Единственный сын рос смышлёным и задолго до остальных ребят понял, что хочет жить не так, как все, а лучше: в достатке. Микрорайон «Тастак», в котором проживала семья Беловых, был неспокойным, но Марк мог за себя постоять: отец ещё школьником отдал его в спорт на бокс –

рост выше среднего идеально подходил для этого вида спорта. А во взрослом возрасте, уже работая, Марк занялся кендо (Автор: фехтование на бамбуковых мечах). Накамура-сенсей и боевое искусство фехтования помогали Марку поддерживать не только физическое тело, но и духовное.

Марк рос в атмосфере любви. Ирина Петровна души не чаяла в сыне. Егор Сергеевич был сыну другом: ездили вместе на рыбалку, ходили на футбол. И если летом Марк отдыхал чаще всего у бабушки с дедушкой по линии отца в деревне, то выходные проводил у бабы Светы. Она жила в районе «Компота». Была очень гостеприимной, и ее стол всегда собирал вокруг себя людей. Вот и Марк, когда бабушка звала на обед, прибегал с ватагой ребят. Знал, что всем хватит внимания. А баба Света то беляшей нажарит, компоту наварит да вареников из вишни налепит. Накроет стол в тени дома под виноградом, а ребятня, набегавшись, за обе щеки уплетает. Она любуется: «Дети, наши дети». Чужих действительно не было. Все были свои. А потом с удовольствием помогали бабе Свете собирать в саду райки для варенья или воду таскали, помидоры, цветы поливали. Баба Света после войны быстро овдовела, поэтому у Марка был только один дедушка. В деревне.

Родни было не так много. В Москве жил дядя, родной брат отца. У Ивана Сергеевича Белова росла дочь Маша, на пару лет старше Марка. К ним Марк с родителями однажды и приехал: в Москву, на весенние каникулы. Очень они ему запомнились. Часто вспоминал Красную площадь, огромную очередь в мавзолей Ленина. Тогда появилась еще одна мечта: после школы сразу в Москву, поступать в МГУ. Только потом предпочтение отдал другому городу, который и изменил всю его жизнь…

Уезжая учиться, Марк словно подводил черту одному периоду, открывая следующий этап, словно прощался с детством по-взрослому. По крайней мере, мальчишкам казалось, что должно быть именно так. С дворовыми друзьями собрались накануне отъезда в Питер на квартире Алешки Филкова. Родители были на даче, и никто не мешал веселью. Пили водку, танцевали, музыка гремела до утра, девчонок позвали. А на утро разошлись по своим домам с жутким похмельем и головной болью. На железнодорожный вокзал «Алма-Аты-1» поехали только близкие друзья: Батыр Каракулов и Алексей Филков. Ниточка не оборвалась, дружили и на расстоянии, отправляя письма, открытки, приглашения на свадьбу, дружили семьями. На перроне у вагона вспоминали свои детские и школьные дурачества, клялись в дружбе, желали Марку встретить свою половинку и непременно пригласить на свадьбу. «Только справлять все свадьбы будем в Алма-Ате и работать будем в Алмате», – скрепив руки, обещали друг другу ребята. Однако жизнь – непредсказуемая дама. И никто не знает, как она сложится…

Выбор профессии

Когда пришло время покинуть родные берега и начать самостоятельный путь, Марк остановил свой выбор на Ленинградском электротехническом институте связи (ЛЭИС) имени профессора М.А. Бонч-Бруевича. Выбор специальности пал на радиотехнику. Это был один из лучших институтов в те годы, и поступил Марк сам. Среди выпускников института были министр информационных технологий и связи Л.Д. Рейман, Председатель Государственной Думы Б.В. Грызлов, политики, руководители известных компаний. И это подтверждало рейтинг вуза и правильность выбора.

С проживанием тоже вопрос решился легко. На первых порах Марк жил у отцовского друга детства Дмитрия Ивановича Глазунова, который уже давно переехал в Ленинград (Автор: Санкт-Петербург) с семьей. А после первого семестра Марк перебрался в общежитие ЛЭИС. Благодаря своему лёгкому характеру он умел дружить, и в общежитии ему было весело и комфортно. Семью Глазуновых навещал по выходным. Нравилось ему беседовать с Дмитрием Ивановичем: веяло от него знаниями, энергией, энтузиазмом.

