Внимание! Внимание! Внимание! У вас есть шесть часов до начала игры. Ищите оружие, броню, средства защиты, еду, воду и убежище. Хотя последнее — это иллюзия, безопасности нет нигде.
До начала игры осталось 00. 27. 58.
— Ну, ты видишь? — Опять зашипел сосед, — или это у меня одного кукуха поехала?
— Подожди, я не дочитал, — пробормотал я, тихо сползая с кровати и прячась за ней от лишившихся управления товарищей по казарме, которые так и продолжили бесполезно биться телами о стены, будто дурные НПС из древних игр.
— Уф… — в этом выдохе Зуброва чувствовалось столько облегчения, что я счел уместным его немного поднапрячь снова:
— Мы оба кукухой поехали, буквы перед глазами видеть стали. А что с этими? — Я кивнул головой на остальных.
— Я поссать пошел, дошел до них еще сонный, уткнулся в спину одному…
— И?
— Что и… и поссал, и посрал сразу, не снимая штанов… ты бы видел их лица. Я бегом назад, на улицу хотел, а тут ты лежишь, в отличие от этих… они ж как зомби, зрачков нет, а глаза…
— А другие? Другие, как ты и я еще есть?
— В казарме нет, хотя я вторые ярусы не смотрел, как тебя увидел, здесь спрятался. Давай свалим отсюда.
— Ага, сейчас, проверю только кое-что…
Я поднялся во весь рост и шагнул к группе своих сослуживцев.
Нет это полная херня какая-то, обычный розыгрыш, хитромудрый конечно, но Зубров, в отличие от остальных, далеко не дурак, он вполне такую хрень мог бы придумать, вон даже себе главную роль загонщика выбрал и думает, что я побегу меж расставленных им флажков. Ну уж нет. Я, стараясь не задумываться о визуальных глюках (это просто от вчерашнего переутомления) резко дёрнул плечом, вырывая руку из железной хватки Зуброва и быстро зашагал к намеченной цели, правда не забыв по пути прихватить табурет: пусть кто-нибудь только попробует заржать надо мной, моментально огребёт табуреткой по своей скалящейся роже. Я подошёл к ближайшему, разворачивая его к себе, и тут же чуть не совершил утренний моцион по посещению санузла, прямо не сходя с места… в штаны. Лицо повернувшегося ко мне, не было лицом обычного человека: бледная кожа, резко обострившиеся черты, будто человек месяц сидел без крошки хлеба, зрачки, превратившиеся в точку, чёрные прожилки кровеносных сосудов вокруг глаз расходящаяся паутиной по всему лицу. И, кажется, у него начали вылезать волосы на голове, клочками опадая на голые плечи.
Я знаю герои многих книг всю жизнь ждали начало Апокалипсиса, готовясь к этому и морально и физически, я же абсолютно точно знал, что всё это полнейшая чушь: людей убьют сами люди и никакого Зомби Апокалипсиса для этого не нужно, мы сами отлично с этим справимся. Однако увиденное серьёзно пошатнуло мою веру в это.
Инфицированный.
Раса: человек.
Ранг: 1.
Целостность 94,6%. (не активирован, не обезврежен).
Наличие: наноботов — 27.
Извлекаемое количество (5–7).
Улучшения: нет.
Модификации: заражен патогеном 30mbi.
Импланты: нет.
Мутации: мёртвоходящий.
Броня: нет.
Вооружение: нет.
Я застыл, как олень при виде фар, проваливаясь в глубину этих ужасающих глаз, пока кто-то сзади не схватил меня и не потащил за собой с такой силой, что я чуть не упал.
Не знаю как я не обделался, когда все остальные тоже начали поворачивать в нашу сторону свои головы, вперив в меня взгляд невидящих глаз, но рефлексы предыдущей жизни взяли своё и я улепётывая изо всех сил, всё-таки умудрился стащить со стула свою форму: выбегать на улицу в одних трусах я был не намерен. Тут же что-то загремело, вываливаясь из кармана брюк. Я обвел пол невидящим взглядом и остановился: на полу лежал здоровенный, стальной, как будто тот которым в видосах о кулинарии шприцуют мясо, шприц с толстенной длинной иглой.
Конечно! Наркота! Кто-то протащил на территорию нашей части неведомую наркоту и использовав её на наших боевых товарищах. Тогда почему не подействовало на нас Зубровым? Или…
Я весь похолодел от ужаса — ещё не подействовало? Или… откуда вообще шприц в моем в кармане? Мне его подкинули, чтобы свалить диверсию на меня?
