А я пошла хлестать своим кнутом, развеивая нечисть в пыль. Знала, что магия белых развоплощает их в прах, но никогда раньше не сталкивалась с этими страшилками, только в теории, по маминым тетрадкам. Поэтому получив от одного взмаха руки несколько тёмных кучек пыли, у меня непроизвольно растянулась улыбка и уже увеличив скорость просто махала ею. Как я поняла поранив даже чуть, они превращались в пыль, правда дико визжали, но это ерунда. За мной следовал пыхтящий недовольством чародей, мне некогда было задаваться вопросом, чем он недоволен, я продолжала хлестать. Мы были на нижней ступени, а эти насекомые всё лезли и лезли…. «Желейку» я в два удара развеяла, на лестнице осталась противная черная слизь.
Мы вошли в помещение, как внезапно Пантелемей схватил меня за руку и быстро «обезоружил». Забрал мой кнут со словами: «Моя очередь!» — и бесцеремонно отодвинул меня за свою спину. Я от такой наглости растерялась и потеряла дар речи, стоя раскрыв рот позади этого наглющего, размахивающего МОЕЙ плетью мага. Кстати умело так работал… Его железка в борьбе нечистью, как зубочистка против монстра, никакого вреда им не причинит. Махнув рукой на это беззаконие, я осмотрелась. Признаться устала немного, вздохнула и стала тщательно осматривать каменные стены вокруг. По рассказам Мирты, в подвале есть ещё одно помещение, но я не видела и намёка на таковое. Чуть сбоку скрипнув, открылась незаметная дверь, я улыбнулась: «Домовые мои действуют по плану»…. Снова потянула Пантелемея за рукав, он обернулся, я показала головой на приоткрытый сбоку проход. Маг кивнул и двинулся за мной, не забывая скашивать ряд за рядом, промелькнула мысль, что эти твари никогда не закончатся.
Вошли в огромный круглый зал с мраморным, чёрным покрытием на полу. Пантелемей закрыл входную дверь и выдохнул, а я направилась к дальней стене, меня Мирта звала, я уже заметила темницу, или что — то похожее. За мной шел не отставая чародей.
На подходе к помещению перекрытому железными, толстыми прутьями, я закрыла нос рукавом, смердило ужасно. Заглянула в этот закуток, который был поделен на четыре клетушки, также металлической решеткой. В каждом из четырёх камер находился человек, я чувствовала всей кожей их страх, у меня волосы дыбом встали от этого чувства. Рядом шумно задышал Пантелемей, у него на щеках двигались желваки, движения были резкими, он был в гневе. Прошептал слова и развеял руну над замком, тот моментально отвалился, причем на всех четырёх камерных дверях. Звук падающих навесных замков на мраморный пол, в тишине зала был слишком звонкий. Лежащие на полу, в куче сырой соломы юноши, дружно вздрогнули, кто заскулил и забился в угол, кто тихо заплакал. А мальчик в дальней камере, я прямиком туда вошла, был в совсем плохом состоянии, пульс едва прощупывался. От жалости к ним у меня проступили слезы. Этот совсем юный парнишка был без сознания и похоже он, по сравнению с другими тремя, дольше здесь находился. Чувствовала, что кровь начинает бурлить уже не от жалости, а от гнева.
Я понимала, что тёмные уже не люди, для белых ведьм, они являлись врагами номер один. Маги заключившие договор с тьмой, верили, что управляют ситуацией сами, но эта была призрачная власть над тёмной магией. Она давала им управлять собой до поры, пока не овладевала полностью не только сущностью мага, но и самим человеком, его разумом, телом… он превращался в марионетку тьмы, действуя только по указке госпожи.
Прежде, чем встать на тёмный путь, чародей выпивал магию другого мага, колдуна или ведьмы, забирая их силу, вместе с жизнью, так как вместе с магией уходит и носитель магического дара. Каждый из этих адептов тьмы жаждал власти, силы… Может были и другие причины, ради которых они шли на преступление и каждый из них был уверен, что сможет её подчинить. Но время не стоит на месте, магия отнятая у другого существа не задерживается в другом теле и соответственно тает. Тёмный почувствовав уже всю мощь этой силы не может остановиться, убивая вновь и вновь, как наркоман подсевший на сильный наркотик, не понимая, что тьма уже потихоньку заполняет его.