Как-то приехал Марк рано утром, подходит к дому, а Дмитрий Иванович в шортах и майке с пробежки возвращается. В отличном настроении, бодрый такой. Увидев в глазах Марка восторг, сказал: «А я вот думаю, какое преимущество наше перед вами – молодыми? А вот какое: вам надо думать, о будущем, об успехах, о достижениях, о семье. А у нас этих задач уже нет. Думаешь, как бы себя сохранить получше на сегодня». А сам только-только вернулся с конгресса хирургов в Лондоне. Теперь готовится к конгрессу в Санкт-Петербурге. И там, и тут он – главная фигура. И ни за что не скажешь, что он старше Марка больше чем в два раза.

– Я еще в теннис хочу поиграть. Может быть, вместе?

– С удовольствием. Торопиться мне некуда. Я ведь и приехал за тем, чтобы пообщаться с вами.

Дмитрий Иванович приоткрыл дверцу машины. И через пятнадцать минут они уже были на стадионе с ракетками в руках. Распрямился, нацелился, а сам подзадоривает Марка, своего соперника: «Ну-ка, вы, нынешние!» И опять прицеливается. Мяч летит четко по траектории. И откуда такая ловкость, и сила? Он и в сто лет будет вот так обставлять молодых.

– Я в теннис не играл, а боксом занимался, – попытался оправдаться Марк.

– В жизни все нужно попробовать. И каждый день добавлять в свою палитру жизни что-то новое.

Дмитрий Иванович всем своим видом демонстрировал нетерпение, азарт. Ждать – это ведь пассивно, а пассивность – это не в его правилах. Невысокая фигура наклонена вперед, в глазах азарт. И Марк прямо ощущал, что в обществе Дмитрия Ивановича он всегда чувствует себя бодрым, здоровым, в прекрасном настроении.

Теннисом дело не закончилось. Аппетит приходит во время еды. В машину и – в бассейн, а по пути в кофейню, где побаловались блинчиками и кофе. Они, конечно, не такие вкусные, как мамины, но очень нравилась атмосфера кофейни, аромат и разговоры с Дмитрием Ивановичем, которые продолжались и в машине, пока возвращались к Дмитрию Ивановичу домой, где всегда был готов горячий обед с котлетами и толченкой, борщом, компотом и домашними булочками. Татьяна Николаевна была очень радушной хозяйкой, внимательной и заботливой женой. И у Марка складывался потихоньку образ спутницы, с которой бы по жизни вместе пройти также дружно как бабушка с дедушкой, родители и Дмитрий Иванович со Светланой Николаевной.

Серьёзных романов у Марка было немного: уж слишком он был влюбчивым. Впечатлился, назначил свидание, встретился и чаще всего второго свидания уже не было: остыл, что-то не то. А вокруг столько девушек хороших. Порой казалось ему: вот она та единственная, уж точно моя, привезу знакомить с родителями, но проходило время и чувства угасали.

Иногда за обедом говорили и о выборе спутницы. Дмитрий Иванович по-мужски советовал:

– Выбирать нужно того, кто цепляет. Это единственный способ выбрать верную спутницу. И доверять только себе.

– Любить можно только тех, кто вас любит. Если чувствуете, что с человеком плохо, просто идите домой, не выясняйте отношений.

– А что может быть подсказкой, твой ли это человек?

– Подсказкой может быть ответ на вопрос: чувствуешь ли себя счастливым в этих отношениях.

Были отношения и у Марка, и с холодными, и с невропатичками, и с девушками-провинциалками, и с профессорскими дочками. И чаще всего всплывало умозаключение: «Любовь зла. Кажется, я в ней ничего не понимаю». И интерес к свиданиям угасал.

Лишь к знаниям и самосовершенствованию интерес не пропадал, а наоборот познавать новое, менять свое мышление, познавать ранее не изведанный мир доставляло ему несказанную радость. Как и большинство приезжих студентов денег не хватало, полученная стипендия моментально улетучивалась, а средства для жизни были нужны. Поработав барменом в ленинградских барах, Марк обрел нужные связи. Хорошие чаевые, оставляемые довольными клиентами, и уважительное отношение Марка к деньгам, позволили на последних курсах снимать комнату в центре Ленинграда (Автор