Джек слушал и не слышал собеседника. Все мысли его были с потерянной возлюбленной. Каково ей там сейчас одной, в окружении неведомых опасностей? Он невыносимо страдал, защемило сердце, по щеке скатилась непрошеная слеза…

Пять дней они двигались по лесной тропе. Дважды за это время им пришлось пускать в ход оружие. Сперва с трудом отбились от стаи злобных мандрагоров; во второй раз — обескуражили пару драконов первыми же прямыми попаданиями.

Тропа вывела путников к подножию горного пика; два весьма утомительных дня ушло на его преодоление. Целый день они набирались сил в крохотной долине перед очередным трудным восхождением. Пять миль перевала, преодоленные за три дня, привели маленький отряд к началу древнего арранского тракта.

Здесь, за стенами небольшого, но прилично укрепленного форта, занимала оборону социнианская пограничная застава.

Чаксвилли представился коменданту и вкратце поведал о своих похождениях. Всех троих незамедлительно усадили в невиданный колесный экипаж, приводимый в движение силой пара, и отправили в путь. Уже в дороге Чаксвилли обратил внимание Джека на показания циферблата, отмечавшего скорость — пятьдесят миль в час. Сперва ошеломленный и несколько скованный, юноша скоро привык к такой сумасшедшей гонке и уставился в окно. Внимание Джека привлек гигантский летающий шар, от восторга и изумления он даже ахнул.

Социнианину доставляли очевидное удовольствие. наивные восторги молодого- спутника. За окном кабины с ошеломляющей скоростью сменялись пейзажи; когда экипаж проносился мимо луга, утыканного высокими костяными рогами, заметно обугленными, Чаксвилли прокомментировал:

— Последствия нашей внутренней войны — люди с метисами против цепляющихся за прошлое вайиров.

Движение паровиков по тракту заметно усилилось, и они снизили скорость до более привычной гостям. Проехав еще с десяток миль, паровик вкатился в ворота очередного форта.

Здесь Джек и приступил к изучению азов военного искусства.

Вскоре, обратившись по команде, он уже был назначен в экипаж большого бронированного паровика — «медведжинна», как прозывали их солдаты. Каждый такой «медведжинн» был оборудован могучим орудием и двумя «пулеметами» скорострельными ружьями, вернее, целыми пакетами стволов ужасающего калибра. Заряжались пулеметы при помощи специального устройства, стрелку оставалось лишь вертеть ручку да следить, как бы не оглохнуть от грохота. Скорострельность этих пулеметов была поистине ужасающей — почти десять выстрелов в секунду.

Вообще, разных диковин хватало, Джеку удалось повидать их далеко не все. Служба да муштра почти не оставляли свободного времени, а увольнения рядовым полагались не чаще, чем раз в две недели. Однако до него весьма скоро дошло, кому именно обязан великий Социнус своими удивительными достижениями — местным археологам некогда посчастливилось раскопать уцелевшую арранскую библиотеку.

Наступила зима. Ни мороз, ни пурга не влияли на темпы боевой подготовки социнианских войск. Занятия шли своим чередом, сменяясь на время полевыми учениями.

Едва повеяло весной, батальон получил приказ. Маршрут движения пролегал по уже знакомой Джеку дороге — пути, которым он и прибыл в Социнус. Перевалив через горы, ревущие «медведжинны» вкатились в долину Аргуль. Древний арранский тракт, недавно еще занесенный слоем земли, был здесь уже аккуратно расчищен, вдоль пути возвышались свежевозведенные укрепления. Уничтожив множество мандрагоров, оборотней и драконов, уцелевших оттеснили к дальнему краю долины.

Армия разбила лагерь на самой границе священных вайирских земель с Дионисией.

Здесь впервые с самого начала своей службы Джек увидал Чакевилли. Сбейпташка у того на кокарде означала звание полковника, цвет погон свидетельствовал о принадлежности к генеральному штабу.

Джек откозырял по всей форме. Моложавый полковник заулыбался и отдал команду «вельно»:

— Ага, вы уже стали капралом, юноша! Мои поздравления! Ну, не стану врать, я знал, знал — старый хитрец наслышан об этом. Малость присматривал за вами, Кейдж, следил за успехами! Ну, признайтесь мне, старику, откровенно: дезертировать все еще собираетесь?

— Никак нет, сэр!

— А почему нет? Вот она, Дионисия, доплюнуть можно!

— Причин много, сэр. Они вам в основном известны. И есть одна, о которой вы, возможно, еще не слыхали. Встретился мне тут один паренек, из разведчиков… Действовал в городке Сбейптаху. Говорит, что и мать, и сестер, и братьев — всех до одного, сэр, — отправили в рудники. Отец покинул кадмус, чтобы вернуться к людям. Так его тут же приговорили к аутодафе и отправили ждать костра в тюрьму. Но отец не смирился — выломал решетки и убил голыми руками двух надзирателей, прежде чем погиб и сам…

— Мои соболезнования, Кейдж, — после краткой паузы сочувственно вымолвил Чаксвилли. — Самые искренние соболезнования. Не хотелось бы внушать вам напрасных надежд, но я распоряжусь по штабу, чтобы занялись поисками вашей семьи, и занялись как следует. Уже завтра мы освободим от тирании несколько дионисийских городов. Возле одного из них как раз есть такие рудники. Если ваша родня там, я позабочусь, чтобы с ней обошлись как следует.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Кейдж дрогнувшим голосом.

— Не спешите благодарить. Вы мне приглянулись с первой же нашей встречи, юноша, хотя вовсе и не подозревали об этом. Не перейдете ли ко мне в адъютанты? Если дело пойдет на лад, очень скоро станете унтер-офицером. К тому же не понадобится стрелять по соотечественникам, разве что придется совсем уж туго.

— Благодарю за доверие, сэр. С большой охотой, сэр. Хотя, признаться, в Дионисии есть несколько типчиков, лица которых я бы не прочь рассмотреть повнимательнее сквозь оптический прицел своего карабина…

— Ну-ну, мой мальчик. Я вас понимаю лучше всякого другого, но мы не можем позволить себе такую роскошь, как личные счеты. Каждый уцелевший дионисиец — будущий гражданин великoго Социнуса, не так ли?

— А вы быстро продвинулись по службе, сэр, — рискнул заметить Джек. Когда нас развело в разные стороны, были, если не ошибаюсь, лишь капитаном?