе-то они обличие поменяют, а остальные… – нахмурился я.

– Так вот, способность у них такой силы, что они могут даже автомобиль превратить в повозку с конями.

– Ну а как же сенсоры, – возразил я, – те самые, которые могут смотреть сквозь личину и отличать правду от лжи, – напомнил я.

– Да, такие спецы у нас есть, но их невеликое множество, к сожалению. И на все пограничные пункты мы их поставить не сможем. Поэтому стоит довольствоваться тем, что есть. А здесь уже дело случая и удачи. Повезёт, сможем перехватить дипломатов. Не повезёт, не сможем. Но главное, мы получили доказательства.

– Эх, риторика у вас. Это уже не дипломаты, это террористы, – поправил я.

– Террористы с дипломатическим статусом, – согласился со мной Мезинцев.

Я поставил пометку, дать распоряжение Пылаеву выставить ноту протеста Норвегии. Войну им объявлять пока не будем, но ответят они за всё.

– Если так посмотреть, то все послы и дипломаты – террористы, старающиеся поставить нашу страну в неловкое положение. Вот только действуют они, как правило, не так открыто, а хитроумно и витиевато, отчего они гораздо более опасны.

– Не смею не согласиться, – в очередной раз сдержав улыбку, кивнул Мезинцев.

Я хотел было напомнить Мезинцеву, что территория посольства вообще-то экстерриториальная и действовать там довольно опасно. Можно ведь нарваться на претензию от государства, которому принадлежит данное посольство. Обидятся, разорвут дипотношения. Но потом одёрнул себя и решил даже не упоминать про это. Главное, что работа делается, и делается довольно хорошо. Да, агент Мезинцева допустил ошибку, но не попался. И инкриминировать нам никто ничего не сможет. И за это стоит только похлопать. А то, как отреагировали норвежцы, уже говорит само за себя. Знает кошка, чью сметану съела.

– Кстати, раз уж мы заговорили о посольствах, а что с посольством Франции, на их территорию вы не пробовали проникнуть?

Мезинцев поморщился.

– Там всё не так просто, – прочистил горло генерал. – В некоторые помещения мы смогли попасть. Однако более глубокое исследование здания посольства требует работы с техническим персоналом и наличие собственной агентуры. В этом мы пока что не продвинулись, есть некоторые трудности.

– Что же, все французские слуги настолько преданы своей стране, и даже деньги не способны их переубедить?

– Дело немного не в том. Персонал был набран практически с нуля и среди них почти никто не знает никаких подробностей. Что касаемо документации, всё очень чисто. Складывается впечатление, что, либо Франция вообще никаких действий не предпринимала, а отправленный вами обратно посол действовал по своему усмотрению и в своих непонятных целях, а не в интересах Франции. Что же касается поверенного в делах, оставленного вместо старого посла, то тот совсем ничего не знает. Он недавно окончил обучение и только-только поступил в качестве помощника посла, объявленного персоной нон-грата.

– В общем, главное – не попадитесь, – решил таки сказать очевидную вещь я. – Не думаю, что мне следует знать все ваши методы и секреты, но я верю вам и благодарен за результаты, – торжественно произнёс я.

Довольный Мезинцев учтиво поклонился.

– Служу Российской Империи, служу императору! – произнёс он с не меньшей торжественностью.

– Ладно, думаю, здесь ничего страшного. Что касаемо дипломатов, думаю, как Судоплатов вернётся, как раз будет и ему работка. Если удастся без шума и пыли выкрасть членов дипломатической миссии, а вернее тех самых террористов, которые организовали покушение, наша миссия частично будет выполнена.

– Согласен, – ответил Мезинцев. – Либо иную группу подыщем. Всё-таки есть особенности языков. А Судоплатов, к сожалению, знает только французский и немецкий. И к слову, может следует поднять шумиху вокруг покушения спланированного норвежцами? Да, террористы являются дипломатами Норвегии, но они ведь совершили серьёзные преступления. Попытка покушения на императора, да или… – начал было он, но я его поправил.

– На тот момент я ещё не был императором, – усмехнулся я.

– Не имеет значения. Такая наглость должна быть наказана. И неважно кто: британцы, французы, норвежцы… Надо показать, чтобы каждая сволочь понимала, что за покушение мы любого достанем, хоть с другого конца света. И накажем их!