– Ну вот, я подумала, подумала и тоже решила сменить обстановку, – произнесла приехавшая, подойдя к ним. – Мама сказала, что здесь тоже должно быть кладбище, не так ли, Андрей?

– Вообще-то кладбище есть в каждом населённом пункте, – насмешливо заметила Эля.

– Вот и славненько. Будет куда сходить вечером. Так, а теперь покажите мне мою комнату.

– Ты немного опоздала: все комнаты уже заняты, – сказала Эля.

– Как это так? – Накладные ресницы удивлённо поднялись вверх, а затем опустились вниз.

– К сожалению, Таня, мы не рассчитывали на тебя, – вежливо произнёс Андрей. – Но ты можешь расположиться в гостиной. Там есть удобный диван.

– Где расположиться? На диване? – Ресницы снова удивлённо взметнулись вверх.

– А я-то думала, что такие, как ты, предпочитают спать в гробах или на могилах, – пожала плечами Эля.

– Могу предложить место в палатке, – неожиданно произнёс Степан.

– Па-лат-ка, – по слогам проговорила девушка. – А что это такое?

– Ну, это такое небольшое изделие, внутри которого спят люди, – с трудом сдерживая улыбку, ответил Степан. – Обычно оно изготавливается из ткани, устанавливается прямо на земле, а кровати в нем заменяют спальные мешки или одеяла.

Младшая сестра Лили задумалась.

– Ты забыл добавить, что душ и туалет в палатке отсутствуют, – заметил Андрей.

– Тогда диван.

В этот момент на крыльце появилась Лиля.

– О, Стёпа, привет! – радостно произнесла она, а затем, увидев сестру, добавила: – Ого, Татьяна! Ты надолго или как?

– Или как, – ответила младшая сестра старшей. – Но сразу предупреждаю: если здесь нет привидений, мне у вас делать нечего.

– Стёпа, здесь есть привидения? – поинтересовалась Лиля.

– Насчет привидений не знаю, но парочку местных легенд рассказать могу.

– Довольна? – бросила Лиля сестре и снова обратилась к Степану: – Так, а что насчёт той знаменитой церкви, о которой ты нам столько рассказывал? Ты что-то говорил по поводу службы.

– Да я как раз и пришёл сказать вам, что служба начнётся через час.

– А завтра нельзя сходить? – спросила Лиля.

Степан покачал головой:

– Завтра нельзя. Священник приезжает только по воскресеньям.

– Надо идти, – сказала Лиля. – Ребята, вы как?

– Конечно, идём, – поддержал жену Андрей.

Эля пожала плечами. Лиля перевела взгляд с Элиной футболки на свои джинсы.

– Тогда нам следует переодеться.

– И что же в ней такого необычного? – поинтересовалась Лиля, когда они, переодевшись, шли по улице.

– Сами увидите, – улыбнулся Степан. – Надеюсь, она произведёт на вас должное впечатление.

Церковь, стоявшая за деревней на покрытом травой холме и отражавшаяся в небольшом чистом пруду, действительно поразила их красотой и необычностью. Она представляла собой двухсветную ротонду, увенчанную высоким куполом цвета морской волны. «Какое прекрасное сочетание цветов! – восхитилась Эля. – Сине-зелёный на фоне синего, затем белый и жёлтый – цвета, в которые окрашена церковь, и зелёный, переходящий в изумрудный, на котором она стоит».

Подойдя ближе, они увидели, что вдоль верхней галереи расположены статуи крепких мужчин, одетых в римские тоги.

– А это ещё что за дядьки?! – воскликнула Таня, которая, к Элиному удивлению, тоже изъявила желание осмотреть церковь. Кое-как Лиле удалось уговорить её немного изменить свой внешний вид. Таня переоделась в сарафан сестры, но смыть макияж наотрез отказалась. К тому же, когда она надела сарафан, выяснилось, что на её левом плече имеется татуировка – католический крест.

– Это апостолы и евангелисты, – пояснил Степан.

– Никогда не видела подобной церкви, – сказала Лиля. – Мне кажется, в ней много итальянского.

– Совершенно верно, – кивнул Степан. – Эта церковь построена в стиле итальянского барокко. Первый хозяин усадьбы был страстным поклонником Италии. Именно благодаря ему и появилось это архитектурное чудо.