Я, как сомнамбула, поднял его с пола. Нет слишком чистый и даже защитный колпачок на месте, не похож он на использованный… Дальнейшие размышления были прерваны грубым вмешательством Зуброва, который последним усилием выволок меня на улицу, захлопнув за нашей спиной дверь.
— Сука, твою мать… — тихо прошептал он, облокачиваясь на дверь спиной.
— Нам звездец, — моментально поняв, что наркота тут не причем, согласился с ним я.
— Ага, ты прямо пророк… нам действительно звездец.
Картина, открывшаяся перед нашими глазами, явно показывала, что произошедшее с нашими сослуживцами — это лишь цветочки. Розовое от восходящего солнца небо наполовину было скрыто чёрным дымом, поднимающимся от горящего склада с ГСМ, от ремонтной базы и столовой, которая, треща и гудя разгоралась всё больше с каждой секундой. За треснувшими от жара окнами нашей жральни бродили тёмные человеческие силуэты, не обращая никакого внимания на охвативший их огонь, и такие же силуэты бродили вокруг нас по плацу, спотыкаясь на неровностях, падая поломанными куклами и так же дёргано поднимаясь на ноги и снова бредя куда-то по своим непонятным никому делам. На нас они не обращали внимания, но это мало что значило: если верить прочитанной надписи, через двадцать пять минут начнётся какая-то непонятная Игра и что-то мне подсказывает, что после этого они не останутся такими же равнодушными к нам, как сейчас. Но самое главное было не в этом: далеко на горизонте в том направлении, где располагалась местная АЭС в небо поднимался классический гриб атомного взрыва. Я знаю, что атомная станция — это не бомба, но после всего увиденного я был готов поверить, что именно так и взрывается ядерный реактор. Вид на небо над ближайшим городом закрывала казарма и мне совершенно не хотелось узнавать, не взбухает ли над ним ещё один ядерный гриб: всё-таки город большой: три миллиона жителей, и он вполне мог стать жертвой неизвестного агрессора.
Связь. Нам нужна связь.
— Серый, ты свой телефон случайно прихватить не успел?
Любые устройства, включая переговорные, по закону вживлять в мозг раньше двадцати пяти лет было запрещено, да и не рекомендовалось никому, кроме недееспособных людей, которые могли общаться лишь одним способом — через эти самые вживлённые устройства, поэтому мы пользовались стандартными накладками, крепящимися на любой части головы и транслирующими экран изображения и виртуальные динамики прямо перед лицом и ушами соответственно, но при этом как и их древние прототипы, нуждающиеся в регулярной подзарядке. Мой, как раз сейчас лежал на зарядном устройстве где-то там в казарме.
Вместо ответа Зубров просто повернулся ко мне правой стороной, показывая накладку: круглую тонкую гибкую пластинку, диаметром в два сантиметра, закреплённую за его ухом, только что-то с ней было не так. Я протянул руку, ткнул в неё пальцем и тут же дёрнулся назад, так как та рассыпалась мелким серым пеплом, запорашивая моему товарищу и ухо, и часть плеча.
— Нет связи, — подтвердил мои догадки сосед, ничего нету: ни в интернет выйти не могу, не связаться ни с кем, такое чувство, что как будто всё сдохло. Я показал ему испачканный палец и подтвердил:
— Действительно сдохло, вот все что от твоей связи осталось.
— Так что делать будем?
— То, что нам и сказали: будем искать оружие, броню, еду и, главное, укрытие. Хотя нам, вроде бы, сказали, что безопасных мест нет, но мы начнём с главного. Давай за мной…
Не договорив, я судорожно застегнул последнюю пуговицу на штанах, перехватил так и не выпущенную из рук табуретку и ринулся через плац туда, где около забора сгрудилась небольшая группа военнослужащих. Большинство из них рядовые так и продолжающие щеголять в одних трусах, видимо, непонятная напасть застала их в койках, но был там и дежурный офицер, правда без головного убора, но в остальном при полном параде. Стараясь не думать о том, что за нанесение тяжёлых физических травм офицеру меня могут посадить лет на двадцать, я размахнулся и со всей дури врезал его сбоку по ноге в область колена. Да-да, не по голове, я ещё был не готов к этому, но и так раздавшийся громкий хруст и безмолвное падение одетого в форму тела заставила меня на миг замереть и покрыться ледяным потом, но увидев всё тоже изменённое лицо, я пришёл в себя, двумя ударами перебивая тянущиеся ко мне руки. Сзади меня только тихо охнули, но ввязываться Зубров не стал, лишь странно спокойно спросил:
