— Может, завтра нам повезет больше… — утешила Р'ли.

Она явно сочувствовала, зато уж Полли не преминула отвести душу скалила зубы, вовсю потешаясь над подобной разборчивостью как проявлением крайнего идиотизма.

Так прошло трое суток. Джек продолжал отказываться от жаркого, которое ему по три раза на день настойчиво предлагала Р'ли. Питаясь клубочками татама, он почти уже утратил надежду на встречу с настоящей дичью. Несколько раз, впрочем, ему доводилось видеть в лесу животных — то наглиску, то горного единорога, — но лишь издалека, а приблизиться на расстояние броска копья пугливые обитатели леса не позволили. Джек начал слабеть, ноги подкашивались, желудок бастовал против фруктовой кислятины.

Наконец на третий вечер, сидя возле костра, Джек нерешительно протянул руку за ломтиком мяса. Р'ли хранила полную невозмутимость. Полли же сразу заухмылялась и собралась было открыть рот, но, перехватив взгляд Джека, прикусила язык.

Голод был так силен, что юноша даже не почувствовал вкуса. Зато желудок и сам все прекрасно сообразил — Джек метнулся к кустам, где его тут же и вывернуло.

Ночью Джек встал и развернул юбку Полли — в ней хранились остатки мяса. Недолго поколебавшись, он доел их. На сей раз ему удалось превозмочь свой капризный желудок, он одержал над собой эту вынужденную победу. До утра Джека терзали кошмары, проснулся он вялым — с гадким привкусом во рту и мерзким осадком на душе. Но когда Полли вернулась в тот день с охоты с очередной собакой, уже не капризничал, ел с аппетитом.

— Вот теперь ты настоящий мужчина, — отметила Полли одобрительно. Или, по крайней мере, скоро им станешь.

Назавтра Джеку привалило и охотничье счастье — он завалил кобылу единорога. Та трусила звериной тропой к водопою в компании двух сосунков, и Джеку удалось подкрасться с подветренной стороны. Кобыла, казалось, совершенно утратила присущую всем лесным зверям чуткость — должно быть, очень спешила. Когда Джек вонзил копье в бок, она взвилась на дыбы и рванула с такой силой, что древко вырвалось из рук. Но Джеку удалось, ухватившись за гриву, вспрыгнуть ей на спину.

Он молотил кобылу кремневым лезвием по шее до тех пор, пока та не повалилась совершенно обессиленная. Всей своей тяжестью добыча грохнулась Джеку на ногу — к счастью, крепкие кости сдюжили и не сломались. Но несколько дней после того юноша все же ходил, сильно прихрамывая.

Теперь, кроме мяса, у них появились и сухожилия, пригодные для изготовления настоящей тетивы. Крепкий острый рог Джек примотал к шесту, получив грозное и прочное копье.

Несколько дней ушло на изготовление луков, колчанов и стрел с наконечниками — выделка кожи для колчанов и сухожилий для тетивы требовала времени. И хотя Р'ли очевидно не радовалась задержке, она с ней смирилась: оружие в горах — вещь безусловно необходимая.

Мясо нарезали тонкими ломтиками и закоптили. Разумеется, не удалось избежать запаха, который привлек хищников.

Дважды лагерь навестили медведжинны — они по-хозяйски шумно ломились сквозь заросли. Джеку и Полли сравнительно легко удалось отогнать незваных гостей, потеряв при этом всего лишь несколько стрел — их уколы убить могучих зверей не могли, но боль причиняли.

Затем явились более опасные гости — дикие псы. Эти всегда охотились стаями до двадцати особей и были куда осторожнее медведжиннов. Они усаживались на расстоянии, для стрел недоступном, и, пуская обильную слюну, поглядывали как на мясо, свисавшее с ветвей, так и на людей под ним.

Разок-другой Джек предпринимал контратаки. Часть псов отступала, но остальные заходили сзади, пытаясь замкнуть кольцо. Полли вместе с Р'ли открывали пальбу; псы на время удовлетворялись пожиранием раненых сородичей. Затем все снова повторялось.

— Надеюсь, они не решатся напасть в открытую, — заметила Р'ли. — И не застанут нас врасплох. Нам пришлось бы весьма туго — эти твари такие верткие и сообразительные.

— Насколько я понимаю, эти еще ничто по сравнению с мандрагорами да оборотнями, — бросила Полли. — Те произошли от людей и куда умнее собак.

— Только не поминайте о драконах! — сказал Джек. — Еще, чего доброго, накаркаете!

Покинув наконец лагерь, они возобновили подъем к подножию пика Пхуль. Местность, хотя и гористая, сплошь была покрыта густыми зарослями. Пришлось и дальше брести по воде — метод, пригодный лишь для коротких переходов, ибо ледяная вода мигом сводила ноги. Спустя два дня крутые перекаты превратились в настоящие водопады.

— Придется покинуть ручей, — заметил Джек. — Так оно, впрочем, и безопаснее — с берега нас легко заметить и перестрелять.

Р'ли не спорила — путь в Аргуль лежал примерно на этой высоте. Им предстояло обогнуть гору кругом.

Спустя какое-то время Джек обратил внимание, что тропа под ногами стала довольно гладкой.

— Здесь под слоем почвы погребена одна из древних арранских дорог, после краткого раздумья пояснила Р'ли. — Она загибается вдоль склона, поворачивает серпантином и выводит, по-моему, вон туда. — Сирена указала на огромный скальный выступ высоко над головами. — За этой скалой, на огромном плато, — развалины древнего арранского города.

— Давай посмотрим! — загорелся Джек. — Такой небольщой крюк задержит нас совсем ненадолго!

Р'ли колебалась: — Вообще-то, посмотреть, конечно, стоит. И есть на что. Но впереди у нас еще столько опасностей — разумно ли их умножать?

— Я столько слышал о великих городах арран! — настаивал Джек. — Хоть одним глазком поглядеть! Когда бы раньше знал, что один из них тут, рукой подать, — давно бы уже сходил.

— Ладно, не вижу для возражений каких-то особых причин, — сдалась Р'ли. — Мне и самой любопытно снова взглянуть. Но только обещай быть крайне осторожным!

Полли, на удивление, приумолкла — казалось, ее тоже страстно манили древние руины. Джек поинтересовался, отчего это у нее так вспыхнули глазки, с чего она вдруг засуетилась?

— Поговаривают, что арранские города скрывают множество тайн, — честно призналась Полли. — Вот бы наткнуться там на что-то такое!..

— Не очень-то губы раскатывай! — охладила ее пыл сирена. — Там давно уже все копано-перекопано!