– Здесь была усадьба?! – неожиданно воскликнула Таня.

Эля заметила, что у неё заблестели глаза.

– Да, – ответил Степан, – но от неё почти ничего не осталось. Только флигель, да и тот уже полуразрушенный.

– Хочу взглянуть на усадьбу! – заявила Таня. Степан с сомнением посмотрел на часы.

– Хотя бы одним глазком! – умоляюще произнесла Таня.

– Одним так одним, – улыбнулся Степан и повёл их по старой липовой аллее.

Они прошли по небольшому мостику, перекинутому через высохший и заросший травой искусственный канал, затем миновали старый шлагбаум и небольшое почти разрушенное строение, назначение которого было трудно определить.

– Что это? – удивилась Лиля.

– Это всё, что осталось от сторожки, – объяснил Степан.

– Ну а где же флигель?! – нетерпеливо воскликнула Таня.

Флигель обнаружился вскоре за зарослями жимолости и сирени. Пройдя через обветшавшие парадные ворота, их маленькая компания увидела двухэтажное здание из розового кирпича. Крыши уже не было, от неё остались только несколько полусгнивших балок. В оконных проёмах либо отсутствовали стёкла, либо их заменяла фанера, входная дверь была заколочена досками.

– Прочно забили, – произнесла Таня, потрогав доски, и, подобрав подол сарафана, устремилась к одному из пустых окон с явным намерением влезть внутрь.

Лиля испуганно вскрикнула:

– Только не это!

Возглас старшей сестры остановил младшую. Таня опустила подол.

– Ладно, – снисходительно произнесла она, – загляну туда позже.

Ещё немного постояв перед заброшенным зданием, они вернулись к церкви. Она уже была полна прихожан.

– Здесь всегда бывает так людно? – шёпотом спросила Лиля у Степана.

– В основном только летом. Зимой сюда трудно добраться. Дорогу надо чистить.

Едва батюшка подошёл к аналою, как неожиданно сверху на собравшихся людей полились тёплые золотистые лучи солнца. Зрелище было настолько красивым, что все замерли и в помещении наступила полная благоговения тишина. «Какое торжество света!» – восхитилась Эля. Ей захотелось стать невесомой и, поднявшись вверх, закружиться в этом тёплом золоте и улететь куда-нибудь.

Золотые потоки исчезли так же неожиданно, как и появились. Видимо, набежавшая тучка прекратила это чудесное свечение.

Когда служба закончилась, прихожане стали не спеша покидать храм, Эля вышла из церкви и остановилась перед входом, чтобы взглянуть на апостола Петра, чья статуя стояла слева над дверями. «И всё же почему ключи были даны именно Петру? – задумалась Эля. – Только ли потому, что он первым уверовал в Бога? Или была какая-то другая причина?» Её размышления были прерваны подошедшей Таней.

– Тебе нравится этот дядька?

Эля промолчала.

– Что-то у него ключей маловато, – заметила Таня. – Всего лишь два. Могли бы и больше прицепить. Вон у нашего завхоза в колледже так целая связка, да и у директора в театре ключей тоже навалом.

– При чём здесь завхоз колледжа и директор театра? – Эля недоумённо пожала плечами.

– Видно, ему запирать почти нечего, – вслух размышляла Таня, кивая на апостола. – А у нас дверей куча, а в ту, что в подвал ведёт, весной целых три замка врезали, а то завхоз совсем замучился: только дверь запрёт, как на следующий день она настежь стоит открытая.

– Что же вас в подвалы так тянет? – усмехнулась Эля. – Думаете, там скелеты по всем углам разбросаны?

– Нет, мы только медицинский нашли, да и то он без ног был, – ответила Таня.

В кармане у неё зазвонил телефон.

– Привет, Брюс, – произнесла она, поднеся телефон к уху. – Нет, не соскучилась. Подарок? Да, понравился. Очень.

Разговаривая по телефону, Таня пошла по тропинке, опоясывавшей церковь, и вскоре скрылась из вида. Оставшись одна, Эля вновь подняла голову к фигуре Петра, но её одиночество вскоре снова было нарушено, на этот раз Степаном.

– Слушай, Эля, а давай обвенчаемся, – неожиданно произнёс он.

Эля бросила на него изумлённый взгляд.

– Ну у вас и шутки, – покачала головой она.