– У нас весной на восьмое марта руководитель организовал корпоратив. Мы все так накрасились красиво, нарядились, я была в импортном белом платье-рубашке с металлическими пуговками и отстрочкой серыми мерсеризованными ниточками, – отвлеклась мама, у меня нахваталась. Платье, мне твой отец привез из рейса. Сходили мы в кафе, выпили, закусили, потанцевали. Заместитель директора танцевала медленный танец с нашим главным механиком, механик неприлично низко опустил руку ниже талии, а директор, представляешь, пьяный, приревновал и ударил ее по лицу. Она потом еще неделю ходила с фингалом, приходила ко мне писать заявление на увольнение. Только куда она пойдет работать? Сейчас заводы закрываются, денег не платят. Уговорила я Нину Петровну, она подумала и осталась, до сих пор работает. Директор перед не извинился, конечно.

– А почему он ее приревновал, они любовники? – поинтересовалась я.

– Откуда я знаю, я знаю только, что директор недавно со старой женой развелся и теперь с молодой лаборанткой спит. Но это и так весь завод знает.

– Кира, куда катится этот мир, – продолжала мама. Директора работников теперь как рабов бить будут.

– Ага, и гаремы устраивать, – согласилась я.

– А соседи, как с ума посходили, – продолжала родительница. Помнишь, соседа по площадке, Митюшева? Так вот, Димка от своей ушел к Катьке Дубровиной, а ее муж к жене Митюшева переехал. И Санта-Барбару смотреть не надо. Митюшев все по северам ездит, вот и доездился, приехал раньше положенного, а там баба его с Мишкой Дубровиным кровать на прочность испытывают. В общем рокировочка у них случилась.

–Вера, ты думаешь, Кире это интересно? – спросил отец, косясь в мою сторону.

– Это жизнь, Андрей, а она всякая бывает, – продолжала мама.

– Кира, а ты с Сергеевым точно все? Рассталась? А то он тут с Наташей Сибирцевой под ручку ходит, – делилась новостями словоохотливая мать.

– Кира, а ты еще будущее видела? Ну помнишь как с “Суворовым” вышло? задала мама провокационный вопрос.

– Нет, – соврала я.

– Вера, хватит, – рассердился отец.

– А что, Вера, Вера, она нам тогда жизнь спасла, между прочим, – настаивала мать.

– Мам, ты Кашпировского пересмотрела или Чумака, водичку, наверно, перед телевизором заряжаешь животворящей энергией, – посмеялась я.

– Не смешно, а так бы и подсказала родителям, что еще видела, – снова попросила мама.

– Папа, а тебе еще сколько до пенсии? – перевела я тему разговора.

– Пять лет,– ответил отец сходу, наверно все время эту цифру в голове держит.

– Вот, отец выйдет на пенсию, переезжайте в Сочи. Папа там яхту купит и богатеев за деньги в море отдыхающих катать будет. Пап, а вы много в денежную реформу потеряли накоплений? – поинтересовалась повзрослевшая я.

– Нет, мне как раз машину друзья пригнали из Японии, я много тогда снял со счета, мать переживала, что без заначки останемся, а оно вот как вышло, а потом еще старую ласточку хорошо продал. А вообще ты хорошую мысль подала. Да и мы с Витей уже о будущем думали, точно, яхту можно будет на двоих взять и по очереди работать два на два. И содержать ее на двоих легче. Пожалуй займусь этим вопросом, квартиры в Сочи посмотрю, пока переезжаем, и яхту ищем. Поговорив еще немного о планах на будущее, я решила отдохнуть, легла в своей комнате и вспомнила как когда-то давно разговаривала со странным мужчиной на мосту, он предлагал в Петербург переехать и сказал, что в Липецке делать больше нечего будет. Так за воспоминаниями я провалилась в сон. На следующий день, договорилась о встрече с некоторыми бывшими одноклассницами. Посидели в кафе за чашечкой кофе, девочки рассказали новости, кто куда устроился на работу, кто замуж вышел, а кто уже и родил. Естественно, не удержались и сообщили, что Сергеев сейчас живет с Наташкой, с которой на танцах в туалете мы давным давно подрались. Ну, что ж, она дождалась своего часа, пусть будет счастлива. Взяла свой альбом и ушла рисовать в парк. Творчество всегда поднимало мне настроение. Не заметила как ко мне подошла девица и зло спросила: – Ты что тут делаешь?