А этот Рафаэль решил растягивать удовольствие, выпивая по немногу сволочь…
— Я вызвал подмогу, скоро здесь будут жандармы и лекари, чародеев некоторых тоже позвал, надо лишь дождаться… — меня вывел из ступора голос Пантелемея.
Я сидела над телом мальчика, чуть вливая свою силу, много сразу нельзя. Встала, отошла и взглянула на мага, мы всё так же находились в полнейшей темноте. Кивнула и опустила голову, было очень жаль этих мальчишек, у них психологическая травма останется на всю жизнь, хотя с здешней магией может и исправят всё.
— Елена…. Елена, вы меня слышите?! — похоже чародей не один раз меня звал.
Я подняла на него глаза. — Да, простите…
— С вами всё нормально? Вам плохо?
Не наблюдая глаз собеседника, тяжело разговаривать, я отвернулась, но прежде произнесла — Да, всё нормально… Мальчиков жалко….
— Скоро лекари подойдут, им помогут не переживайте, главное они живы.
Я снова кивнула, но в душе было гадко, почему люди так жестоки…
— Елена… — тихо позвал маг. Он подошёл вплотную. Я снова подняла глаза на его лицо. — Как вы здесь оказались?
— Ко мне обратилась мать Кассиана, — устало ответила. Я не стала скрывать этот момент и продолжила — А дальше тайна ведьмы… — и чуть улыбнулась ему.
Он тут же улыбнулся в ответ.
— Знаете Елена, я искал сегодня вашу лавку…
— Зачем? — задала вопрос и вперилась в его очки, пытаясь разглядеть его глаза, мне было любопытно. — Димитрий вам рассказал?
— Не обижайтесь на него, он долго не сознавался, но страх быть изгнанным из моих учеников, сделало свое дело.
— Вы нечестно играете! — воскликнула я. Непроизвольно нахмурилась, всё так же смотря на него.
Он ещё шире улыбнулся, а я подумала, что он симпатичный и даже очень, и похоже без зазрения совести пользуется своими природными данными.
— Я хотел лишь извиниться за свои слова и пригласить вас куда — нибудь.
Я вздохнула, но ответить не успела, меня дёрнул за юбку дед. Я посмотрела вниз, у Митрофана глаза были испуганными.
— Лена, трое тёмных только, что в дом вошли, направляются прямиком сюда… — оглядываясь на дверь протараторил домовой.
Я напряглась, протянула руку и произнесла — Мою плеть пожалуйста…
Пантелемей слегка растерявшись отдал, а я продолжила — Трое тёмных идут сюда, приготовьтесь.
Он тут же развернулся к двери, вынул свой меч из ножен и переложил в левую руку, а правой наводил свои чары. Я быстрым шагом пошла и встала за входную дверь, перестраивая на ходу свою плеть в металлическую цепочку с шипами и мысленно благодарила Серёжу за уроки.
Дед с Миртой появились рядом со мной, я присела на корточки и тихо прошептала — Дед, не лезьте к ним, они могут вас развеять.
Он грозно посмотрел на меня и с негодованием в голосе — Я один раз уже оставил твою мать, послушал её и до сих пор жалею. Нет и не проси, я с тобой буду рядом, ты лучше Мирку отправь домой.
Я глянула на покрасневшую домовую, у неё чуть ли не пар шел из ушей, она топнула ножкой и гневно смотрела на деда.
— Митя даже и не думай, я с вами! Мы договорились всё делать вместе, я никуда не уйду и всё! — она сложила руки на груди и отвернулась от нас.
— Ладно, только прошу вас не геройствуйте пожалуйста… — всё так же тихо прошептала. Я переводила взгляд с одного на другого.
Они дружно кивнули и встали рядом. Я чувствовала приближение давящей силы тёмных, не скрываются…
Глянула на чародея, он внимательно за мной наблюдал. Я нахмурилась и показала ему жестом чтобы убрал своё устройство видения с глаз, он не шелохнулся, я пожала плечами, подумав: «Ну, как хочешь…». И нитью магии быстро нарисовала узор десяти светляков. Он заметил мой рисунок и поднял очки на лоб, если я правильно поняла принцип их действия, то как у приборов ночного видения, а значит при резком появлении света может ослепить на время, а нам этого не надо.