– Рисую, – не поняла я наезда, поднимая глаза от эскиза. Это была та самая, соседка.

–Имей в виду, Сергеев теперь мой! – напористо выдала она.

–Не претендую, – склонилась я над альбомом, показывая, что разговор окончен. Да, в нашем городе ничего не меняется. Настроение рисовать резко пропало. Вернулась домой, еще немного поиграла пультом от телика, нашла канал fashion tv и стала смотреть, как иностранные модельеры творят и радуют своим творением клиентов. Через день, просто не знала чем заняться, Оставалось еще двенадцать дней отпуска.

Отец увидел мой грустный вид и предложил: – Через два дня дядя Витя улетает в рейс, может с ним поедешь по Дунаю прокатишься? Благо в девяностые выезд в страны соцлагеря сильно упростился, а имея в друзьях нужных людей, еще и мгновенно ускорился. Я быстро собралась, по блату мне купили билет на самолет на тот же рейс, на котором летел капитан.

–У нас всегда есть пара запасных свободных мест, на всякий случай на корабле, но, как правило, это люксовые, самые дорогие места, – предупредил меня сосед.

–Я с деньгами, у меня недавно коллекцию купили, – похвасталась я.

–Ага, отец рассказывал, – похвалил капитан.

***

–Меня подселили к какой-то важной немолодой даме, она сразу же стала устанавливать в каюте свои порядки. Лилия Абрамовна оказалась не из простых, но я быстро поставила тетку на место. Она было начала жаловаться капитану, но дядя Витя принял мою сторону. А дело было в следующем. Днем, я часто сидела на верхней открытой палубе и рисовала, а вечером после ужина ложилась с книжкой, укрывшись пледом.

–Деточка, принеси мне из бара бутылочку лимонада, – протянула мне Лилия деньги.

– Я здесь не работаю, а отдыхаю, так же, как и вы, попросите стюарда, он принесет, – без тени смущения выдала я и снова уткнулась в книжку.

Лилия Абрамовна фыркнула и пошла жаловаться на меня: – Кого вы мне подселили, девушка хамка, невоспитанная, манер, присущих приличному обществу, не знает.

Я рассказала капитану свою версию, дядя Витя позвал официанта и тот принес даме лимонад. Больше соседка по каюте ко мне не придиралась, и даже не разговаривала, только косилась изредка в мою сторону. Мне, если честно, было пофиг, я наслаждалась видами, рисовала, читала и набиралась вдохновения, готовилась создавать новые шедевры. Кстати, несколько моделей из моей коллекции Рудольф выбрал и для отшива в нашем Доме моды. Для меня это было высшей похвалой и мотивацией к будущим стремлениям. На остановках в больших городах, отдыхающие посещали экскурсии, я тоже решила посмотреть в чем ходят дамы из ближнего зарубежья. Даниэль Аскелл рекомендовал мне тренировать насмотренность, вспомнила я. Вот я и тренировала, как могла. На одной из стоянок, дядя Витя позвал меня с собой, к нему подошел скромно одетый мужчина и предложил кроссовки и ботинки болгарского производства, я выбрала у него пару кроссовок себе, еще одну маме и взяла красивые синие броги для отца, даже если не подойдут, родители без проблем смогут продать их соседям. Довольная покупками вернулась на корабль. Лилия тоже вернулась на борт не с пустыми руками. Она снова фыркала, как бы сама с собой. что молодежь не знает цену заработанным родителями деньгам, тратит направо и налево, намекнула, что я ни одной экскурсии не пропустила, а они очень дорогие, и что еще и шмоток импортных набрала. Ее понесло.

–Вы тоже, с покупками вернулись, – кинула я ей обратку.

–Я не вымогаю деньги у родителей, – заявила она, – Я замужем, моя задача растить детей и заботиться о семье, я ни на чьей шее не сижу.

– Ха-ха. То есть вы не работаете? – уточнила я, хохоча.

Она поняла мой посыл и начала доказывать, что забота о семье, это тоже работа.

–Конечно, а сейчас, кто заботится о ваших детях? – во всю улыбалась я.

–Они выросли, и сами о себе заботятся, и вообще, женятся, о них будут заботиться их жены, – учила меня уму разуму Лилия. А вот из таких, как ты, еще неизвестно какая жена получится, и вообще, не факт, что тебя кто-то замуж возьмет,– подвела итог дама, с чувством выполненного долга.